Морок - Юлия Аксенова

Я люблю маму, которая готова целых три недели в одиночку бороться за выживание на даче…

Я забыла себя… Так и быть, Рябинина, я и тебя люблю со всей твоей трудной судьбой.

Будь что будет!

Интерлюдия

На часах — полночь. За северным окном — жемчужно-серое небо, и немеркнущее бело-розовое зарево ползет по горизонту с запада на восток. Ровный, спокойный, нежный свет пронизывает комнату, окутывает все предметы, смягчает яркие краски. Мои сарафаны, маечки, купальники приобрели благородные пастельные оттенки.

Давно пора зажечь свет: не слишком разумно собирать вещи для длительного путешествия в густых сумерках. Но я не хочу отказывать себе в удовольствии полюбоваться, проникнуться, наполниться московской, почти белой, ночью. В этом сезоне она для меня — последняя: еду на юг, где в это время года, как говорят, темнеет к десяти и светает только к пяти.

Я стараюсь отобрать вещи так, чтобы все они уместились в одной небольшой сумке. Как ни смешно, собираюсь впервые в жизни не по принципу удобства и пользы, а согласно представлениям о том, что в моем гардеробе есть самого красивого и нарядного. Кого мне там соблазнять?! Гошу — мужа любимой подруги?..

Что я надену в дорогу? Вот эту плотную джинсовую курточку… Нет, вот эту: легкую, с вышивкой. И разумеется, старые джинсы, чтобы было не жалко протирать их целые сутки, сидя в машине…

Старые джинсы остались мирно висеть в шкафу. Для поездки я отложила новые, тоненькие, стрейчевые. Вешаю на стул, рядом с джинсами, чтобы не забыть в последний момент, светло-серенькую ветровочку. Шарфик, чтобы не помялся, оставляю на вешалке в прихожей: я его и так не забуду.

Пишу записку, что необходимо сделать завтра утром: перекрыть воду, газ, закрыть форточки… Цветы поливать не придется: я на неделе отвезла их маме на дачу. Мы с ней съездили в магазин, закупили всевозможных долгоиграющих продуктов на двадцать дней вперед. Молоко ей привезут из деревни; мясо и хлеб будет покупать в лавке неподалеку от дома. Продержится!..

Малышку еще в начале июня увезли в какой-то навороченный детский лагерь. Она трогательно со мной попрощалась перед отъездом, написала мне открытку по-английски с пожеланиями хорошо провести лето и подарила браслетик на ногу — чтобы я «была на пляже самая красивая». Вот дети пошли! Девять лет, а она уже мыслит как взрослая женщина. Нет бы плюшевого мишку подарить любимой учительнице. Я искренно сказала, что буду без нее скучать.

Разъезжаются мои ученики. Вот и на курсах занятия закончились. После торжественного вручения сертификатов мои подопечные устроили целый банкет, на котором все веселились от души. Но мне было немного грустно оттого, что разговор на банкете все-таки шел по-русски. Я же ни на одном занятии, кроме первого, ни единого слова им не позволила сказать по-русски! Надеялась, что они достаточно привыкли к английскому и полюбили его.

Ничего, в следующие три недели мне будет из кого делать настоящего англичанина!

Вчера вечером мне позвонила Вера и сообщила, что план поездки меняется. Ее любовник с женой, они же — лучшие друзья семьи, отказались ехать. Подруга заговорщицким шепотом добавила, что его жена в последний момент засомневалась: хорошо ли, если ее супруг окажется в моем обществе. Именно в моем, не Веркином. Еще бы, добавила подруга от себя: привлекательная, свободная молодая женщина! Верка всегда употребляет по отношению ко мне слово «свободная» вместо «одинокая».

— Так что, Рябинина, поедешь с нами. Нечего две машины гонять впустую.

— У вас же Юрик с подружкой!

— Подружка отпала: рассорились.

— А приятель?

— У его приятелей, вернее, у их родителей оказались другие таны на лето.

— Вы специально обделили Юрика, чтобы меня взять!

— Да нет же, Рябинина! Ну, честное слово, нет! Хочешь, Юрку спроси. Он не соврет.

Юрка бодро подтвердил слова матери. Я ему поверила.

— Вера! Ну и поезжайте втроем, своей семьей. Я-то вам зачем?

— Мы и так друг друга каждый день видим. А тебя — не каждый. Ты нам для компании. Ты нам четвертую часть бензина оплатишь…

— Нет, Вер. Спасибо, но я, пожалуй, не поеду.

— Что стои-и-ишь, качаясь, тонкая-а-а Ряби-и-ина… — Это Гоша выхватил у жены трубку и пропел в нее хорошо поставленным голосом. Он часто меня так приветствует. — Алька! Прекращай ерундой заниматься! Куда я без тебя?! Мне нужен второй водитель.

— Но прежде ты как-то предполагал обойтись своими силами…

— А теперь понял, что не обойдусь. Ты едешь с нами — и точка.

Я вспомнила про тот сюжет в утренних новостях, который так сильно меня поразил. Мне вдруг стало легко и спокойно.

— Да. Еду.

Мне нужно попасть на юг, и как можно скорее. Однако оказаться в роли нахлебницы не хотелось, и я коварно добавила:

— При одном условии!

— Вер, она нам условия ставит! — удивленно протянул Гоша.

Я знаю Верино слабое место! Сын и его образование.

У Юры — амбиции. Он талантливый умный парень — отец с матерью постарались! Вдобавок еще и симпатичный. О своих положительных качествах Юрка отлично осведомлен и высоко их ценит. Когда зашла речь о выборе вуза, он категорично заявил, что намерен изучать международные экономические отношения.

Платное обучение сына Гоша вряд ли потянет. Юрик должен поступить в госвуз. Сейчас родители с трудом копят на репетиторов.

— Вера! Я поеду, если ты разрешишь мне мучить Юрку английским.

— Ты с ума сошла? Ты не гувернантка моему оболтусу! Ты едешь отдыхать, как и мы все!

Но я ее уговорила. Объяснила, что заниматься с Юркой в общепринятом смысле слова не стану — буду только разговаривать с ним с утра до ночи. В конце концов, он втянется так, что за уши не оттащишь.

— А тебе это что дает? — спросила подруга, сдаваясь, но до последнего стараясь быть справедливой.

— Удовольствие и языковую практику.

Вера хорошо меня знает. Она поверила.

А сегодня утром позвонил Алексей. Спросил, как мои дела и не изменились ли мои планы.

Он сказал, что после нашего с ним объяснения многое осмыслил в себе и в своей жизни. Он предлагает мне возобновить отношения — теперь с открытыми картами. Мы могли бы просто попробовать сблизиться. «Я не в том смысле сблизиться, что… ну, ты понимаешь, хотя это, конечно, тоже дело хорошее, но я не имею в виду…» — косноязычно оправдывался мой бывший ухажер. Он справедливо полагал, что увеселительная поездка на юг — это замечательная, ни к чему не обязывающая ситуация, в которой можно все, начиная с простого общения по душам — ведь я сама ему обещала!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});