Между двух войн - Денис Чекалов

– Командир…

Лицо доктора было искажено мукой, и я с ужасом понял, насколько оно похоже на распоротые страданиями лица грешников, насаженных в Аду на железные прутья.

Человек, стоявший передо мной, сам создал для себя преисподнюю, и раскаяние, которого не знали мучимые в геенне страдальцы, было тем штырем, который пронзал Эдди насквозь.

– Вы не понимаете… Драконья пыль. Им так и не удалось перехватить Дорроса Бланко, когда тот спускался с гор. Он отнес бочонок тем, кто ему заплатил. Знаете, что эти люди сделали с ядом? Знаете?

Эдди кричал, но ни он, ни я этого не замечали. Он словно стал выше ростом; я смотрел в его глаза и падал в них, как в огненную бездну.

– На краю бол от стояли деревни. Несколько деревень. Они никому не принадлежали, их жители хотели быть свободными. Помните, командир?

Его пальцы вцепились в отвороты моего камзола.

– Но в тех топях можно было добывать драгоценные камни… Чертовы холодные камни. И они развеяли яд над деревнями. Все, как говорил Бланко. Я был там несколько дней спустя. Они уже пригнали бульдозеры, чтобы рыть карьер…

– Эдди!

Я обнял его.

– Кто вам это сказал?

– Командование все скрыло. Ведь война уже кончилась. Никто не хотел портить торжества. Я узнал об этом совсем случайно… Двое офицеров, зашедших в мой ла­зарет. Лучше бы мне не слышать их разговора.

– Эдди! Но почему вы не рассказали всего мне? Отчего молчали все эти годы?

– Рассказать вам, командир? И взвалить вам на плечи ношу, которую пришлось нести мне? Нет, я даже не думал об этом.

– Боже, Эдди.

Слезы текли по его лицу. Наверное, по моему тоже.

– Нельзя было молчать об этом. Вы слышали только часть правды. Да, один из королей – наших союзников нанял Бланко и его головорезов. Да, он хотел завладеть драгоценными камнями. Но у него не хватило решимости самому пачкать руки. И тогда Высокий Совет сумел перехватить инициативу.

– Совет?

– Да, мы предложили королю, что сами сделаем всю грязную работу, если он вернет нам бочонок. В обмен на солидную долю в прибыли, разумеется. Он поверил. Все, что нам оставалось – это эвакуировать жителей и распылить над болотами совершенно безвредный поро­шок.

– Безвредный?

– Это была мука, Эдди. В полковых столовых еще оставались запасы – надо было же их куда-то деть, не везти же обратно. К тому же мы не могли просто не сдержать слова, данного королю, – следовало убедиться в том; что он не повторит попытку захватить прииски.

– А как же люди?

– Их переселили на другой конец болота. Но главное не это. Маги Черного Круга заранее извлекли из земли все драгоценные камни и передали их жителям деревни. Король так ничего и не получил, даже еще и остался должен Высокому Совету.

– Майкл, – насколько я помнил, врач впервые назвал меня по имени, – так вы говорите, люди не пострадали? Действительно удалось вывезти всех?

– Эдди, – ответил я, – я сам командовал этой операцией.

Силы оставили доктора; это произошло так внезапно, что я пошатнулся. Франсуаз и Тафар Дуэрбо подошли к нам. Они отвели врача в сторону, я знал, что теперь он в надежных руках.

Меня трясло, как после болотной лихорадки.

Я снова пережил те ужасные дни, и я не мог понять, как Эдди смог выдерживать такое напряжение – один, все это время.

Мне хотелось подойти к ручью и вымыть лицо чистой, прохладной водой.

Но я не мог сейчас заниматься своими переживаниями.

Я повернулся и встретился взглядом с Джоэлом Лин-деном.

28

Новый правитель Золотого леса посмотрел на людей, собравшихся вокруг – и не нашел там друзей.

– Пойдем, Джоэл. – Я положил ему руку на плечо, как только что поддерживал потерявшего силы Эдди. – Мы должны решить это вдвоем.

Я подтолкнул его в спину.

Мне не хотелось ждать, пока горожане и гвардейцы Вестпека придут в себя и перейдут к действиям.

Джоэл обернулся, чтобы обвести площадь прощальным взглядом. И я понял – он смотрит не на людей, а на постамент, где простоял так недолго.

Коридоры Форта собраний давно опустели. Казалось, что здание было заброшено людьми много веков назад.

Здесь пахло смертью и плесенью.

Я открыл дверь какого-то помещения, и Джоэл вошел внутрь. Здесь, наверно, трудился один из городских со­ветников. Несколько толстых папок лежало на рабочем столе.

Линден отошел к окну. Его правая рука лежала на эфесе клинка.

– Здесь мы и расстанемся, Майкл, – произнес он. – Я уйду так, что никто этого не заметит.

Рядом со мной стоял шкаф, набитый разными бумагами.

Мне пришло в голову, что для обладателя этого кабинета каждый листок, каждый документ на этих полках имеет особенное значение.

Этот человек знает, где что лежит, о чем говорится в каждом из разделов. Некоторые бумаги наверняка связаны для него с яркими историями – порой смешными, порой трагическими.

Ая видел лишь книжный шкаф, набитый макулатурой.

Мне стало стыдно перед владельцем этого кабинета, словно своим незнанием я как бы подчеркивал, сколь пуста и бессмысленна его жизнь, навсегда утопленная в ворохе мелких документов.

Но Дархм был прав – страны процветают именно благодаря усердным работникам, а не героям, каким считал себя Джоэл Линден.

– Ты уйдешь, – сказал я. – А потом?

Он вынул из ножен шпагу; я тоже потянулся к поясу, но все, что я мог достать, – это наградной пистолет.

Комендант усмехнулся.

Он знал, что здесь, на колдовских землях, мое оружие – всего лишь безвредный кусок металла.

– Потом я вернусь.

– Ты сумасшедший, Джоэл. У тебя больше нет твоего оружия – ручного монстра. Армии свободных городов раздавят твой мятежный отряд. Впрочем, я сомневаюсь, что многие гвардейцы пойдут сейчас за тобой.

– Мне и не нужно.

Его голос звучал негромко, но с прежней уверенностью.

– Я люблю эту страну, Майкл. Что бы ты обо мне ни думал. Я вижу, как страдают здесь люди. Тяжелая работа, слепая вера в традиции. Ни у одного из них нет шанса оторваться от проклятой рутины, поднять голову и увидеть мир, как видим его мы, эльфы. Они – такие же рабы, как и несчастные броненосцы, которых разводят на мясо.

– И война их освободит?

– Нет. Но для того, чтобы помочь им, мне нужно объединить страну. Как ты не понимаешь? Да, не обойдется без жертв. Но все это временно. В конце концов, лучше погибнуть на войне, чем всю жизнь прожить, как тягловый вол.

Его голос не повышался, в глазах не загоралось огня. Он не был фанатиком, этот Джоэл Линден.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});