Наследницы - Марина Евгеньевна Мареева

в кабинет. На стуле для посетителей сидел ее бывший муж, худощавый мужчина в очках. Он был всего на полгода старше Саши, но мало кому могло прийти в голову, что они ровесники: потасканный вид, проплешины на голове, тусклый взгляд, желтые прокуренные зубы с червоточиной, впавшие щеки, сухая кожа выдавали в нем человека пожившего, пьющего, мало заботящегося о собственном здоровье. Рядом с бывшей женой он выглядел почти дедом.

— Привет! — холодно бросила Саша, пройдя мимо него к рабочему столу. — У тебя ко мне дело? Излагай, но кратко, у меня мало… — Она не успела договорить, как зазвонило сразу несколько телефонов.

Бывший муж, уже привставший со стула, снова мешком осел и завистливо наблюдал, как Саша «разводит» трех телефонных собеседников:

— Сережа, у нас семнадцатого конференция, там и поговорим! Хорошо? Все, до свидания! Алло, добрый день… — сказала Саша в другую трубку. — Канал «Культура»?.. Да, у нас замечательный виолончельный квинтет… Хорошие ребята… Да, конечно, милости просим… Для вашей программы — всегда и с радостью… Переключаю вас на моего секретаря. — Она нажала кнопку селектора, приложив к уху третью трубку. — Федор Игнатьевич, дорогой, жду вас завтра в пятнадцать тридцать… Не сомневаюсь, зная вашу пунктуальность… Берегите себя.

— Зачем пришел? — Саша выжидательно посмотрела на бывшего мужа.

— Соскучился… но вижу — не рада.

— Угадал. Встреча с тобой в мои планы не входила. Слушай, у меня мало времени.

— Ну конечно, конечно… завкафедрой! — с восхищением произнес он. — Бизнес-мьюзик-леди! До мужа ли?

— Бывшего мужа!

С нарастающим раздражением Саша молча смотрела на бывшего, нетерпеливо барабаня пальцами по столешнице.

— Че ж ты пашешь здесь по-черному? — удивленно спросил он. — Горишь на работе? У тебя ж, поди, после раздела папашкиного имущества добра… златые горы!!!

— А ты в мой карман, Никита, не заглядывай! — посоветовала ему Саша.

— Пробовал, — бывший вздохнул, — толку — ноль. Могла бы эскизик какой… папашкин-то… завалященький… с барского плеча подкинуть! Натюрмортик… пейзажик… эти самые, как их, «Мишки в сосновом бору»…

— «Утро на Севере»… — Саша невесело рассмеялась. — А что бы ты с ним сделал?

— Я бы застеклил, на стенку повесил… — заверил Никита, — в красный угол определил, чтобы люди любовались.

— Недолго б «Мишки» у тебя провисели — загнал бы по дешевке.

— А отчего же по дешевке? — обиделся бывший.

— Да потому, Никита, что ты всю жизнь себя дешево продавал, — безжалостно отчеканила Саша, — и меня пытался… Да что я? Ты на Андрюшке всю жизнь экономил — два конструктора подарил, и те б.у.! Уцененка!

— Не надо, Сашенька, не надо мерить отцовскую любовь рублями. Это просто как-то некорректно… Неэтично… Я не хотел, но ты сама меня вынудила.

— Никита, давай короче, у тебя ровно минута, — сухо сообщила Саша.

— Понял, понял. — Он вынул из-за пазухи сложенную вчетверо газету, подошел к Сашиному столу. С торжественно-скорбной миной развернул ее и разложил на столе перед Сашей. — Обрати внимание, анонс новой книги.

— Ты что, читать научился? — с убийственной иронией спросила Саша.

— Это субботний выпуск… — мрачно объявил бывший, проглотив подначку, — и здесь выдержки из мемуаров некоего Славникова. Книга выйдет в конце года в издательстве «Вектор».

Саша тревожно пробежала глазами по развороту: половину занимал текст, другую половину — фотографии.

— Это ты, — Никита ткнул пальцем в фото молоденькой Саши, — это Анна, Галина, Вера.

— Вижу, не слепая. — Она встала из-за стола, подошла к окну.

— Ты почитай, почитай, что он пишет! А-а, не хочешь, тогда я, — Никита напялил на нос другие очки, начал читать: — «О дочери Саше Иваницкий говорил мне»… ну в смысле ему, автору, — уточнил Никита. — «Моя дочь от первого брака неплохой, в сущности, человек, но зажатая, в каких-то комплексах В чем ее несчастье? Не умеет она строить отношения с мужиками. В этом и моя вина — девочка, выросшая без отца, изначально не доверяет мужчинам. Это, знаете ли, оставляет отпечаток на всю жизнь». Точка.

— Ну и что? — как можно спокойнее спросила Саша. — Меня не интересуют измышления этого параноика.

— Почему же параноика? А дальше… это уже про меня.

— Поздравляю, — выдавила Саша. — Поди рад-радехонек… Хоть так да прославился!

— Я рад?! — возмутился бывший. — Нет, я негодую и требую компенсации — моральной и, если хочешь, материальной!

— Уж не с меня ли ты хочешь слупить денежку? — предположила Саша. — Не по адресу обратился.

— Нет, позволь, а как я должен реагировать на эти инсинуации? Ты почитай… — он стал искать глазами, — так, где здесь про меня… А, вот! — воскликнул он, найдя нужный абзац. — Я цитирую: «С первым мужем, отцом ее единственного сына, ей просто не повезло. Если между нами, он оказался абсолютным ничтожеством! Ну, знаете, из этих любителей прокатиться за чужой счет. На мой взгляд — обычный альфонс!».

— Что правда, то правда, — согласилась Саша, — тут отец как в воду глядел.

— Это я альфонс?! — возмутился бывший.

— Лично я подтверждаю.

— Я в суд подам! — пригрозил Никита. — Это же прочтет моя жена! Моя дочь! И наконец, это прочтет Степан Михалыч, наш экспедитор!

— А что изменится? Упадет твой рейтинг в глазах общественности?

— А я уверен, что это ваших рук дело, вашего семейства. Стало быть, ты должна… нет, ты просто обязана защитить меня от этой… несправедливости. И если даже хочешь, по большому счету ты должна… платить мне… алименты за то, что я был твоим мужем. Почему бы и нет?

— Ах почему бы и нет? — Саша подошла к Никите и, взяв его за ухо, повела к выходу.

— Ты что делаешь?! Отпусти сейчас же! — взмолился Никита. — Больно же!

— А ну пошел отсюда, — устало отмахнулась она, — чтоб духу тут твоего не было.

Никита исчез за дверью. Помрачневшая Саша подошла к столу, нажала на кнопку селектора.

— Лена, — сурово сказала она секретарше, — я отменяю все встречи на сегодня. Уезжаю. Да, форс-мажор. Скорее всего не вернусь. Так что на всякий случай до свидания и до завтра.

* * *

Евгений сидел у включенного компьютера. Сзади, обвив Евгения руками, стояла Диана и нежно целовала его в ухо. Евгений блаженствовал.

— Какой ты у меня талантливый! — с придыханием сказала она.

— А ты какая у меня прелестная девочка! — Он завел руки назад и обнял ее.

На столе зазвонил телефон.

— Вот, блин, всегда так… как только так сразу — звонки… телеграммы… правительственные депеши с пометкой «цито». — Евгений поднял трубку. — Алло! — не без раздражения буркнул он и, тотчас прикрыв ее рукой, спросил Диану: — Это Анна. Хочешь послушать?

Диана кивнула в знак согласия, и Евгений включил громкую связь.

— Алло, вы меня слушаете?! — возмущенно спросила Анна Федоровна.

— Да, и с