Священная книга оборотня - Виктор Пелевин

– Куда? – спросила я.

– В Радужный Поток, – повторил он.

– А что это?

– Ты говоришь, ты читала священные книги. Тогда ты должна знать, что жизнь – это прогулка по саду иллюзорных форм, которые кажутся реальными уму, не видящему своей природы. Заблуждающийся ум может попасть в мир богов, мир демонов, мир людей, мир животных, мир голодных духов и ад. Пройдя все эти миры, Победоносные оставили их жителям учение о том, как излечиться от смертей и рождений…

– Простите, – перебила я, желая показать свою ученость, – но ведь в сутрах говорится, что самым драгоценным является человеческое рождение, поскольку только человек может достичь освобождения. Разве не так?

Желтый Господин улыбнулся.

– Я бы не стал открывать эту тайну людям, но, поскольку ты лиса, ты должна знать, что во всех мирах утверждается то же самое. В аду говорят, что только житель ада может достичь освобождения, поскольку во всех остальных местах существа проводят жизнь в погоне за удовольствиями, которых в аду практически нет. В мире богов, наоборот, говорят, что освобождения могут достичь только боги, потому что для них прыжок к свободе короче всего, а страх перед падением в нижние миры – самый сильный. В каждом мире говорят, что он самый подходящий для спасения.

– А как насчет животных? Там ведь этого не говорят?

– Я говорю про те миры, у обитателей которых существует концепция спасения. А там, где такой концепции нет, по этой самой причине спасать никого не надо.

Вот как, подумала я. Умный, как лис.

– А спасение, о котором идет речь – оно для всех миров одно и то же или в каждом разное?

– Для людей освобождение – уйти в нирвану. Для жителей ада освобождение – слиться с лиловым дымом. Для демона-асуры – овладеть мечом пустоты. Для богов – раствориться в алмазном блеске. Если речь идет о форме, спасение в каждом мире разное. Но по своей внутренней сути оно везде одно и то же, потому что природа ума, которому грезятся все эти миры, не меняется никогда.

– А как обстоят дела с лисами?

– Формально оборотни не попадают ни в одну из шести категорий, о которых я говорил. Вы – это особый случай. Считается, что иногда родившийся в мире демонов ум пугается его жестокости и уходит жить на его окраину, туда, где демоническая реальность соприкасается с миром людей и животных. Такое существо не относится ни к одному из миров, поскольку перемещается между всеми тремя – миром людей, животных и демонов. Волшебные лисы относятся именно к этой категории.

– Да, – сказала я грустно, – так оно и есть. Сидим между трех стульев, и все от ужаса перед жизнью. Так есть ли для нас выход?

– Есть. Однажды Будду и его учеников вкусно накормила одна лиса, которая, правда, действовала не вполне бескорыстно и имела на учеников виды. Но Будда был очень голоден и в благодарность оставил этой лисе учение для оборотней, которое способно привести их к освобождению за одну жизнь – учитывая, что оборотни живут до сорока тысяч лет. Времени у Будды было мало, поэтому учение получилось коротким. Но, поскольку его дал сам Победоносный, оно обладает волшебной силой несмотря ни на что. Если ты будешь следовать ему, А Хули, ты сможешь не только спастись сама, но и показать путь к освобождению всем живущим на земле оборотням.

От волнения у меня закружилась голова. О чем-то подобном я и мечтала всю жизнь.

– О чем же говорится в этом учении? – спросила я шепотом.

– О Радужном Потоке, – таким же шепотом ответил Желтый Господин.

Я догадалась, что он подшучивает надо мной, но не обиделась.

– Радужный Поток? – спросила я нормальным голосом. – Что это?

– Это конечная цель сверхоборотня.

– А кто такой сверхоборотень?

– Это оборотень, которому удастся войти в Радужный Поток.

– А что еще о нем можно сказать?

– Внешне он такой же, как другие оборотни, а внутренне отличается. Но остальные никак не могут об этом догадаться по его внешнему виду.

– И как же можно им стать?

– Надо войти в Радужный Поток.

– Так что это?

Желтый Господин удивленно поднял брови.

– Я же только что сказал. Конечная цель сверхоборотня.

– А можно как-нибудь описать Радужный Поток? Чтобы представить себе, куда стремиться?

– Нельзя. Природа Радужного Потока такова, что любые описания только помешают, создав о нем ложное представление. О нем нельзя сказать ничего достоверного, там можно только быть.

– А что должен делать сверхоборотень, чтобы войти в Радужный Поток?

– Он должен сделать только одно. Войти в него.

– А как?

– Любым способом, каким ему это удастся.

– Но ведь должны быть, наверное, какие-то инструкции, которые получает сверхоборотень?

– В этом они и состоят.

– Что, и все?

Желтый Господин кивнул.

– То есть выходит, сверхоборотень – это тот, кто входит в Радужный Поток, а Радужный Поток – это то, куда входит сверхоборотень?

– Именно.

– Но тогда получается, первое определяется через второе, а второе определяется через первое. Какой же во всем этом смысл?

– Самый глубокий. И Радужный Поток, и путь сверхоборотня лежат вне мира и недоступны обыденному уму – даже лисьему. Но зато они имеют самое непосредственное отношение друг к другу. Поэтому о первом можно говорить только применительно ко второму. А о втором – только применительно к первому.

– А можно что-нибудь к этому добавить?

– Можно.

– Что?

– Радужный Поток на самом деле совсем не поток, а сверхоборотень – никакой не оборотень. Привязываться к словам не следует. Они нужны только как мгновенная точка опоры. Если ты попытаешься понести их с собой, они увлекут тебя в пропасть. Поэтому их следует сразу же отбросить.

Некоторое время я обдумывала услышанное.

– Интересно получается. Выходит, высшее учение для лис состоит всего из двух слов, которые имеют отношение только друг к другу и не подлежат никакому объяснению. Кроме того, даже эти слова следует отбросить после того, как они будут произнесены… Похоже, у той лисы, которая накормила Будду, была не очень хорошая карма. А ей самой удалось войти в Радужный Поток?

Желтый Господин кивнул.

– Правда, это случилось совсем недавно. И она не оставила после себя указаний для других оборотней. Поэтому передать тебе учение должен я.

– В достоверность такого учения трудно поверить.

– Высшие учения потому и называются высшими, что отличаются от тех, к которым ты привыкла. А все, что кажется тебе достоверным, уже в силу этого можно считать ложью.

– Почему?

– Потому что иначе ты не нуждалась бы ни в каких учениях. Ты уже знала бы правду.

В этом была логика. Но его объяснения напоминали те философские силлогизмы, главная цель которых – поставить ум в тупик.

– И все-таки, – не сдавалась я, – как учение может состоять только из двух слов?

– Чем выше учение, тем меньше слов, на которые оно опирается. Слова подобны якорям – кажется, что они позволяют надежно укрепиться в истине, но на деле они лишь держат ум в плену. Поэтому самые совершенные учения обходятся без слов и знаков.

– Это, конечно, так, – сказала я. – Но даже для того, чтобы объяснить преимущества бессловесного учения, вам пришлось произнести много-много слов. Как же всего двух слов может хватить, чтобы руководствоваться ими в жизни?

– Высшие учения предназначены для существ с высшими способностями. А для тех, у кого они отсутствуют, имеются многотомные собрания чепухи, в которой можно ковыряться всю жизнь.

– А у меня есть высшие способности? – тихонько спросила я.

– Иначе ты бы здесь не сидела.

Это несколько меняло ситуацию.

– А много в мире сверхоборотней?

– Только один. Теперь это ты. Если захочешь, ты сможешь войти в Радужный Поток. Но тебе надо будет постараться.

Кто не будет польщен, услышав, что у него высшие способности? А от перспективы стать единственным в мире исключительным существом вообще дух захватывало. Я задумалась.

– А та лиса, которая сумела войти в Радужный Поток – что про нее известно?

– Совсем мало. Твоя предшественница жила в одной горной деревушке, практиковала крайнюю аскезу и совсем отказалась от общения с людьми.

– Как же она кормилась?

– Она использовала свой хвост, чтобы внушить тыквенной грядке, что наступила весна. А потом впитывала жизненную силу тыкв…

– Какой ужас, – прошептала я. – И что с ней произошло?

– Однажды она просто исчезла, и все.

– А она не оставила никаких записей?

– Нет.

– Довольно эгоистично с ее стороны.

– Может быть, их оставишь ты.

– А мне обязательно переходить с мужчин на овощи?

– Будда не оставил на этот счет указаний. Слушай, что говорит сердце. И не сворачивай с пути.

Я дважды поклонилась.

– Я обещаю упорно стремиться к цели, если вы дадите мне передачу, о которой говорили.