Репетиция конца света - Елена Арсеньева

Ну ладно, надо же как-то закончить эту мазню.

«Не знаю, будешь ли ты читать все это. Не успела ты со мной развестись, как стала вдовой. Живи дальше, как сможешь!!!»

Он пересчитал восклицательные знаки. Их было четыре. Поставил еще один – пятый. Удовлетворенно хмыкнул, сделал еще один, последний глоток. Больше в бутылке не осталось ни капли. И сил у него тоже ни капли не осталось. Разве что взобраться на стул, сунуть голову в петельку, приладить ее на шее поудобнее, чтобы узел пришелся как раз над ухом, – ну а потом шагнуть со стула. Просто так шагнуть – и все.

И больше уже ничего не надо было делать, больше он просто ничего не смог бы сделать, даже если бы захотел.

Если бы мертвые могли видеть, что происходит после их смерти в мире живых!

Володя был бы доволен, если бы узнал, что Ольга упала в обморок при виде повесившегося мужа. Но он был бы возмущен, разгневан, если бы увидел, как пришедший с нею мужчина, поддерживая Ольгу одной рукой, другой торопливо перебирает неровно исписанные листки, читает одно письмо, другое, а потом... потом прячет их в нагрудный карман куртки.

Человек посмотрел на поникшую голову Володи, нахмурился, слегка пожал плечами. Опустил бесчувственную Ольгу на пол...

И быстро вышел из квартиры. Навсегда ушел из жизни этой женщины.

Только этого Володя и добился своей смертью! А его последние признания попадут к адресатам только шестого января 2002 года.

***

– Добрый день. Вы дозвонились до телефона 37-38-87. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после гудка.

– Алена Дмитриевна, здравствуйте, это Анастасия из издательства. С Новым годом вас, с наступающим Рождеством. Мне срочно нужна ваша аннотация на «Бронзовую маску». У нас сегодня рабочий день, так что, если можно, передайте прямо сегодня по электронной почте или продиктуйте по телефону.

– Алена, это Перлов позвонил, добрый день. К сожалению, у меня командировка с восьмого числа, во вторник занятий не будет. Извините. Всего доброго.

– Аленочка, привет. Ты где? Целый день тебе названиваю, ты какая-то странная вчера уходила. Я не обидел тебя чем-нибудь? Извини, если так. Я еще позвоню. Пока-пока. Александр.

– Это Катерина. Помнишь меня? Просто хочу тебя предупредить: я буду молчать, пока ты молчишь. Но если что-то кому-то ляпнешь... Лучше не надо, поняла? Да, а ты, оказывается, еще и мелкая воровка? Ладно, оставь игрушку на память. И заткни ею себе рот, поняла, идиотка?

– Алена, здрасьте, это Ира Борловская из шейпинг-клуба. Вы почему сегодня на занятиях не были? Не заболели? Тут новые спорттовары привезли. Кстати, и ваши шейпки, помните, вы заказывали? Приходите в четверг, будем новую программу разучивать. Шейпки стоят 400 рубчиков, напоминаю. Всего доброго.

– Алена Дмитриевна, это опять Анастасия. Извините за настойчивость, но мне правда очень срочно нужна аннотация на «Бронзовую маску». Жду от вас звонка до семи вечера.

– Алена... Алена, добрый день. Не знаю, помните ли вы меня, но это Игорь позвонил. Мы с вами... мы с тобой возвращались вместе из Москвы, помнишь? Извини, что я тогда так исчез, меня встречала машина, очень срочные были дела. Но я все равно решил, что тебя найду. Фамилию твою на билете увидел, вот сегодня приехал в Нижний, позвонил в справочное бюро... Алена, может, встретимся? Я очень хочу тебя видеть. Еще позвоню попозже. Игорь.

– Аленушка, здравствуйте, это Александра Федоровна из архива облсуда. Ради бога, извините, что я вас так отшила, но у нас такой шум поднялся из-за того ужасного случая! Хочу сказать, что в понедельник, если надумаете прийти, я вас жду. Или в любой день. Когда вам удобно будет. Дела ваши я не убираю, в любой момент приходите и можете работать. До свидания.

– Алена Дмитриевна, я так и не дождалась от вас аннотации. Теперь уж после Рождества, а это не очень здорово! Было бы, конечно, идеально, если бы прямо утром восьмого вы прислали ее по электронке. Еще раз с наступающим Рождеством вас! Настя.

– Аленочка, это опять я, Александр. Ты куда пропала? Эй! Ты дома? Возьми трубку, слышишь? Алена, если ты дома, возьми трубку! Алло!.. Ладно, еще позвоню попозже.

– Ты, сучка, я ведь знаю, что ты дома и просто трубку не берешь. Думаешь, сбежала – и все, повезло тебе? Думаешь, отсидишься? Я тебя все равно достану! Я все теперь про тебя знаю: и адрес, и телефон, и где твой долбаный мужик работает. Никуда не денешься, тварь поганая. Из-за твоей болтовни погибаем. Кто тебя за язык тянул? Обвить бы твой длинный язык вокруг шеи да задавить тебя. Ну да ничего, я тебя всяко достану! Жди! И не отсидишься!

– Алена, это снова Игорь. Извините за беспокойство, я очень хотел с вами повидаться, но все, через двадцать минут последняя электричка, я должен уезжать обратно в Дзержинск. Дела одолевают. Снова буду здесь числа девятого или десятого, тогда опять вам позвоню. Хорошо? Вспоминайте меня иногда.

– Алена, Аленочка! Слушай, ты где? Загуляла, что ли? Уже полночь, почему тебя дома нет? Завтра позвоню, ладно? Может, сходим погуляем, если мороза не будет? А снова ко мне на дежурство не хочешь прийти? Я на телефоне доверия завтра с девяти утра. Если что, звони прямо туда, 19-50-00. Спокойной ночи. Целую тебя. Думаю о тебе. Очень хочу тебя... видеть. Алекс.

***

В агентстве взяли трубку после первого же гудка, и Костя узнал Анькин голос. То есть дежурные представлялись одним именем – Катерина, но в действительности Катей звали только одну из них, которая помоложе, а вторая, лет под сорок, лесбиянка и свой в доску парень, именовалась Анютой. А впрочем, не исключено, что на самом деле она была Марина, или Тоня, или Ира, или Прасковья какая-нибудь. В агентстве ее знали как Аню – вот и достаточно. Остальное – ее личное дело! Не исключено, кстати, что первая Катерина тоже была никакая не Катерина, вот так-то!

– Ань, привет, это Костик. Извини, если разбудил, но ты вроде просила – срочно.

У нее сна в голосе не было ни грамма, только тревога:

– Слушай, Костик, у нас проблемы. Причем из-за тебя... Разговор не телефонный, конечно, но дело и правда очень срочное. Ты с мобильного звонишь? Тебя никто не слышит?

– Нет. Что там случилось? Что за проблемы?

– Перезвони мне на сотовый, тогда поговорим.

Она положила трубку.

Костя только плечами пожал. Анька вечно перестраховывается по части безопасности и в то же время такая наивная, как дите малое. Если кто-то слушает разговоры агентства, то слушает и мобильные телефоны, как пить дать. Костя в какой-то газете читал: даже цифровая связь расшифровывается, даже в электронную почту можно залезть! Как говорится, ежели один человек что-то придумал, то другой это всегда изломать может. Ну ладно, если ей так хочется...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});