Неожиданный шанс - Алексеев Михаил Егорович

– Задача проста! Вы маршируете перед комиссией, я подаю команду, вы исполняете. Кто справится – возвращаетесь на свое место. Кто не справится – переходите в ранг зрителей. Итак, начнем по порядку! Сотник, командуйте! – и Фомичев указал на правофланговую сотню тяжелой пехоты.

Когда коробка строя поравнялась с трибуной комиссии, Фомичев подал команду: «Сотня! Вполоборота! Нале-во!»

Строй смешался. Возможно, по причине, что не все поняли команду вполоборота, но факт остался фактом – часть подразделения продолжила движение прямо, часть повернула налево, и только единицы поняли команду, но сделать ничего не смогли – строй превратился в толпу.

Фомичев махнул рукой сотнику в направлении зрителей.

– Сергей Владимирович! Откуда вы это вытащили? Я такого даже не помню! – с удивлением поинтересовался Никодимов.

А Черных добавил:

– А что будет, если никто не справится? Можно моим попробовать?

– Можно! Но только если и правда никто не сможет. Но, Владимир Иванович, собирай своих, кто тут есть, и учти – у меня есть еще – заготовка, так что не оплошай! А то стыдно будет! Придется и вам тренироваться. А вытащил это я из своей армейской жизни. Рота где-то накосячила – то ли на построение на ужин опоздала, то ли еще что, не помню, но замполит, бывший на тот момент ответственным офицером, решил нас немного вздрючить. Для профилактики. И так как на прием пищи в обязательном порядке подразделения выдвигались строем через плац – забрался на трибуну и стал подавать вот такие нестандартные команды. Но мы тогда справились. И с этой командой, и со следующей. Интересно, а доберется кто-нибудь до второй команды?

Только четвертая коробка по счету сумела, насмотревшись на предыдущих, более-менее организованно выполнить команду, добившись среди зрителей одобрительного гула и почувствовав надежду на приз. Но тут последовала вторая команда князя: «Сотня! Кругом! Марш!» И строй рассыпался.

Последняя сотня тяжелой пехоты также не смогла выполнить вторую команду. Ну, а легкая пехота, состоявшая в основном из литовцев, вообще не имела шансов. Со строевой подготовкой там было все гораздо хуже. В том числе и потому, что строем они воевали редко, и если умели, то только сражаться в строю на месте. Нурманский хирд и кавалеристы, увидев происходящее, от участия благоразумно отказались. Хотя у хирда шансы были. Все же умение держать строй у них было. Но это был не тот уровень, который требовался для получения приза.

Итак, на поле осталась коробка бойцов Черныха. Он сумел за это время собрать около шести десятков своих подчиненных. И сам встал в строй.

Первую команду сводная коробка выполнила четко и даже с изяществом. Строй монолитно двигался ромбом. Фомичев подал вторую. Подал не под ногу, тем не менее бойцы, сделав два шага, начали движение в обратную сторону. Фомичев решил продолжить эксперимент и, подав следующую команду, повернул строй направо. После чего погонял коробку еще минут пять по импровизированному плацу. Зрители одобрительно гудели, поддерживая строй. Огрехи в исполнении, на взгляд Фомичева, были. Все же подразделение было сборное и процесс слаживания не проходило, тем не менее опыт былой службы сказывался.

– Ну что, опыт не пропьешь! Поздравляю! Хоть и не идеально, но все же есть на что посмотреть, – разнесся голос князя над плацем. – Вот так примерно должны исполняться команды в строю. И надо бы к следующему разу плац нормальный сделать. Забетонировать, что ли.

И уже повернувшись к Чтибору и Гинтовту со свитой продолжил:

– Так что видите, сколько еще можно работать над умениями двигаться в строю? Ну, что это дает, тебе, Чтибор, я думаю, объяснять не нужно.

Отсчитав Черныху червонцы, Фомичев, довольный собой, уехал в офис. А учения продолжились. Теперь начались поединки. Разумеется, учебные. В десятках уже были определены лучшие во владении оружием. Теперь они сражались с претендентами из других десятков и сотен. Призом был шанс пройти посвящение в рыцари и перейти в тяжелую кавалерию. Он мог перерасти в факт посвящения, но только после проверки на лояльность спецами Васильева.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А Фомичев поехал на стройку. Выражение «поехать на стройку», в принципе, не говорило ни о чем. Все княжество представляло собой беспрерывную круглосуточную стройку. В данном случае князь поехал в город. Под бывшим соборным холмом, сразу за стенами и рвом его замка, строились быстровозводимые дома. Один из них, тот, что побольше, был его. Точнее, его семьи. После принятия решения ближайшим кругом о том, что осенью придется играть свадьбы, встал вопрос – а где жить, пока замок не построен? В модулях, в которых обитали и сейчас? Но как бы невместно – положение боярское и княжеское обязывает соответствовать статусу. Да и тесно, чего уж говорить. А Фомичеву с тремя женами так вообще было не повернуться – никакой личной жизни! Чтобы выполнить супружеский долг, приходилось оставшихся двух жен отправлять куда-нибудь. А с рождением детей так вообще жили в разных модулях.

Поэтому решили к свадьбам построить дома. В дальнейшем, при переезде в замок, дома передать городу, а уж кто далее вселится в них – было сейчас неважно. В любом случае после модуля для любой семьи это будет праздник. Так вот Фомичеву строили самый большой двухэтажный пятикомнатный коттедж. И положению его соответствовало, и количество жен и детей требовало дом ну никак не меньше строящегося. Это были первые нормальные дома в городе.

На стройке его отвлек вызов рации. Вызывал секрет на реке Вязьма, установленный ниже по течению километров на десять. Это по руслу. Напрямую расстояние, из-за того что река делала петлю и меняла направление течения с южного на северо-западное, составляло менее пяти километров. Позывной секрета на первый взгляд был странным – «Строитель». Но для тех, кто видел карту окрестностей города в двадцатом – двадцать первом столетиях, был абсолютно понятен. В это время там располагались дачные кооперативы со звучными именами, принятыми в советские времена – Строитель-1, Строитель-2 и так далее. Всего их там было пять. Поэтому, давая позывной радиостанции секрета, начальник связи не заморачивался придумыванием чего-то необычного, а взял прямо с карты. Антенна радиостанции, поднятая на высокое дерево, позволяла посту быть абонентом городской радиосети.

Секрет предупреждал о движении судов по реке в направлении города. Это была обычная их работа. Но при этом он вызывал старшего таможни, установленной на реке в месте впадения в Вязьму речки Улицы. Но сейчас секрет вызывал на связь Черныха, Никодимова и Фомичева. Называя, естественно, их позывные в сети. Это было крайне необычно и не на шутку встревожило всех. Сеть, до этого момента довольно оживленная, тут же замолчала, давая возможность ответить вызываемым абонентам. Ответили все. Последним на запрос секрета отозвался Фомичев.

– Докладывает Строитель. В сторону города прошли два драккара, в которых не менее пяти десятков бойцов. Команды без брони, внешне выглядят как мирные. Но торговцами представиться не пытаются. Прием! – голос докладывающего был несколько взволнован.

Возникла пауза. Фомичев догадался, что остальные ждут его решения.

– Это Первый. Третьему и Четвертому! Подготовить встречу у таможни. Прием!

– Третий принял!

– Четвертый принял!

– Я на связи! – подтвердил услышанное Фомичев.

Через час Фомичев услышал свой позывной. Вызывал его Черных. Причем голос у того был спокоен и даже как-то весел.

– Первый! Ответь Четвертому!

– На связи Первый!

– Требуется твое присутствие или назови место – доставим вождя дружины к тебе. Прием!

– Буду сам. Ждите.

– Четвертый принял.

Фомичев приехал на своем «уазике» на таможню минут через тридцать. К речному причалу были пришвартованы два драккара. Там же располагалась группа чужих, разномастно одетых воинов. Кто-то из них сидел, опершись спиной о борт драккара, кто-то с интересом рассматривал окрестности, но все выглядели расслабленными. Опасности от них не чувствовалось. Они были без брони и оружия, но никто не смог бы назвать этих людей простыми смердами. Даже в таком виде было видно, что это воины, и воины опытные. Всего, по подсказке начальника таможенного поста, их было шестьдесят два. С приездом Фомичева эта группа поднялась на ноги, с удивлением разглядывая чудо советского автопрома, и, сгруппировавшись, выдвинула вперед воина зрелого возраста. Воин был невысок, но слово «коренаст» вряд ли подошло бы ему – он был квадратен. Размер плеч и толщина предплечий поражали. Если бы Фомичев верил в эльфов и гномов, то однозначно бы решил, что перед ним стоит яркий представитель последних.