Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Александру Петровичу показалось, что мальчишка обрадовался, услышав это, и потому особенно долго прощался.
А когда они расстались и Александр Петрович свернул направо, он вспомнил, что так и не спросил, как зовут этого мальчишку. Ведь он ничего о нем не знал, ни имени, ни фамилии.
Впрочем, может, и неважно, что не спросил. Ходят же такие мальчишки по земле. И хорошо, что они есть - такие!
ТУМАН
Туман. Глухой, бесконечный и совсем не как молоко, хотя и говорят так, а хуже. Рыбак, если он настоящий, знает, что такое "молоко" над морем. Это хуже "молока", глубокий туман.
И берег - в тумане. В тумане прибрежные сосны и дома, а новые здания, которые растут здесь как грибы, совсем не видны. Словно их и построили так, чтобы они уходили в небо, в туман. Пусть там, наверху, живут люди и разбираются, что к чему, а вокруг них туман...
На земле лучше, и ближе к земле лучше. И с моря тупить на землю лучше, и не подниматься потом выше третьего этажа. Второй, а особенно первый нравятся Язепу. Но у него - третий. И то хорошо. Когда всю жизнь болтаешься в море, нужна земля. Не какая-то, а реальная: земля, на которую можешь ступить ногами и пройти по ней, сначала качаясь, как по палубе, а потом все увереннее и увереннее, твердо, и тогда, конечно, не хочется подниматься в доме на второй, третий или еще какой-то этаж. Тогда - лучше море.
День уже давным-давно настал, а на улицах горят фонари и машины едут с зажженными фарами.
Туман.
И здесь туман.
- Дедушка! А-а!
Язеп идет с внуком, и голос внука вдруг заставил вздрогнуть его.
- Что, Антон?
Антону восемь. Язепу завтра будет пятьдесят. Они идут за покупками по магазинам. Антон любит ходить за покупками, но только не за "тряпками", а в магазины серьезные, продовольственные. Там есть что купить и выбрать, и Язеп тоже любит это дело. Когда возвращается из рейса, всегда ходит по магазинам. Жена довольна. Дочь с мужем довольны. И он сам доволен, принося домой полную сумку. И Антон такой же. Язепу нравится, что Антон такой. Значит, в него пошел...
- А почему такой туман? - спрашивает Антон. - Почему ничего не видно?
В самом деле, плохо видно, даже на улице. Вчера в море было чуть яснее.
Язеп отвечает внуку, но сам думает о другом.
Завтра будут гости. Надо купить все. Ясно. Дома ждут. Но сейчас...
- Это не самый страшный туман, - говорит Язеп. - И вообще...
- Почему? А вчера был хуже? В море? - спрашивает Антон.
- Вчера был отличный улов, - говорит Язеп. - А туман... Знаешь что, Антон? Пойдем-ка сейчас сначала вперед, а в магазин - потом... Не устанешь?
Антон рад любому предложению. С дедом - куда угодно, и это всегда интересно.
- Пойдем к морю!
Язеп почему-то взял Антона за руку, и внук охотно прижался к его руке, и они свернули от магазина налево, в маленькую - человек с человеком не разойдется - улочку. И пошли по песку, мимо заборчиков и домиков, к морю. А дальше, перед морем, песок был уже другой - более чистый и прибитый волнами, и по нему, как подумал Антон, даже на машине можно ездить.
Антон не сказал об этом. А сказал:
- Смотри, как чайки сидят!
Чайки не сидели, а ходили по кромке воды и ждали, что им принесет море. Их было много, чаек, но Язеп думал о другом:
- Пойдем туда, Антон! Ладно?
Они пошли левее по кромке моря к курортной поликлинике. Уж что-что, а эту поликлинику Антон знал.
И вдруг - остановились.
- Здесь, Антон, постоим минутку, - сказал Язеп. - Хорошо? Постоим?
- Постоим, - сказал Антон, хотя и не понял. Море, берега, песок, водоросли и ракушки, выброшенные водой. Даже чаек здесь нет. А только вороны. Они пугливы и сразу удрали, когда рядом появились люди.
Язеп смотрел на море, и Антон копался в ракушках и водорослях, искал янтарь. Говорят, люди находят.
Туманная дымка над морем и над пляжем, и даже маленький шпиль с петушком над старой курортной поликлиникой не был виден. Рядом с поликлиникой стоял полуочехленный огромный автомобиль-амфибия. На нем красный крест. Это для спасения утопающих. Но сейчас какие утопающие? Не сезон!
Антону надоело искать янтарь.
- А чего ты, дедушка? А-а? Нет, в море чего смотришь? Там же не видно. Туман... Там что?
Язеп помолчал, потом сказал:
- Пойдем в магазин, а то мама и бабушка заждались нас...
Они вновь прошли мимо курортной поликлиники, и Антон руками потрогал автомобиль-амфибию, и Язеп почему-то потрогал и еще раз все объяснил ему, как и для чего этот автомобиль, некогда военный, а сейчас мирный, с красным крестом.
В магазине всё быстро купили. Все, что было и что нужно, а чего не было, так не было.
И, уже подходя к дому, Антон спросил:
- Дедушка, а чего ты такой грустный? И молчишь?
Язеп подумал: говорить или не говорить?
И решил: а почему нет...
- А знаешь, Антон, ты не просто Антон. Был товарищ у меня Антон, с которым мы вместе служили в войну. Так вот там, где мы с тобой сейчас стояли на пляже, он и погиб. В сорок четвертом. Был десант. Не ахти какой. Пять катеров. Наш катер немцы подорвали. Мы с Антоном выбрались. И берег заняли, и дальше пошли. Немцы бежали. А потом вернулись и... Поликлиники тогда этой не было...
- И-и? - спросил Антон.
Туман висел над улицами. Дымка или туман. Сосны и дома в тумане. "Молоко" не "молоко". Глубокий туман. Но все равно на земле лучше видно, чем в море. Земля - это земля.
- И-и? - сказал Язеп. - А что? Просто, когда ты родился, назвали тебя Антоном. Не латышским именем, а русским...
КАПИТАН В ОТСТАВКЕ
Над Балтийским холодным морем - дымка. Странная, опущенная почти к воде и к прибрежным соснам, а выше над нею - чисто, и там даже самолеты летают - транспортные, пассажирские, видимые глазу, и военные, что прочерчивают замысловатые линии в отдаленном, как космос, воздухе.
Зима по календарю и вроде бы не зима по погоде. Температура плюсовая. Зелени много. Люди ходят в кепках, а то и вообще без них.
Кромка моря замерзла, но потом оттаяла, и море, как бы ушедшее в преддверие зимы от берегов, опять к ним вернулось.
И снег выпал бурный и чистый, но и он растаял. Птицы снуют по деревьям и окнам домов, ежики шуршат сухой листвой, а на рынке завернутые в платки пенсионерки продают грибы - за рубль кучку, и что ни рубль, то кучка лучше...
Нельзя узнать город, не побывав на рынке.
Сегодня на рынке почти пусто, холодно, но я вижу среди немногих пенсионерок пару необычную. Женщина и мальчик. Мать и сын, вероятно.
Мальчик стесняется, продавая грибы. Ему лет четырнадцать-пятнадцать. И мать стесняется. И сын льнет к матери, а мать обхаживает сына и ласкает его как может, только бы люди не заметили.
А грибы у них отличные. Боровики - белые, крепкие, на подбор.
Мне не нужны грибы. Где их готовить? Но я люблю грибы и покупаю все кучки у этой необычной пары.
Продавцы - мать и сын - еще больше смущаются и говорят что-то в знак благодарности.
- Это все он! - Мать гордо показывает на сына. - Три ночи уже ездит и школу не запустил. Мне ж некогда...
Она еще очень молода, эта женщина.
А сын - другое:
- Вы не подумайте, что мы так это... Нам деньги нужны - папе на сигареты... И вообще, может, скоро папу выпишут. А грибы хорошие. Я по одному собирал, вы попробуйте...
И было такое ощущение, что сами они грибы не ели, хотя, может, и любят их...
- Ну как, доктор?
Сегодня Виктор Петрович и сам понимал, что доктор должен быть доволен им. Но как бы... Мало ли - вдруг какой приступ. Ведь сколько раз было. И доктора менялись, умирали, приходили новые, обещали, а потом опять...
- Виктор Петрович, милый, поверьте, не вру, все идет хорошо, говорит доктор. - А жена с сыном придут, им - особый поклон! Отличная, поразительная у вас семья! Спасибо им скажите. А курить прошу поменьше! И в палате по ночам... Договорились?
- А я как раз сигареты заказал своим, три блока, - признался Виктор Петрович.
Доктор, кажется, улыбнулся:
- Ничего, пусть приезжают, почаще приезжают!..
Что он помнит?
Виктор Петрович помнит все, хотя и не всегда, как бы отрывками из книги, если читать ее не сразу.
Уже много, много лет ему говорят:
- А это вы помните?..
- Ну, а это помните?
- Молодец, помните!
Он помнит и точно знает, что было прежде, давно. Артиллерийская специальная школа в Москве. Девятый класс. Война. Ново-Сокольники. Или, может, сейчас их пишут как Новые Сокольники. Но к Москве и к московским Сокольникам это никакого отношения не имеет. Ново-Сокольники у Великих Лук. Калининская область. Но и до Великих Лук были бои. Разведка дело трудное, а разведка армейская - еще труднее. И все было хорошо. Под Москвой - ужасно, но потом немцев долбанули. Получил тогда сразу звание старшего, да, старшего лейтенанта. Минуя предыдущее. Капитаном он стал после Великих Лук. Тогда там и встретил Женю. Ее освободили из концлагеря. Страшный был лагерь. Немцы гнали к себе в Германию девчонок - украинских, русских, латышских, белорусских, в общем, наших девчонок. Лагерь освободили. И там была Женя. И они поженились. Она осталась в тылу, поскольку ему надо было еще служить...
- Алешка - Никул Эркай - Прочая детская литература
- Алёшка из нашего дома - Сергей Баруздин - Прочая детская литература
- Как Снежок в Индию попал - Сергей Баруздин - Прочая детская литература
- Собрание сочинений в 4-х томах. Том 2 - Альберт Лиханов - Прочая детская литература
- Я - внук капитана - Алена Василевич - Прочая детская литература
- Тогда шумела листва - Никандр Алексеевич Алексеев - Прочая детская литература
- Собрание сочинений (Том 1) - Альберт Лиханов - Прочая детская литература
- Петтерсы. Дети гор - Павел Алексеевич Воля - Прочая детская литература / Детские приключения / Периодические издания
- Приключения трех смельчаков - Александр Станиславович Малиновский - Прочая детская литература / Природа и животные / Детская проза
- Собачья жизнь и другие рассказы - Людвик Ашкенази - Прочая детская литература