Поднять Титаник ! - Клайв Касслер

На корабле обеспечения "Альгамбра" находились съемочные группы трех крупнейших телевизионных компаний. Телевизионщики от нервного ожидания места себе не находили, слонялись по палубе, совершали массу мелких лишних движений, обменивались пустыми словами и более всего на свете хотели начать съемки. На правом борту плечо к плечу сгрудились корреспонденты множества телеграфных агентств, которые от вынужденного безделья томились не меньше телевизионщиков и в бинокли разглядывали находящийся от них в двух милях "Капри-корн". Фотокорреспонденты в который уж раз замеряли свет, поудобнее устанавливали штативы и целились через объективы на воду в пространство между "Альгамброй" и "Каприкорном", где, скорее всего, и должно произойти то самое чудо, ради которого все они и прибыли сюда.

Зажатая коллегами в углу этакого паллиативного пресс-центра, Дана Сигрем плотнее запахнула непромокаемую теплую куртку, после чего отважно поднялась навстречу десяткам журналистов, которые с профессиональной расторопностью тотчас же сунули ей в лицо свои диктофоны и микрофоны, словно бы то были сладости, которые Дане надлежало отведать.

- Скажите, миссис Сигрем, правда ли, что поднятие "Титаника" на три дня раньше запланированного срока на самом деле объясняется желанием ваших коллег спасти жизнь тем подводникам, которые сейчас оказались запертыми в "Дип Фантом"?

- Скажем так, изменение сроков поднятия "Титаника" объясняется также и этим, - признала она.

- Могу ли я в таком случае заключить, что все прежние попытки спасти подводников окончились полной неудачей?

- В предыдущих случаях возникали определенные сложности, - сказала Дана.

От нервного напряжения ладони Даны покрывались неприятной влагой, и чтобы ее промокнуть. Дана вынуждена была изредка опускать руки в карманы, где лежали платки. Многочисленные встречи с представителями прессы, через которые пришлось ей пройти, оказывали свое действие, и теперь Дана понемногу начинала испытывать недоброе чувство ко всей пишущей братии, профессионально-нахальной и профессионально-любопытствующей.

- Скажите, почему вы уверены, что команда "Дип Фантома" еще жива? Ведь у вас же нет с ними связи, так?

- Мы просчитали ситуацию на компьютере, и машина выдала сведения, согласно которым экипаж застрявшей на глубине подлодки может продержаться еще как минимум четыре часа и сорок минут, хотя положение их непростое.

- Скажите, пожалуйста, в том случае, если химический электролит не полностью растворил илистую породу вокруг "Титаника" и корабль, таким образом, не сможет вырваться из плена, каковы в этом случае будут действия вашего Агентства?

- К сожалению, я не могу вам ответить на этот вопрос, - сказала Дана. - Мы получили с "Каприкорна" последнее сообщение от господина Питта, и в этом сообщении лишь сказано, что аварийная команда намерена в ближайшие несколько часов предпринять попытку по вызволению "Титаника". О подробностях там не сказано ни слова, остается лишь догадываться.

- А что, если уже слишком поздно, и все трое. Киль Чавец и Меркер, погибли?

Лицо Даны сделалось суровым.

- Они живы, - сказала она, и глаза ее блеснули. - И я хочу вам откровенно сказать, господа. Тот из вас, кто первым, соблазнившись формальной эффектностью подобных слухов, передаст в свою газету или же свое телеграфное агентство о смерти подводников раньше чем сей факт будет документально и однозначно установлен, будет немедленно лишен аккредитации и выброшен к чертовой матери за борт этого гостеприимного корабля. Я хочу, чтобы мои слова оказались понятыми буквально.

Корреспонденты при этих словах несколько секунд пребывали в состоянии совершенного изумления. Неожиданный всплеск столь явной ненависти со стороны этой симпатичной женщины оказался до некоторой степени неожиданностью для большинства собравшихся тут. После небольшой паузы все они опустили микрофоны, убрали от лица Даны свои диктофоны и, по-прежнему не говоря ни слова, один за другим потянулись к выходу.

Рик Спенсер разложил большой лист бумаги, положил его на стол поверх лежавшей там карты и прижал по углам четырьмя полупустыми чашечками кофе. На листе был изображен "Титаник", лежащий на океанском дне. Художник тщательно изобразил многие детали корабля, тщательно скопировал рельеф дна, и сейчас Спенсер уверенно тыкал в рисунок острием авторучки в области, отмеченные крестиками.

- Вот таким именно образом выглядит сейчас "Титаник", - объяснил Спенсер собравшимся. - Согласно расчетам, сделанным на компьютере, мы должны положить восемьдесят зарядных устройств, по тридцать фунтов взрывчатки в каждом, в тех самых местах соединения корпуса и океанского ила, которые здесь у нас помечены крестиками. Восемьдесят мест по линии соединения с дном.

Сэндекер склонился над большим рисунком и внимательно изучил все помеченные места.

- Значит, вы решили закладывать в три ряда с каждой стороны?

- Совершенно верно, сэр, - ответил Спенсер. - Внешний ряд должен располагаться на расстоянии шестидесяти ярдов от корпуса "Титаника", средний - за сорок ярдов, и самый ближний - на расстоянии двадцати ярдов от обшивки судна. Сначала мы взрываем самый дальний ряд, через восемь секунд следует взрыв следующего, бывшего ранее средним. Потом - ближний.

- Это похоже на то, как раскачивают из стороны в сторону засевшую в грязь автомашину, - сказал Джиордино.

Спенсер утвердительно кивнул.

- Именно так, причем ваше сравнение кажется мне вполне корректным.

- Допустим, - сказал Джиордино, - а почему бы не сделать один мощный взрыв? Шарахнуть бы сразу все заряды, и порядок!

- Возможно, достанет и одного крупного взрыва. Однако после консультаций с океанологами и геологами мы пришли к выводу, что предпочтительнее все-таки было бы использовать несколько сильных взрывных волн разной направленности. Главное, на что мы делаем ставку, это вибрация.

- Как обстоит дело со взрывчаткой? - спросил Питт.

- На борту "Бомбергера" находится почти целая тонна, взятая для проведения сейсмических исследований. Ею мы вполне сможем воспользоваться, - ответил Спенсер. - Только на "Модоке" четыреста фунтов, годных для использования под водой, а это - уже немало.

- Думаете, получится?

- С этим количеством может и не получиться, однако мы рассчитываем для большей уверенности получить и использовать еще триста фунтов, - сказал Спенсер.

- Мы могли бы на реактивном самолете доставить с континента взрывчатку и сбросить ее в воду, - предложил в свою очередь Сэндекер.

С видимым сожалением Питт покачал головой.

- Пока вы отдаете приказ, пока самолет летит со взрывчаткой - столько времени пройдет. А ведь нужно будет еще выловить ее из воды, загрузить в подлодку, спустить на дно, установить в определенным образом рассчитанных местах... Часа на два опоздаем, не меньше.

- Может, не будем тогда терять на разговоры время? - спросил Сэндекер. - Тем более, что времени, как ты правильно заметил, у нас в обрез. - Он повернулся к Ганну. - Сколько времени потребуется для закладки взрывчатого вещества?

- Часа четыре, - без малейшего колебания, как если бы давно уже сделал подсчеты, выпалил Ганн. Сэндекер прищурился.

- Не много, прямо вам скажу. На всякие промедления у нас остается четырнадцать минут.

- Мы должны успеть, - сказал Ганн. - Но только у меня есть одно пожелание, или, если хотите, условие.

- А именно? - нетерпеливо спросил Сэндекер.

- Должны быть задействованы все подлодки, которые у нас имеются.

- Ты хочешь, чтобы мы убрали "Сапфо-II" от "Дип Фантома" и задействовали также и ее? - уточнил Питт. - Но ведь наши парни в "Дип Фантом" могут подумать, что мы их бросаем на произвол судьбы...

- Другого выхода у нас нет, - с явным сожалением сказал Ганн. - Просто нет иного выхода, пойми.

Меркер давно уже потерял всякий счет времени. Он тупо смотрел сейчас на фосфоресцирующий циферблат своих часов, но глаза отказывались фокусироваться на мерцающих маленьких цифрах. Он даже приблизительно не смог бы ответить, сколько прошло времени с того мгновения, когда задетый краем лодки деррик-кран грохнулся и поймал их в ловушку. Пять часов назад? Или даже десять? Может, и десять. Меркер не смог бы даже ответить, произошло ли это несчастье сегодня или же еще вчера. Его мозг был затуманен и неповоротлив. Единственное, что Меркер мог, так это бездвижно сидеть в кресле, стараясь не напрягать ни один мускул, и осторожно медленно дышать. Казалось, на каждый вдох уходит все время, отпущенное на жизнь. Постепенно он начал осознавать некое стороннее движение. Протянув руку в темноту, он дотронулся до Киля и Чавеца, однако они не издали ни звука, никак не прореагировали на его жест. Они уже впали в состояние летаргического ступора.

Затем Меркер снова почувствовал движение. Что-то мгновенное, но вполне различимое, в неожиданном месте. Его сознание словно погрузилось в густой сахарный сироп, тормозивший всякую мысль. Наконец Меркер сосредоточился. Не считая постоянно прибывающей воды, внутри субмарины не было никакого физического перемещения. Оказалось, что движение происходит снаружи: