Теперь ты меня видишь - Шэрон Болтон

Джосбери перегородил мне путь.

— Во-первых, по утрам у нее всегда плохое настроение, так что сама звони. Во-вторых, Хелен сегодня улетает обратно в Данди, так что ворчать она будет с удвоенной силой. А в-третьих, она только повторит тебе то, о чем мы договорились. Тебе сейчас нельзя оставаться в Лондоне. Вчерашние события — это уже чересчур.

Я не могла уехать из Лондона. Тем более в Кардифф.

— Но я должна остаться, — упорствовала я. — Четвертая жертва мертва, и Луэлин готовится к пятой. Убийство произойдет совсем скоро, но я могу ее поймать. А вам с Майзон я только мешать буду.

— Гейл не едет.

— И это все меняет?

Джосбери допил кофе и сполоснул чашку под краном.

— Если ты, когда злишься, замолкаешь, то тем лучше. Десять минут.

И вот, восемь минут спустя, под дикую смесь из хауса, джаза и фанка, без которой Джосбери, видимо, попросту не умеет водить машину, мы двинулись в сторону Темзы. На мосту Воксхолл я закрыла глаза и притворилась спящей. Мы сделали небольшую остановку у белого георгианского дома в Пимлико, чтобы Джосбери забрал кое-какие вещи из своей квартиры. Когда мы добрались до Чизика, я рискнула приподнять веки и увидела розовое сияние в зеркальце заднего вида. Рассвет.

На трассе Джосбери сделал музыку еще громче и поехал еще быстрее. Гораздо быстрее. Учитывая, как он провел ночь, риск заснуть за рулем и убить нас обоих к чертовой матери был достаточно велик.

Что, в общем-то, далеко не худший исход.

Я снова закрыла глаза и постаралась заглушить внутренний голос, талдычивший, что с каждой милей я отдаляюсь от того места, где должна сейчас быть. Я не ерзала и не дрожала, так что инсценировка сна, должно быть, выглядела более-менее убедительно. Где-то на полпути усталость победила адреналин, и притворство обернулось правдой. Когда я проснулась, Джосбери как раз заворачивал на заправку.

— Где мы? — спросила я, когда он выключил мотор. Музыка стихла.

— В Мембери. Есть хочешь?

Как ни странно, есть я действительно хотела. Мы заказали по полному английскому завтраку и сели у окна. Неприятная, холодящая тяжесть в животе появилась, только когда я приступила ко второй половине, — первую же я умяла за милую душу. Если я сейчас улизну, меня кто-нибудь подкинет до Лондона?

— Тебе что, совсем не интересно, зачем мы тащимся в Кардифф? — спросил Джосбери, пока я потягивала чай, сравнимый по крепости с техническим растворителем.

Я и сама знала, зачем мы тащимся в Кардифф. Джосбери хочет показать меня людям, которые знали Викторию Луэлин, в надежде, что кто-нибудь меня узнает.

— Интересно. Зачем?

— Во-первых, надо поговорить с сержантом Роном Уильямсом. Он в ту самую ночь был на дежурстве. Может, расскажет что-то о сестрицах Луэлин или хотя бы объяснит, что там на самом деле стряслось. Сама понимаешь, от самих парней и их папаш честных ответов не добьешься. Ты будешь доедать?

— Нет, угощайся. — Я передвинула тарелку на его половину стола.

— После этого встретимся с Маффин Томас, — продолжал Джосбери, тщательно пережевывая. — Она жила по соседству с девочками за пару лет до изнасилования. Где-то в Сплатте, или в Сплотте, или еще как.

— Да уж. Типичное валлийское имя — Маффин.

Джосбери достал из кармана блокнот и открыл на нужной странице.

— Мафанви, — прочла я, с трудом разбирая его каракули.

— Как-как?

— Ма-фан-ви, — повторила я.

— Ты что, говоришь по-валлийски?

— Нет. С чего ты взял?

— Да так. Сможешь сесть за руль? А то я совсем из сил выбился.

Управлять машиной Джосбери после моего «гольфа» было одно удовольствие: никаких лишних усилий, никакой нервотрепки, едет быстро и гладко. В маленьком отсеке возле коробки передач я нашла альбом «Black Eyed Peas» и решила его послушать. В иных обстоятельствах поездку можно было бы даже счесть приятной.

В Южном Уэльсе осенний туман начал подползать все ближе к дороге. Спящий красавец продрал глаза перед самым Ньюпортом и двадцать минут провисел на телефоне с Таллок.

— Это точно голова Карен Кертис. Ни в сарае, ни в саду ничего полезного не нашли. Жаки Гроувс жива-здорова, и ее берегут как зеницу ока, — отрапортовал он. — Талли желает нам счастливого пути, а мне велит вести себя хорошо.

— И пока что может тобой гордиться, — пробурчала я, не отрываясь от дороги, но краем глаза все-таки заметила ответную улыбку.

Чем ближе к центру Кардиффа, тем длиннее пробки. Припарковаться на стоянке близ Софийского сада я смогла только около полудня. Джосбери выскочил расплатиться. С неба сыпала мелкая морось, а с реки Тафф надвигался густой туман.

— Теперь куда? В полицию? — спросила я, когда Джосбери вернулся.

Но он покачал головой и поднял воротник куртки.

— Нет. Давай пройдемся.

Узкий длинный парк под названием Бьют тянется на несколько миль от центра к самому пригороду. За пешеходным мостом до него уже рукой подать. Вскоре по обе стороны начали расти силуэты современных зданий. Какой-то водоем — то ли заводь реки Тафф, то ли вообще сточная канава — обозначал дальнюю границу парка. Дойдя до нее, Джосбери повернул направо и повел меня обратно в город. Зачем мы туда ходили, он так и не объяснил, а спрашивать я не стала: сама смекнула.

— Что скажешь, Флинт? Похож на копа?

На узеньком мостке из красного кирпича, перекинутом через заводь, стоял полноватый, среднего роста мужчина лет шестидесяти с небольшим. Что-то таки выдавало в нем нашего коллегу: короткая стрижка, волевой подбородок, какая-то неуловимая особенность осанки и жестов.

Сержант Рон Уильямс поздоровался с Джосбери, а я смиренно дожидалась своей очереди. Одета я была по-парадному: лучший брючный костюм, накрахмаленная белая блуза, колготы. Волосы я стянула в гульку, как самая унылая библиотекарша, а на переносицу водрузила очки. О макияже речь даже не шла.

Обменявшись с Джосбери дежурными любезностями, сержант Уильямс переключился на меня. Осознавая, что Джосбери пристально за нами наблюдает, я решила не спешить.

— Это еще что — видели бы вы, как я его отделала, — сказала я, когда положенное время истекло, и, расплывшись в фальшивой улыбке, протянула Уильямсу руку. — Детектив-констебль Лэйси Флинт.

— Очень приятно, — ответил Уильямс с безошибочным валлийским акцентом. — Что касается вашего вопроса — боюсь, котелок у меня уже варит не так, как прежде. Давненько это было. Давайте для начала сходим туда, где все это случилось.

Джосбери кивнул, и Уильямс повел нас дальше в сторону города. Оттуда уже видно и суровый Нормандский замок, и Кардиффский — готический, сказочный, элегантный. У крепостной стены Уильямс свернул с тропинки на газон, и мы послушно последовали за ним.

— Тут у нас магнолии растут, — сказал Уильямс. — Видели бы вы их весной…

Кривые ветви вековых деревьев тянулись к нам, как свежие побеги. Впереди сквозь туман проглядывали высокие камни.

— Так, значит, вам кажется, что эти ужасы в Лондоне как-то связаны с сестрами Луэлин? — спросил Уильямс, поднося к лицу белую простыню носового платка.

Я уже обратила внимание, что глаза у него красные и нос примерно такого же оттенка. Уильямс вел безнадежную войну с сильной простудой.

— Просто проверяем одну версию, — дипломатично ответил Джосбери.

— Я лично в это не верю, — сказал Уильямс. — Милые были девчонки.

Джосбери слегка замедлил шаг.

— Отцы тех парней придерживаются иного мнения.

Уильямс остановился в нескольких метрах от каменного круга.

— Ну, я не говорю, что они были ангелами. В Кардиффе с ангелами вообще напряженка. Старшая, конечно, наломала дров в свое время. А вот младшенькая, та просто прелесть. Очень жаль, что с ней такое случилось. Я слышал, она погибла.

Одиннадцать неотесанных камней складывались в круг примерно в метров тридцать диаметром. Два самых больших образовывали нечто вроде ворот. Уильямс и Джосбери прошли первыми, я — за ними.

— В ту ночь, когда якобы имело место изнасилование, в участке дежурили вы? — спросил Джосбери.

— Да. Мы со старшей приехали сюда, как только рассвело.

Мы дошли почти до самого центра.

Джосбери повернулся, чтобы рассмотреть стоячие камни и один лежачий — плоский, похожий на жертвенный алтарь.

— Это какой-то древний памятник? — спросил он.

Уильямс, высморкавшись, покачал головой.

— Нет. В конце семидесятых возвели, хотя вот эту махину по центру вроде бы нашли при раскопках, она из неолита. Так что, рассказать вам, как все было?

— Будьте добры.

— Виктория и Кэти познакомились с теми мальчиками в баре на Сент-Джон-стрит. Минут в двадцать двенадцатого они пошли на автобусную остановку, но тут услышали, что мальчики бегут за ними следом.