Ведьмина поляна – 2 - Василий Головачёв

поясом пульта и креслом в форме трона. Кресло развернуло подлокотники, превратившиеся в крылья, подхватило «объединённое тело» Максима-Любавы (странным образом включая гору сознаний росичей на лодках) и срослось с ним. Ландшафт в глубинах экранов и интерьер рубки перестали качаться. На головы людей снизошёл «нечеловеческий покой», стирая мысли. Пространством «хтонодевайса» завладела тишина.

Захотелось спать!

Максим закрыл глаза, подчиняясь приказу, но они продолжали смотреть и видеть то, что и прежде, только без ощущений и переживаний, будто это происходило во сне.

«Макс!» – просочился в сознание умирающий голос жены.

«Я здесь», – хотел он ответить, и не смог.

«Макс, очнись!»

«Не хочу», – подумал он.

Щеку ожгла пощёчина. Он даже вскрикнул, не понимая, что произошло, потому что находился не в лодке… а где?

«Атланты установили защиту…» – прилетела мысль.

«Пусть…»

«Ты превратишься в выродка…»

«Пусть…»

И Любава умрёт!

В голову прорвался чей-то властный – не Любавы – голос:

«Сопротивляйся! Иначе тебя заневолят! Ты этого хочешь?!»

«Нет…»

«Борись, переходец! Вспомни: русские не сдаются!»

В голове произошёл взрыв! Гигантским усилием воли, опирающимся на купол сознаний росичского эгрегора, Максим развеял морок и «выпрямился», ощутив невероятную, недоступную ранее силу.

«Подчинись! Я твой хозяин!»

Световая волна прошла сквозь тело-облако, выбивая из него «пыль» чужой воли.

«Макс?» – позвала Любава внутри него.

«Я… здесь».

«Что… произошло? Мы его…»

«Заневолили! – закончил он, борясь с изнеможением. Встрепенулся. – Давай-ка закрепим свои позиции».

«Что ты имеешь в виду?»

«Он должен включаться по первому же вызову одного из нас. Предлагай пароль».

«Не поняла».

«Мысленный ключ для его активации».

Она помолчала; Максим слышал-чувствовал, как бьётся её сердце и суетятся мысли, путаясь с его мыслями.

«Может быть, хвала Свету?»

«Отлично! Пока нас поддерживает эгрегор глушебоев, впечатаем в память хтона эту фразу, только немножко подкорректируем: во имя Света отзовись!»

Любава засмеялась – словно душу омыла родниковая вода.

«Это называется – немножко подкорректируем?»

Максим смутился.

«Ты против?»

«Нет, конечно».

«И ещё по мелочи. Этому киборгу надо дать имя. Хтон – не имя, и это нехорошее слово».

«Теперь ты предлагай».

«Благодать».

Любава рассмеялась.

«Киборг не может нести благодать».

«У меня туман в голове».

«Тогда уж пусть будет Благодар».

Максим фыркнул.

«Это, конечно же, намного лучше. Чудище, не против, если мы будем называть тебя Благодаром?»

Ответом была короткая пульсация стен «рубки».

«Услышишь имя Благодар, – добавил Максим, – ответь: готов повиноваться! Услышишь команду «Во имя Света отзовись!» – включайся!»

«Рубку» обежала световая линия, но по-прежнему прямого ответа переговорщики не услышали.

«А он нас понял? – неуверенно проговорила Любава. – Мыслим мы на своём языке, а создатели разговаривали с ним на атлантском».

«Что ты видишь?»

«Дом… светлица отца… большие окна… а за ними видно болото…»

«У нас разные каналы восприятия. Я ощущаю себя в кабине не то самолёта, не то звездолёта, какой я её представляю по прочитанным романам».

«Почему?»

«Говорю же, мы по-разному воспринимаем то, что записано в памяти хтона. Сейчас выясним, понял он нас или нет. Благодар!»

«Рубка» содрогнулась, и люди услышали странный, шелестящий, не мужской и не женский голос:

«Готов повиноваться!»

«Батюшки-светы! – ахнула Любава. – Он говорит на нашем языке! Откуда хтон его знает?!»

«Во-первых, этот киборг имеет хороший искусственный интеллект. Во-вторых, скорее всего он не знает росичского и реагирует на наши мысли, которые базируются на нашем языке. А хтон… э-э, Благодар способен, наверно, различать нюансы мысленных образов. Хотя нам, очевидно, придётся обучить его росичскому… да и русскому тоже».

«У меня голова кругом…»

«Оставим его на время, надо отдохнуть».

«Думаешь, он поймёт?»

«Парень… Благодар… чёрт, всё-таки неудачное имя, длинное, давай называть его проще – Дар. Как-никак, он достался нам даром».

«Как хочешь».

«Дар, жди, отдохнём и вернёмся. Ответь, если понял».

«Готов повиноваться!» – раздался тот же мысленный шелест.

«Мы отдохнём и…»

«Подожди, он просто отреагировал на своё имя – Дар. Ты сказал – Дар, жди…»

«Ага, ты права, выбираемся из его башки».

И они очнулись лежащими на сиденьях лодки…

Глава 22

Крыло темноты мазнуло по глазам, Сан Саныч споткнулся, ругнулся Шебутнов, и оба вышли обратно на поляну. Только это была уже другая поляна. Та, которую они покинули, была утоптана и накрыта куполом. Эта заросла высокой травой, и вокруг неё высился лес. Была ночь, лес давился темнотой, и лишь издалека, наверно, из ближайшей деревни, донёсся крик какого-то сумасшедшего петуха.

– Дома! – с облегчением выдохнул Сан Саныч. – Верика, ты как?

– Хорошо, – простодушно ответила девочка.

Ворон царапнул дно клетки, что-то прошипел.

– Спакой, спакой, чурень, мы у бяспецы.

– Может, видит зверя?

– Если бы видел, уже каркнул бы.

Сан Саныч напряг зрение, двинулся в ту сторону, где, по его расчёту, должна была располагаться деревня Гнилка. Однако через несколько минут впереди наметился просвет на фоне ночного неба, и троица вышла на поляну, в центре которой стоял чёрный камень.

– Очуметь! – выдохнул Шебутнов.

Верика прыснула.

– Околяда крутить.

– Чо?!

– Подождите. – Верика начала обходить поляну с глушаром в руке.

– Блудим, – проворчал Шебутнов. – Вообще-то странно… ночь, а уходили мы днём. И здесь, похоже, никого нет.

– А кто должен быть?

– Витя перешёл границу ещё два дня назад. Я думал, он соберёт тут своих чекистов.

– Ты забыл о разности времён. Пока мы колупались на территории Роси, время здесь шло намного медленней. Не удивлюсь, если мы через полчаса его нагоним.

– Да ладно!

– Не помнишь, что Макс говорил?

– Сказки.

– Да нет, не сказки.

– А что это она делает?

– Ищет тропку. Это ведьмина поляна, Женя. Макс говорил, что её окружает какое-то поле, сбивающее ориентацию, и люди либо не находят к ней дорогу, либо долго выбираются обратно. Нам повезло в прошлый раз, когда мы с первого раза вышли прямиком к столбу. А когда мы с Максом и его ребятами из института искали поляну, поплутали изрядно. Только кот и вывел.

– Кот?

– Мяут, – откликнулась из-за кустов Верика. – Миелов витьмо чуе опредонасть.

– Что?

– Тонкие поля, – усмехнулся Александр.

– И долго мы будем кружить? Так мы Витю не догоним.

– Он тоже мог забуксовать и ещё не добрался до деревни.

– Давай покричим.

– Вот только шуметь не рекомендую, беду накличем.

– Согласен, – проворчал сержант. – Вдруг тут до сих пор укропартизаны шастают, а у нас из оружия только ворон. Интересно, а он нас не выведет?

– Я выведу, – появилась дочь Гонты. – Это просто.

– Давай, – согласился Сан Саныч с облегчением, подумав, что надо было попросить росичку, обладавшую природной чувствительностью, сразу вести их в деревню.

Верика повернулась к поляне спиной, прошла с десяток шагов, потопталась на