Ночные кошмары и сновидения - Стивен Кинг

— Здорово у вас получилось.

Хогэн уже и думать забыл про своего пассажира и от неожиданности едва не крутанул руль. Но сдержался и лишь искоса взглянул на парня. Тот смотрел на него, серо-зеленые глаза блестели, сонливость как рукой сняло.

— Просто повезло. Если б было, куда съехать, я бы остановился… Но я знаю этот участок дороге. Или добираешься до «Сэмми», или ночуешь в кювете. В предгорьях будет лучше.

Он не стал добавлять, что им может потребоваться три часа, чтобы проехать оставшиеся семьдесят миль.

— Вы — коммивояжер, так?

— Совершенно верно.

Ему хотелось, чтобы юноша замолчал. Разговоры отвлекали его. Впереди, как желтые призраки, засветились противотуманные фары. Из пелены возник пикап с калифорнийскими номерными знаками. Кемпер и пикап чинно проползли мимо друг друга, словно две старушки в коридоре дома для престарелых. Хогэн увидел, что юноша достал сигарету из-за уха и теперь вертел ее в руках. Брайан Адамс, однако. Почему он назвался вымышленным именем? Ему вспомнился старый фильм, черно-белый, какие показывают по ти-ви для полуночников, в котором коммивояжер (кажется, его играл Рэй Милланд), подсаживает в автомобиль молодого парня (кстати, его играл Ник Адамс), только что сбежавшего из тюрьмы в Гэббсе или Дите…

— А что ты продаешь, чувак?

— Ценники.

— Ценники?

— Да. Клеящиеся ценники со штрих-кодом. Это графическая система обозначения товара, состоящая из полосок разной ширины.

К удивлению Хогэна, юноша кивнул.

— Понятно, в супермаркете к ним подносят какой-то электронный глаз, и на кассовом аппарате, как по мановению волшебной палочки, появляется цена, так?

— Да, только это не волшебная палочка и не электронный глаз, а лазерный считыватель. Я их тоже продаю. Как стационарные, так и портативные.

— Далеко ты забрался, чувак, — в голосе юноши Хогэн уловил саркастические нотки.

— Брайан?

— Да.

— Давай обойдемся без чуваков. Меня зовут Билл.

Как же он мечтал о том, чтобы обратить время вспять и вновь оказаться у «Продовольственного магазина и придорожного зоопарка Скутера». Зря он согласился взять с собой этого парня. Скутеры — хорошие люди. Они бы разрешили ему побыть до вечера в магазине. Может, миссис Скутер дала бы ему пять долларов, чтобы он присмотрел за тарантулом, змеями и миннесотским койотом. И эти серо-зеленые глаза ему совершенно не нравились. Он кожей чувствовал их тяжелый взгляд.

— Ладно… Билл. Билл Ценник-Чувак.

Хогэн не ответил. Юноша сцепил пальцы, вытянул руки, захрустев костяшками.

— Как говорила моя старушка-мать, заработок небольшой, но на жизнь хватает, так, Ценник-Чувак?

Хогэн пробурчал что-то нечленораздельное, не отрывая взгляда от дороги. У него уже пропали последние сомнения в том, что он совершил роковую ошибку. Когда он согласился подвезти ту девушку, Бог сохранил ему жизнь. Пожалуйста, Господи, взмолился он, дай мне еще одну попытку. А еще лучше, сделай так, чтобы этот юноша оказался совсем не таким, как я его себе представляю. Пусть это будет паранойя, вызванная низким давлением, песчаной бурей, случайным совпадением имен…

Громадный большегрузный трейлер надвинулся на него, с серебристым бульдогом поверх радиаторной решетки. Хогэн забирал вправо, пока не почувствовал, что кемпер вновь стаскивает в кювет. Длинный кузов трейлера заполнил левую половину шоссе. Расстояние до него не превысило шести дюймов. И прошла вечность, прежде чем он проехал мимо.

И тут же юноша вновь подал голос.

— Я вижу, ты неплохо устроен, Билл. Такая тачка стоит не меньше тридцати штук. Но почему…

— Кемпер обошелся мне гораздо дешевле, — Хогэн не знал, уловил ли «Брайан Адамс» нервные нотки в его голосе. — И мне приходится много работать.

— Тем не менее, от голода ты не умираешь. Так почему ты не летаешь над всем этим дерьмом, в чистом синем небе?

Хогэн и сам не раз задавался этим вопросом, на длинных перегонах между Темпом и Тусоном или Лос-Анджелесом и Лас-Вегасом, такой вопрос поневоле лезет в голову, если по радио передают только что-то гремящее или очень уж старое, последняя кассета прослушана и не остается ничего другого, как смотреть на заросли кустов, песчаные дюны да овраги.

Он мог бы сказать, что, путешествуя по земле, находится в более тесном контакте с покупателями и лучше чувствует их потребности. Тут он не грешил против истины, но не из-за этого предпочитал автомобиль самолету. Он мог бы сказать, что сдавать чемоданы с образцами в багаж (под кресло они не залезали) — сплошная морока, а ожидание их в аэропорту прибытия может затянуться очень даже надолго (действительно, один раз чемодан с пятью тысячами наклеек для прохладительных напитков улетел в Хило, штат Гавайи, вместо того, чтобы вместе с ним прибыть в Хиллсайд, штат Аризона). Тоже правда, но не вся.

Настоящая же причина заключалась в том, что в 1982 году небольшой самолет авиакомпании «Гордость запада», на котором ему случилось лететь, потерпел катастрофу в семнадцати милях от Рено. Шесть из девятнадцати пассажиров и оба пилота погибли. Хогэн отделался переломом позвоночника. Провел четыре месяца в кровати, потом еще десять ходил в жестком корсете, который Лайта прозвала Железной Девой. Кто-то (Хогэн не помнил, кто именно), утверждал, если ты упал с лошади, надо немедленно запрыгивать на нее. Уильям И. Хогэн полагал, что все это полнейшая чушь, и потом лишь один раз, побледнев, как мел, приняв две таблетки «валиума» поднялся на борт самолета, чтобы слетать в Нью-Йорк на похороны отца.

Он вырвался из грез, разом осознав, что: а) на трейлер поток встречных машин как отрезало; б) юноша неотрывно смотрит на него, ожидая ответа.

— Однажды я едва не погиб при аварии самолета, — ответил он. — И с тех пор предпочитаю транспорт, на котором при поломке можно съехать на обочину.

— На твою долю выпало много неприятностей, Билл-чувак, — в голосе юноши слышались нотки сожаления. — Так уж вышло, что тебя ждет еще одна.

Раздался металлический щелчок. Хогэн на мгновение оторвал взгляд от дороги и совсем не удивился, увидев, что парень держит в руке выкидной нож с блестящим восьмидюймовым лезвием.

Дерьмо, подумал Хогэн. Но, как ни странно, особого испуга он не испытывал. Только безмерную усталость. А до дома всего четыреста миль. Черт побери!

— Сворачивай на обочину, Билл-чувак. Только медленно.

— Чего ты хочешь?

— Если ты не знаешь ответа на этот вопрос, значит, ты совсем тупой, хотя глядя на тебя этого не скажешь, — на губах парня играла улыбка. При движении руки татуировка на бицепсе дергалась. — Мне нужны твои деньги и, думаю, мне понадобиться твоя колымага, во всяком случае, на какое-то время. Но не волнуйся, до закусочной совсем не далеко. Как там она называется — «У Сэмми»? А от нее рукой подать до автострады. Кто-нибудь тебя подбросит. Конечно, те, кто не остановятся, будут смотреть на тебя, как на собачье дерьмо, которое липнет к подошвам, тебе придется унижаться, но я уверен, что в конце концов кто-нибудь тебя подвезет. А теперь — на обочину!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});