Расколотая корона - Максим М. Мартино

Китского леса.

– Я пойду искать Калема. Нам нужно сообщить новости Лине и Ноку. Вы двое можете потренироваться, раз Рейвен пропустила дневные учения. В чем у тебя проблема, кстати? Подсечки?

Рейвен едва не испепелила взглядом мое состоящее из теней тело. Однако Иов оживился. Он хрустнул костяшками и уставился на Рейвен. Девушка сбросила пальто и махнула мне на прощание через плечо. Все ее внимание сосредоточилось на Иове.

Мне бы очень хотелось ненадолго отвлечься и размяться вместе с ними. Однако в теневой форме я не чувствовал ни напряжения мышц, ни боли. У меня еще будет время, чтобы отвлечься, но сейчас мне нужно найти Калема и вернуться к семье с новостями. Ноку, Лине и Косту обязательно нужно узнать о таинственной посылке и о том, что Гейдж так и не вернулся. Тревога и боль, связанные с последней новостью, терзали меня так сильно, что мне не хотелось возвращаться на корабль. Но я должен. Как и всегда, я буду делать все возможное, чтобы помочь своим близким.

Двадцать шестая глава. КАЛЕМ

Каори распустила слуг, как только мы оказались у покоев главы Совета. Если не считать вездесущего грохота водопада за окном, в комнате Лины тихо. Каори молчала. Она положила пакет на низкий кофейный столик у камина и опустилась на диван. Девушка рассеянно провела по ртутным венам на внутренней стороне запястья.

– Каори? – Я подошел ближе. Пока я ходил тенью, я не мог прикоснуться к ней, и меня убивал данный факт. Мне отчаянно хотелось взять ее руки в свои и сжать, чтобы она почувствовала мою силу и поддержку. – Что-то случилось?

После долгого молчания она, наконец, посмотрела на меня отсутствующим взглядом.

– Ничего. Я в порядке.

– Неправда, – сказал я. – Расскажи мне, что случилось.

Каори всегда сдержанная и молчаливая, но сейчас… Она сама не своя.

– Нечего рассказывать.

Я подавил вздох. Ее упрямство сейчас совсем некстати.

– Я тебе не верю. Что-то не так, – возразил я.

Каори пожала плечами, но ее движения были скованными и неестественными.

– Язмин снова пытается манипулировать нами. Что-то определенно не так, – ответила она.

Всплеснув руками, я обогнул диван и встал перед ней.

– Ясно. Ты ведешь себя так из-за посылки.

– Ну, да. А ты думал иначе?

– Непрошибаемая, как и Кост, – пробормотал я, ущипнув себя за переносицу, прежде чем вздохнуть. – Прости, немного преувеличил. Он в разы хуже, когда дело касается разговоров по душам.

Я надеялся, что Каори улыбнется в ответ на мою шутку. Хотя бы немного. Однако она все так же смотрела в пустоту, будто меня здесь не было. Ее лицо ничего не выражает, а пальцы, не переставая, повторяют рисунок вен на запястье. Я едва сдержался, чтобы не схватить ее за руки и остановить эти внешние проявления тревоги.

Переступая с ноги на ногу, я нахмурился. Как я могу рассчитывать на то, что Каори откроется мне сейчас? Она никогда не отличалась особой откровенностью. Каори спасла мне жизнь, и я уважал и ценил ее намного сильнее, чем могу выразить словами. И все же большинство наших разговоров сводились к обсуждению моего внутреннего зверя. Мы в мельчайших подробностях рассмотрели все внешние факторы, которые провоцируют меня. Мы вместе медитировали. Она учила меня самоконтролю. Однако я упустил из вида довольно очевидную вещь: Каори никогда не говорила о себе. Я ничего не знал ни о ее прошлом, ни о том, что провоцировало ее внутреннего зверя. Все мое внимание было сфокусировано на том, чтобы как можно быстрее научиться самоконтролю и вернуться в норму, поэтому я даже не пытался узнать Каори получше.

Я замер, внезапно осознав, что хочу узнать Каори получше. Мне нужно больше, чем односторонний флирт и дружба.

Возьми себя в руки, сказал я себе. Каори – член семьи, вот почему ты беспокоишься.

Беспокоюсь. Вот в чем дело. Я просто беспокоюсь. Сделав медленный вдох, я отмахнулся от беспорядочных мыслей. От мыслей, которым вовсе не место в моей голове. Ни сейчас, ни потом. Каори нужна поддержка. Нужен друг.

Присев перед девушкой на корточки, я положил руки ей на колени.

– Каори, мне нужно знать, что с тобой все в порядке, – сказал я.

– Со мной все в порядке, – ответила она слишком быстро.

– Нет, это не так.

– Ты хочешь сказать, что лучше меня знаешь, что я чувствую? – спросила она с раздражением, и я едва не подпрыгнул от радости.

Уж лучше раздражение, чем отсутствующий взгляд, который я видел некоторое время назад.

– Нет, конечно, нет. Но мне бы хотелось знать, что у тебя на уме.

Она долго смотрела на меня. Ее темные глаза наполнились эмоциями, которые я не мог понять. Ясно одно: внутри Каори бушует буря. И этот ураган эмоций никак не связан со мной. За ее внешним спокойствием скрывалась старая рана. И боги, как же я хотел узнать, из-за чего Каори страдает.

Девушка опустила взгляд и впилась пальцами в кожу на запястьях. Когда она вздохнула, ее плечи поникли.

– Мне… трудно об этом говорить, – прошептала она.

Я затаил дыхание, боясь, что в любой момент Каори замолчит и откажется говорить.

– Я выслушаю все, чем ты захочешь со мной поделиться, – сказал я.

Она кивнула.

– Ты помнишь Винна?

Знакомый жар пробежал по венам, и мой внутренний зверь пробудился.

Я никогда не забуду, что этот мерзавец сделал с Линой. Однако сейчас не время поддаваться животной ярости. Понятия не имею, что будет, если я перевоплощусь в теневом облике. Сделав глубокий, успокаивающий вдох, я кивнул.

– Да.

– Он был не первым заклинателем, кто избрал неправильный путь, играя с темной магией, – Каори говорила едва слышно, как будто слова с трудом ей давались. Зажмурившись, она застыла в неподвижности. – Мои родители тоже.

Какое-то мгновение я ничего не делал и просто ждал. С родителями у меня тоже были связаны не самые радостные воспоминания, особенно о матери. Эта женщина изводила меня всеми возможными способами, о которых я старался не думать. Все мысли о матери, даже просто воспоминание о ее лице, тут же приводили к тому, что я в ярости мчался по Китскому лесу в зверином облике. Отбросив все мысли о своих родителях, я накрыл ладонью пальцы Каори. Тени нежно окутали ртутные вены, и девушка перевела взгляд с них на меня.

– Как посылка связана с твоими родителями? – спросил я.

– Я не знаю. Вероятно, никак. Просто… – сказала Каори, и ее пальцы дрогнули, как будто она пыталась взять меня за руку. – Винн экспериментировал на людях. Мои родители… экспериментировали со всем. Что, если… что, если пропавшие заклинатели исчезли по их вине, а не по вине Вильхейма?

У меня пересохло в горле.

– Мы даже не знаем… – начал я.

– Их изгнали, когда я была маленькой. Предположительно, отправили в какую-то тюрьму на побережье Алламера, – Каори поспешно перебила меня, слова полились из нее, словно вода, прорвавшаяся через плотину. – Но они были могущественными заклинателями. Очень могущественными и опасными. Может, они каким-то образом сбежали и заключили союз с королем Вильхейма? Может, именно они помогали ему все эти годы охотиться на заклинателей? Что, если…

– Каори, дыши.

Она посмотрела на меня остекленевшим взглядом и судорожно втянула в себя воздух.

– Прости, – сказала она.

Я отпустил ее руку и выпрямился.

– Вставай.

– Что? – Она с недоумением уставилась на меня.

– Вставай. Живо.

Она тут