Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— За короткую экскурсию, — уперся Влк, — я дам вам одну старинную вещицу, может быть, она вам знакома… если вас зовут Адольф Хофбауэр.
Он стащил с пальца и протянул старику железное кольцо с золотой полоской на внутренней стороне, так, чтобы тот сумел рассмотреть инициалы. Старик уставился на украшение словно зачарованный.
— Это кольцо моего отца, — проговорил он глухо. — Откуда вы приехали?..
Влк сказал откуда.
— Но там… там мой брат…
Он подошел вплотную к Влку, взглянул на него и с размаху ударил по левой и затем по правой щеке. А когда Влк инстинктивно выставил ладони, защищаясь от новых пощечин, двинул его кулаком в живот с такой силой, что Влк рухнул. Перешагнув через него, он обошел.
43.
письменный стол, снял чехол с пишущей машинки, заправил лист бумаги и уселся поудобнее.
— Имя! — приказал он еле слышно. — Если будешь валяться еще хоть секунду, ноги переломаю.
Хотя до этого Влк готов был поклясться, что боль уже никогда не даст ему подняться на ноги, мышцы вдруг сами выпрямили его почти по стойке «смирно». Он судорожно прижал вытянутые пальцы к боковым швам на брюках, но все равно ощущал, как они дрожат, и эта дрожь передавалась всему телу.
— Бедржих Влк! — крикнул он, насколько хватило голоса; он знал, что они это любят.
Невысокий блондин за столом выглядел так, будто только что вернулся с концерта: под темным двубортным пиджаком белел крахмальный воротничок, такой же белоснежный носовой платок выглядывал из нагрудного кармана; костюм дополнял темный галстук в белую крапинку.
— А-а, — протянул он, как будто удивившись, — минутку!
Он покопался в папках на столе и вытащил одну.
— Учитель Влк? — спросил он.
— Да! — выкрикнул Влк.
— А-а, — повторил мужчина, отбросив папку, обошел стол и протянул ему руку, — очень приятно. Я — комиссар Фриц Хофбауэр.
При взгляде на ладонь, которая перед этим ударила его и сбила с ног, у Влка кровь отхлынула от головы, и он не мог ни двинуться, ни заговорить. Он был натянут как струна, а пот с ладоней уже просочился сквозь ткань брюк.
— Ах, — сказал комиссар, — простите мне такое начало. Небольшое недоразумение. Мне вчера передали другой список. Я с ними еще разберусь. Ну-с?
Влк спохватился и торопливо пожал протянутую руку.
— Садитесь, — сказал комиссар, подводя его к низкому столику. — Поймите, мы здесь имеем дело с государственными преступниками, а с ними деликатничать нельзя. Вы интеллигентный человек, с вами мы наверняка договоримся. Курите?
Влк в испуге отпрянул, когда та же рука снова протянулась к нему; однако на этот раз в ней была коробка с сигаретами и сигарами — на выбор. Он замотал головой.
— Разве вы некурящий, господин учитель? Влк покраснел, точно его уличили во лжи.
— Я, то есть… я бросил… моя невеста…
— Для этого нужна сильная воля, не так ли? А я, представьте, слабак.
Влк не знал, как реагировать на этот комплимент. Он растерянно пожал плечами.
— Знаете что? Покурите-ка со мной, а то мне как-то неловко!
Опять рука с коробкой. Влк лихорадочно соображал. Что импонирует этому человеку? Упрямство или сговорчивость? Тут он вспомнил, в чем недавно клялся. Конечно, прежде всего надо сохранить собственное лицо!
— Нет, я правда…
Вжик. В другой руке вспыхнул огонек зажигалки. Влк поскорей схватил сигарету. Глупо как-то, да и смысла нет спорить из-за пары затяжек. Вероятно, этот человек хочет таким способом загладить свою вину за перегиб, допущенный в начале. Почему бы не воспользоваться этим, для успеха их общего дела?.. Но откуда ему известно, что он курил и бросил?!
— Благодарю…
— Не за что, господин учитель. А знаете, зачем я вас пригласил?
— Нет…
Его выводило из себя, что руки без конца потеют. Он же допускал возможность ареста, более того, сам нарывался на него, упрашивая своего друга, учителя немецкого языка Ворела, чтобы тот связал его с Сопротивлением. Ворел долго отнекивался, твердил, что знать ничего не знает, однако настойчивость Влка взяла верх. Словно желая наверстать упущенное, он даже возглавил группу, в которую вошли несколько учителей из местного реального училища и врачи из районной больницы. Один из них как раз и есть первопричина его активности — тот, кто с самого детства несправедливо обзывал Влка эгоистом и слабаком; когда неделю назад Влка вызвали на строжайше законспирированное заседание руководства и потребовали представить развернутый проект операций против оккупантов, он наконец-то смог торжествующе взглянуть в глаза ему — своему брату.
— Не буду, — сказал комиссар, — ходить вокруг да около. Мы всё знаем. Если бы я действовал по инструкции, ваш город остался бы без интеллигенции. Однако я сам — юрист, сторонник переговоров. Я изучил характеристики многих людей и понял, что вы мне подходите лучше всех. Ну-с?
— Это какая-то ошибка, — хрипло произнес Влк и закашлялся.
— Предлагая, — продолжал Хофбауэр невозмутимо, — переговоры, я имею в виду взаимную искренность. Повторяю: нам все известно. Однако мы иностранцы, мы не можем знать, кто больше, а кто меньше полезен для будущего вашей нации. Идет война, и мы не можем оставлять безнаказанными действия, направленные против нас. Мы хотели бы наказать, в назидание остальным, только крайних радикалов, которые и в мирное время могут представить опасность и для вас. Так мы сохраним жизнь тем, кто смотрит на вещи реально, кто будет полезен нации во все времена. Ну-с?
— Я и правда ничего не знаю, — мужественно сказал Влк, верный клятве, данной сперва Ворелу, потом инспектору школ Кроупе — главе всей организации, и, наконец, брату, дома: встревоженный, недоверчивый, брат просто заставил его поклясться, — я только естествознанием интересуюсь…
— Это доказывает, — сказал комиссар Хофбауэр, — что вы предусмотрительный человек. Выбери вы своим предметом историю, были бы сейчас либо лгуном, либо покойником. Как биолог вы знаете, что условием выживания особи является не нравственность, но сила. А сила на моей стороне. Откровенно говоря, вы у меня не единственный кандидат. Я буду удивлен, если следующий станет колебаться так же долго, как вы.
— Но у нас действительно никто… — выдавил Влк упавшим голосом.
Комиссар поднялся. И Влку показалось, что он снова собрался ударить его.
— Три фамилии, — сказал он, — и домой. Или к нам в подвал. Ну-с?
Еще мгновение назад Влк готов был скорее отдать жизнь, чем выдать хотя бы одного соратника. Но тут ведь другая ситуация, клятвой, составленной где-то в тихом уголке, не предусмотренная! Если бы речь шла только о нем, он спокойно пошел бы на смерть, но разве комиссар не сказал, что вызовет другого? Разве нет опасности, что этот другой после первой же затрещины выпалит все десять фамилий и провалит всю группу? Есть ли у него возможность спасти семерых? Что ж, он примет бремя ответственности на себя. Он сообразил назвать тех, с потерей которых будет легче всего смириться, — либо неженатых, либо стариков.
— Мелоун, — сказал он. — Конвалина. Рыс.
Он назвал физкультурника, преподавателя катехизиса и школьного сторожа. Комиссар, не присаживаясь, записал эти фамилии.
— Ну вот, — пошутил он, правда, без тени улыбки, — как у нас дело пошло. Дальше!
Влк запротестовал:
— Вы же говорили — троих!
— Э-э, когда это было, — ответил Хофбауэр. — Забудьте. Теперь мне нужна вторая тройка.
Несмотря на потрясение, он все же сообразил: им известно о шестерых! Его пронзила жгучая ненависть к предателю, который в эту минуту вкушает земные радости за свои Иудины сребреники, пока он, Влк, борется здесь за человеческие жизни. Но ведь и в шахматах, вспомнил он, часто выигрывает лишь тот, кто умеет жертвовать. Вот врачи всем нужны, им многое легче сойдет с рук.
— Доктор Морва, — сказал он. — Доктор Комеда. Доктор Кроб.
На него навалилась страшная усталость. Но он рад был, что ядро группы уцелело и сможет действовать дальше. Комиссар остался стоять. Он жестко проговорил:
— Господин учитель, кто радикал, а кто нет, буду решать я. А вы назовете мне всех членов Сопротивления, чтобы я мог удостовериться в вашей искренности. Мы ведь и так всех знаем.
У Влка зашумело в ушах, словно где-то поблизости бурный речной поток вырвался из берегов; это кровь прилила к голове. Они действительно все знают! — совсем упав духом, решил он. К чему продолжать разыгрывать из себя героя?!
— Ну? Ну?! — прорычал Хофбауэр.
— Коллега Ворел… — выдавил Влк. Он постарался произнести это имя с достоинством, а главное — как последнее.
— Дальше!
Тягостное молчание. Но голос подстегивал, как кнут, не оставляя времени на передышку.
— Дальше!!
— Инспектор Кроупа…
— Дальше!!!
— Это была последняя черта, которую он не мог решиться переступить. Брата он хотел спасти любой ценой!
- С нами бот - Евгений Лукин - Социально-психологическая
- Демон поневоле - Леонид Сидоров - Социально-психологическая
- CyberDolls - Олег Палёк - Социально-психологическая
- За перевалом - Владимир Иванович Савченко - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Директор безлюдного леса - Михаил Новик - Социально-психологическая
- Птица малая - Мэри Дориа Расселл - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Социально-психологическая
- НеКлон - Anne Dar - Остросюжетные любовные романы / Социально-психологическая / Триллер
- Позвольте представиться! - Роман Брюханов - Русская классическая проза / Социально-психологическая
- Сломи меня (ЛП) - Тахира Мафи - Социально-психологическая
- Плющ и Малина - Татьяна Александровна Силецкая - Социально-психологическая