Покуда есть Россия - Борис Тумасов

— Аллах послал нам горькое испытание.

— Аллах! — Мулла воздел руки.

Вессель пригладил бороду, по-рысьи стрельнул глазами в англичанина.

— Наши уши слушают тебя, мудрый советник Этли-паша. Что нам делать, когда гяуры двинулись на нас с востока и запада? Как две руки, они вцепятся в наше горло.

Англичанин заёрзал на подушке.

— Русские совершили невозможное, перевалив Балканский хребет, неудивительно, если они прорвут нашу неприступную оборону.

Недовольный ропот оборвал слова англичанина.

— Мы ожидали от тебя, Этли-паша, иного ответа, — заметил Вессель.

— Если мы не получили ответа от достойного Сулейман-паши, кроме одного — защищаться, о чём могу сказать я? — Англичанин пошевелил рыжими бровями.

— Мудрость аллаха да не покинет нас, — мулла прижал ладонь к сердцу.

— Аллах! — хором пропели генералы. — Нам остаётся сразиться с гяурами.

— Да будет так, — Вессель-паша прижал руку к груди. — Мы задержим колонну Святополк-Мирского и нанесём удар по Скобелеву-паше. Я пока не знаю, что задумал этот генерал на белом коне, но мы бросим против него наши основные силы, а если потребуется, то и резерв.

Получив диспозицию с вечера, Столетов поднял ополченцев, едва рассвело, и, отдав приказ командирам дружин накормить войников горячей пищей, в сопровождении поручика Узунова поскакал на розыски Скобелева.

Дорога запружена войсками. Солдаты скалывали лёд, расчищали путь. Обогнали владимирцев. Шли батальон за батальоном.

Утро холодное: лицо и руки так и хватает мороз.

— Кажется, обойдёмся без снега, — сказал Столетов поручику. — Нам он некстати.

А про себя подумал, что бой будет тяжёлый и долгий, слишком сильно укрепились турки.

В ополченцах Николай Григорьевич уверен, не подведут. С каким воодушевлением выслушали они приказ, когда выступали из Топлеша. Построенные в каре, они стояли недвижимо, а он, Столетов, их генерал, читал чётко, выделяя каждое слово, хотя и сам с дружинниками чувствовал волнение:

— «Нам предстоит трудный подвиг, достойный постоянной и испытанной славы русских знамён. Сегодня начнём переходить через Балканы с артиллерией, без дорог, пробивая себе путь в виду неприятеля через глубокие снеговые сугробы. Нас ожидает в горах турецкая армия, она дерзает преградить нам путь…

Болгарские дружинники! В битвах в июле и августе вы заслужили любовь и доверие ваших ротных товарищей, наших солдат — пусть будет так же и в предстоящих боях. Вы сражаетесь за освобождение вашего отечества… Ваше отечество велит вам быть героями!..»

И ополченцы воодушевлённо запели, будто гимн:

Балканы, Балканы,Родные Балканы…

Вместе с войниками пел и он, Столетов.

Дорогу от Лысой горы прикрыли стрелковый батальон и дружина. За передовыми пикетами нагнали Скобелева с начальником штаба генералом Куропаткиным в сопровождении эскадрона драгун. У Горячей Варвицы сапёры наводили переправу, пробовали лёд.

— Николай Николаевич, — сказал Скобелев, — начинайте передвижение левым флангом к Шипке, вас поддержат владимирцы. В бой вступите, когда услышите, что в дело ввязалась левая колонна генерала Святополк-Мирского, а тем часом подтянем стрелков к центру на Шейново и в обход через Секиричево.

Командира колонны разыскал капитан с донесением:

— Ваше превосходительство, турки силами в два табора пытаются закрыть Крутой спуск, а их конные отряды замечены у деревни Иметли.

— Капитан, возвращайтесь и моим именем прикажите сбить таборы и продолжайте спуск. Против кавалерии бросим три сотни казаков.

Капитан ускакал, а Скобелев повернулся к Куропаткину:

— Будем продолжать действовать согласно установленному расписанию.

Скобелев отдавал распоряжения спокойно, и только один человек, его начальник штаба, знал о ночных переживаниях Михаила Дмитриевича. Одолевало сомнение: успеет ли левая колонна? Не верилось в её успех. Закрадывалась мысль, что его отряду устроили ловушку. Скобелев даже успел разработать оборонительный план…

Ещё раз наказав Столетову начать бой не раньше полудня, когда остальные полки займут исходные позиции, Скобелев и Куропаткин отправились в Иметли.

Полковник Вяземский, командир 2-й бригады болгарского ополчения, установив командный пункт на горе, через стёкла цейсовской трубы хорошо разглядел в долине Туинджи передвижение войск. Внимательно всмотревшись, воскликнул радостно:

— Это же батальоны левой колонны!

Глянул на часы, стрелки показывали двенадцать.

О замеченном передвижении колонны Святополк-Мирского немедленно поставил в известность Скобелева. Тот приехал с Куропаткиным к часу дня, когда уже с востока доносилась яростная перестрелка.

— Вы, полковник, впредь посылайте на розыски меня офицера попроворней. Я у Крутого спуска, а он в штабе дожидается. Скинули таборы. — И, прильнув к подзорной трубе, проговорил довольно: — Вы правы, полковник, это Святополк-Мирский.

Куропаткин подтвердил:

— Да-да, его отряд. Наступают на Шейново стрелковыми цепями.

— С Богом приступим и мы. Передать по полкам: атаковать под распущенными знамёнами, под барабаны и трубы. Слышите, полковник, это касается и ополчения. Расчехлить знамёна. Скажите генералу Столетову: на его дружинников полагаюсь, как на российских солдат…

Развернув восточнее Иметли девять батальонов и семь сотен конницы, Скобелев приказал начать наступление. Стрелки шли под оркестр. Перестроились на ходу в боевую линию. Версты за полторы от Шейново ожили турецкие укрепления, ударила артиллерия. Находившийся в батальонах Скобелев велел стрелкам окапываться, а сам с начальником штаба выехал на рекогносцировку. Под Шипкой увидел наступление болгар. Столетов доложил: атака захлебнулась уже дважды под густым огнём противника.

— Николай Григорьевич, на сегодня достаточно, ограничимся демонстрацией.

Тем временем полковник Вяземский передал в штаб: с восточной стороны батальоны овладели первыми траншеями, что на курганах, но от второй линии обороны отброшены. Наступление левой колонны, видимо, выдохлось.

Полковник Вяземский, не зная, что главные силы отряда Святополк-Мирского ещё находились в пути, а генерал Шкитников, овладев Маглижем, без боя вступил в Казанлык, предложил активизировать действия правой колонны. Скобелев недовольно заметил:

— Полковник Вяземский забывает, что здесь командую я, а не он.

Ночью по всему расположению правой колонны от Шипки до Секиричево заполыхали костры. Их было такое великое множество, что наблюдавший за ними с Косматки Вессель-паша заметил с сарказмом:

— Каждый скобелевский солдат греется у своего огня.

Вессель-паша оказался недалёк от истины. Генерал Скобелев доносил Радецкому: «…дабы дать князю Мирскому убедиться в нашем присутствии в долине, а также дать неприятелю преувеличенное понятие о наших силах, войскам было приказано стать шире, разложить костры и отойти на свой бивак, только когда стемнеет».

— Не кажется ли вам, Алексей Николаевич, что записка генерала Радецкого напоминает не приказ, а информацию?

Заложив руки за спину, Скобелев прохаживался по комнате. Остановился перед сидевшим за столом Куропаткиным. Начальник штаба, такой же молодой, как и Скобелев, поднял глаза:

— Так ли?

— Послушайте. «Колонна князя Мирского в настоящее время стоит с восточной стороны деревни Шипки. Вчера было видно, что им взят один редут и несколько укреплений. К сегодняшнему дню он, по всей вероятности, успел подтянуть весь свой отряд и с утра начнёт атаку…» — Отложил лист, заметил недовольно: — Издалека генералу Радецкому всё видится в розовом свете.

— Но, Михаил Дмитриевич, — Куропаткин взял записку, — Радецкий приказывает нам. За его повелительным советом всё читается ясно: «Вашему превосходительству, казалось бы, по занятии Шейново атаковать деревню Шипку с южной стороны, стараясь войти в связь с князем Мирским. По занятии Шипки будет спущена бригада со Святого Николая».

Скобелев кашлянул, подошёл к крошечному оконцу. На улице ещё темень, лишь восток едва засерел. Бессонная и тревожная ночь подходила к концу, начинался напряжённый, кровавый день. Предстоящее сражение для него, генерала Скобелева, сулило стать самым трудным, ибо ещё никогда не доводилось ему штурмовать столь укреплённые вражеские позиции силами, едва ли не равными силам неприятеля. И неизвестно, на какую поддержку рассчитывать от Святополк-Мирского, которому тоже нелегко…

Скобелев с Куропаткиным снова проанализировали на карте продвижение левой колонны, и оба, независимо друг от друга, пришли к выводу: Святополк-Мирский неминуемо направит часть отряда на Маглиж и Казанлык, чтобы обезопасить свой тыл, а тем самым невольно ослабится наступление колонны на деревню Шипку и Шейново с востока.