Мертвый Шторм. Зарождение - Ракс Смирнов

кулисы.

Девушка как бы невзначай взяла его за руку и повела по коридору в том же направлении, куда ушел Азамат. Вкупе с фразой «потом расскажу» этот жест показался Павлу довольно приятным. Хотя, может быть, он раньше времени сам себе строит волшебные фантазии?

Вполне возможно, что все это даже никакие не жесты, а обычная вежливость. Смолову даже было немного стыдно и неловко перед самим собой. Взрослый мужик сорока лет, пятнадцать из которых прожил бездушным колдуном, с, можно сказать, военным прошлым, сейчас внутренне ликовал и радовался, как школьник, впервые севший с любимой одноклассницей за одну парту. Катя просто вскружила ему голову своей энергетикой. С другой стороны, что в этом плохого? Испытывать настоящие эмоции — довольно приятное ощущение, особенно если эти эмоции не подавляет никакое мифическое Пространство. А с учетом того, что единственное подобие отношений было у него с Любой почти десять лет назад, Смолов не особо сопротивлялся нахлынувшим ощущениям.

Они миновали еще несколько поворотов коридора и оказались в большом холле, который походил на задний двор концертной площадки: все пространство плотно занимали небольшие шатры, палатки, перегородки, ящики, провода и столы с каким-то оборудованием и компьютерами. Кроме того, тут царила суета: организаторы и гримеры бегали от одной палатки к другой, периодически сталкиваясь со стоящими столбом бойцами Федерации, тут и там раздавался звук приема сигнала рации.

— Это вестибюль станции, — пояснила Катя, пока они пробивались через все это, — здесь раньше стояли турникеты. Если пойти вон туда, — она указала рукой в противоположную сторону, — там будет подземная галерея из торговых центров, клубов и магазинов. Новая Баумана. Покажу чуть позже, короче.

Миновав еще несколько палаток, они уткнулись в стену из сложных конструкций — похоже, это была задняя сторона декораций сцены. В этот момент на станции заиграла торжественная музыка.

— Это гимн Федерации! — повысила голос Катя, перекрикивая динамики. — Начинается!

Девушка провела Павла вдоль декораций до правой стороны, где располагался небольшой проход. Они оказались за кулисами, и Смолов увидел сцену. На ней стройными рядами выстроились люди в костюмах, почти все пожилого возраста, а перед ними, в центре, за трибуной стоял высокий статный мужчина. Несложно было догадаться, что скорее всего это и есть президент. Павел видел пока только профиль, но уже отчетливо различал острые черты лица, ярко выраженный подбородок и прекрасно уложенную прическу с едва заметной сединой у висков. В целом, он создавал образ настоящего лидера крупнейшей сверхдержавы, каковым и позиционировался.

По идее, ему должно было быть так же, как и остальным — не меньше шестидесяти, но рядом со всеми этими бабулечками и дедулечками в костюмах он выглядел максимум лет на пятьдесят.

— Это все чиновники разных мастей! — здесь гимн звучал намного громче, к тому же к музыке добавился хор, певший слова на татарском, поэтому Катя кричала уже прямо в ухо, обводя задний ряд пальцем. — Вон Азамат Тахирович, третий слева! А это, — она показала на человека за трибуной, — как ты, наверное, понял, Хаматов… — она произнесла это с каким-то пренебрежением. Хотя, может, это так прозвучало из-за попытки докричаться. — Кстати… ты ж не знаешь, что дальше будет, сейчас музыка закончится, расскажу!

— А как же речь президента⁈ — Павлу реально было интересно послушать.

— Да там ничего интересного, не переживай! Сначала много слов о величии Федерации, потом что за этот год было много трудностей и достижений!

— Что-то мне это напоминает!

— Ага! Но если хочешь, послушай!

Гимн закончился, и в этот же момент справа и слева от сцены зажглись фейерверки, а в воздух с хлопками полетели конфетти. Люди на платформе, которая находилась примерно на полтора метра ниже сцены, зааплодировали. Обстановка и размах поражали. В этом действе как будто смешались традиции двух погибших цивилизаций, некогда отмечавших одна 9 мая, а другая 4 июля.

Когда ликование стихло, Хаматов наклонился к микрофону и начал свою речь:

— Уважаемые граждане Федерации! Сегодня, в этот знаменательный день, мы отмечаем пятнадцатилетие с момента подписания Декларации об объединении с Лесничеством. Этот документ соединил все крупнейшие центральные станции в одну великую и могущественную державу — Федерацию! Давайте вспомним не только путь, который мы прошли, но и те великие достижения, что сделали нас такими сильными и сплоченными. За столь короткий срок мы достигли многого: разработали уникальные технологии синтеза топлива, обеспечивая наше государство необходимыми ресурсами….

— Да, ты права, — теперь уже не так громко сказал Павел Кате на ухо, — действительно ничего нового и интересного.

— Ну так… пф-ф, — в этот момент Катя крутанула головой, а затем многозначительно посмотрела на него, — я же говорила.

— Ладно, расскажи о дальнейшей программе.

— Сейчас Хаматов скажет свою речь, все похлопают, потом будет открывающий парад. Люди и техника проедут на платформах по путям мимо всех станций. Зрелище ежегодное, и ничего нового там не бывает, но если не видел, понравится.

— … Мы успешно провели полную очистку станций от заражения, — продолжал Хаматов свою речь, которую Павел старался контролировать на фоне, — обеспечивая всем гражданам чистую и безопасную среду. Развитие медицины…

— Там что-то было про форум, — уточнил Смолов.

— Ох, — Упрямова закатила глаза. — Самая что ни на есть показуха и мишура, если честно. Каждый год Хаматов дает там пресс-конференцию и отвечает на вопросы типа «случайных людей». А потом отдельные выступления представителей всяких ведомств и «публичные слушания» вопросов. Такой цирк… П-ф-ф… Никогда бы там не присутствовала, если бы Азамат Тахирович не тащил.

— … Эти достижения — лишь начало. Мы стоим на пороге новой эры, когда все люди смогут вернуться на поверхность и заново освоить ее. Наши поселения будут не только местами выживания, но и центрами развития, прогресса и взаимодействия. Скоро мы будем покорять другие города.

— Но в э-э-этом году, — глаза Кати снова на мгновение расширились, и она подняла указательный палец вверх, отмечая важность фразы, — в этом году я схожу с удовольствием. Потому что тебе точно выделят отдельное время. Так что готовься рассказывать о себе и о