Нашествие 2. Буря миров - Андрей Левицкий

Денис первый бросился в него, следом – Гумача, а потом и Багрянец с неподвижным Лешей на руках. Батур, схватив в охапку Мариэну, нырнул за ними.

Омний появился из-за ворсиба, на ходу вдавил клавишу – и лампочка на железном колпаке, под которым Кир видел красные провода и три скрученные проволокой динамитные шашки, замигала в убыстряющемся темпе. Донесся писк.

Пеон поднял серебристую "тумбочку" передатчика, прижав ее к груди, пошел к порталу. Кириллом побежал за Омнием, на ходу стреляя по вывороченной калитке. Патроны закончились – и тут же в пещеру сунулись двое штурмовиков. Они выстрелили разом, один не попал, а второй угодил Омнию в ногу. От колена разлетелись красные брызги. Пеон замычал от боли, нога подогнулась.

Тревожный писк стал пронзительным, лампочка ярко вспыхнула красным.Кир с разбегу налетел на Омния, сильно толкнул в спину. Ударная волна взрыва догнала их уже в портале.

Глава 5

РАЗГРОМ

I

Игорь, Лабус, Курортник и сержант Каримов шли впереди колонны. За ними Веня Григоренко медленно катил на мотоцикле с коляской, в который погрузили оба передатчика экстра-связи. За Веней сидела, положив руки ему на плечи, Аня. Дальше шли терианцы во главе с Юрианом и Ветой, замыкал пулеметчик в шляпе с треугольными полями и коренастый усач. Этим двоим Лабус дал прозвища Ковбой и Базилио, которые сразу прижились. Был еще Каланча, то есть высокий старик со шрамом, Голубок со своей Голубкой – неразлучная парочка подростков в комбинезонах с капюшонами, Тетки (четыре похожие друг на друга женщины), Мужики (несколько ничем не примечательных терианцев мужского пола), Старуха, ну и Юриан с Ветой. Пятеро омоновцев прикрывали колонну с флангов, иногда Каримов посылал двоих вперед на разведку.

– Вот и цементный завод, – сказал Игорь, останавливаясь на краю пустыря, возле глубокого оврага с зарослями лопухов на дне. – По описанию – тот самый, о котором говорил Илья.

Он сделал жест, который повторил Юриан, и колонна остановилась. Затормозив, Григоренко опустил ноги на землю и выпрямился, пытаясь разглядеть поверх голов, что впереди.

– Разобьем лагерь в овраге, – решил Сотник, – и сразу на разведку.

Лабус, в оптику СВД уже рассматривающий объект впереди, стал перечислять:

– Один большой домина, такой куб из бетона, забор – тоже бетонный, колючки нет. Ворот не вижу, наверное, они с другой стороны. Еще…

Мир дрогнул, и он присел, расставив руки. Все вокруг мелко задрожало. Солнце, преодолевшее половину расстояния от зенита до горизонта, слегка расплылось в зеленоватом небе.

Вокруг замигали порталы.Сразу несколько десятков возникли со всех сторон: над землей, выше и ниже, над крышей завода за оградой впереди, над пустырем и дорогой, огибающей его слева, и далеко сзади – возле крайних домов Подольска.В колонне охнули, выругался омоновец, вскрикнула женщина. Лязгнули несколько затворов.

– Ё-моё! – сержант Каримов оглянулся на своих бойцов: – В овраг! Боевая позиция!

Юриан тоже отдал приказ, и его люди полезли в лопухи. Курортником и Сотник стали помогать Вене скатывать мотоцикл в овраг. Костя стащил с него Аню, повел вниз.

Голубки сбежали следом, на ходу разворачивая захваченный из спецавтобуса МКС – "маскировочный комплект сетчатый".

– Накрывай! – Лабус с Курортником схватили пятнистую желто-зеленую сетку, развернув, набросили на мотоцикл с передатчиками и на Веню.

Костя схватил Аню за плечи, заставив присесть, втолкнул под сетку и вслед за Алексеем полез наверх.

С "макаровым" наизготовку он улегся между Сотником и Курортником, по правую руку от которого лежал Каримов. У него был "тис", у Курортника "бизон", Игорь держал АК.

Порталы мигали вокруг, Игорь начал считать, но быстро сбился, потому что некоторые гасли, а другие вспыхивали там, где раньше был лишь воздух.

– Что это значит? – спросил Курортник, ни к кому не обращаясь и скорее просто выражая недоумение, чем надеясь получит ответ. – Что произошло?

Игорь прикрыл глаза, вслушиваясь. Ветер шелестел травой на пустыре, шуршали лопухи в овраге. Едва уловимая дрожь, мельчайшая вибрация сотрясала пространство.

– Облака эти какие-то, на хрен, не такие, – зло высказался Каримов. – Те, что раньше попадались, все были одного цвета и формы, только размеры разные. А теперь вон синеватый какой-то вижу, а тот – с прожелтью.

– И округлый более, – добавил Лабус. – И еще, вы эту, как сказать… тряску ощущаете? Вроде его на стопор поставили, а оно вибрирует, трясется, вот-вот сорвется.

– Кого? – спросил Курортник.

– Ну… не знаю. Мир. Всю планету.

Игорь сцепил зубы, зажмурившись, крепче сжал оружие. На него медленно накатывала темная волна – огромная, тяжелая, глухо шумящая…

Не доживу до утра.Он понял это четко и ясно. И совсем не испугался, просто осознал – и всё, осознание близости собственной смерти не вызвало никаких эмоций, разве что усилило решимость, желание действовать.Он сказал:

– Сержант, бери бойцов, иди на разведку.

Каримов вскочил, заспешил вниз по склону, двигаясь, как обычно, быстро и резко, хищно.

Мимо него поднялись Яков с Юрианом и Явсеном. Последний на ходу говорил, жестикулируя, Яков односложно отвечал. После того, как Леша попал в другую реальность, он все больше молчал, думал о своем, ну а когда связь с Терианой прервалась, совсем замкнулся и за все время, пока они двигались от карьера, где оставили транспорт, Игорь не услышал от Якова ни слова.

– Терианцы утверждают, что уже сталкивались с похожим явлением, – сказал Яков.

Игорь с Алексеем повернулись к нему, Каримов на дне оврага оглянулся.

– Когда? – спросил Курортник.

– После того, как варханы убрали купол на Териане. Порталы тогда тоже возникли в большом количестве, а еще… – Яков сделал широкий жест. – Ну, вы и сами чувствуете. Вибрация. Потом все успокоилось – через несколько дней. Хотя они говорят, что сейчас ощущения немного другие. Тогда все было… мне трудно понять их. Спокойнее, что ли. Не было такого возбуждения, то есть напряжения в воздухе.

– Сейчас-то купол на месте, – сказал Лабус.

Вместе со снайпером Леней Костиковым и еще одним бойцом сержант Каримов выбрался из оврага. Они заспешили к заводу, перебегая между горами грязного песка и земляными горбами, из которых в основном состоял пустырь.

Заговорил Юриан, и Явсен перевел:

– Спрашивает, что теперь.

– Пусть прикажет своим людям отдыхать, – сказал Игорь. – Можно поесть, но быстро. Времени нет: сержант вернется, опишет обстановку – и сразу начинаем операцию.

Яков, Явсен и Юриан спустились обратно, а Лабус спросил у Сотника:

– Капитан, тебе нездоровится? Знобит?

Игорь понял, что сидит, обхватив себя за плечи и прижимая АК к груди. Костя внимательно глядел на него – будто понимал, какое чувство посетило командира, тоже ощущал темную волну, накатывающую на них.

– Нормально, – сказал Игорь, поворачиваясь к заводу. – Костя, расставь вместе с Юрианом часовых. Я подежурю с этой стороны.

Юриан с Ковбоем, Базилио и Стариком встали на дежурство с разных сторон оврага. Трое бойцов Каримова наскоро перекусывали галетами из спецпайка, Веня Григоренко был с ними – он вообще держался возле омоновцев, наблюдал и пытался копировать их повадки. Вета, Голубки и остальные члены отряда, сидя возле накрытого сеткой мотоцикла, занялись своим оружием. Явсен и Яков, откинув край сетки, стали крутить настройки экстра-передатчика.

– Нет связи? – спросил Игорь.

Не поднимая головы, Яков ответил:

– Глухо.

С дальнего конца оврага донесся возглас, и он перевел:

– Опасность!

– В чем дело? – Игорь вскочил – и тут же повалился на склон, увидев самолет, летящий к пустырю со стороны солнца. Рокот винтов достиг оврага.

– Всем прятаться! – крикнул он. – Кто возле МКС – под него!

Яков выкрикнул несколько слов на русском и терианском, и когда Явсен громко перевел их, находящиеся возле маскировочного сетки люди полезли под нее. Самолет пронесся над заводом. Летел он совсем низко, отчетливо был виден торчащий вперед длинный пулеметный ствол, четыре пузатые бомбы под крыльями и герб: череп с секирами.

Игорь с Костей и Алексеем лежали плечом к плечу, сжимая оружие.

– Надеюсь, сержант со своими успели спрятаться, – пробормотал Курортник.

– Они-то точно успели, вот мы по лопухам лежим – плохая маскировка, – заметил Лабус.

Игорь молчал. Острое, пронзительное ощущение близкой смерти не отпускало его. Темная волна была где-то за спиной, грозно шумела, вскипала черными бурунами, медленно, неотвратимо нагоняя его.