Роззи. Стать счастливой. Часть 1 (СИ) - Алексахина Лира

Парня звали Паэн. Он рассказал, что в некоторых домах есть лежачие больные или просто не ходячие. Их семьи боятся, что калек убьют и делят паек на всех. Рассказал, как много умирает людей от холода и голода, от обычных простуд. Сказал, что старики ищут сами смерть, чтоб не быть обузой. На вопрос, есть ли среди рабов еще те, кто хочет другой жизни, ответил, что есть. Это радовало. Были и обычные люди, что недавно попали в рабство за долги. Те еще не смирились с потерянной свободой и мечтают продолжать свое дело. По его словам тут были и каменщики, и столяры, и садовники, и простые труженики.

Сделала себе зарубку, что надо вечером собрать их тут, около домов и сказать все. Попросила няню принести настоек Вилли, пройдусь слегка по нуждающимся. С ней отправился один из охранников. Юнисию отправила на кухню к Алонсо, чтоб увеличивал размер еды и готовил нормальный ужин людям. Обед он уже не успеет организовать.

Меня впускали неохотно, следя за каждым шагом. Старики, что следили за больными или совсем мелкими, сполна хлебнули от Гальфрида. Наспех сколоченные доски со щелями, местами закупоренные засаленными тряпками, вонь, запах испражнений, кислый запах старческих немытых тел. Нос атаковали десятки неприятных запахов. Заткнула рецепторы и пошла. Доски, камни, лежбища на земле . Никаких столов, стульев. Никакой смены белья или одежды.

Здесь царила безнадежность. Можно сесть и поплакать, сыто рыгая после плотного завтрака. А можно пойти и делать.

Лечила и спрашивала, кто чем раньше занимался. Список профессий расширялся. Говорили мало и скупо. Всех надо было мыть. И нам нужны общественные бани. Хотя я ни в зуб ногой, как оно там устроено. Попробую вспомнить вечером. Маргарет долго не было, начала беспокоиться.

На очередном пациенте у меня хлынула носом кровь, сердце застучало на запредельной скорости. На левой руке стало проступать очертание буквы М из черных вен.

Запахло сладковато-гнилым запахом.

Маргарет!…

***

Проверила, резерв на дне. Лучше прибежать быстро и попытаться что-то сделать, чем прибежать на обычной скорости, приберегая магию на потом, к уже бездыханному телу. Вытерла тыльной стороной рукава влагу под носом.

– Продолжим позже, – сказала очередному пациенту.

Тот благоразумно кивал, отползая подальше.

– Что случилось? – спросил Ги, когда обернулась к выходу.

– Маргарет.

Он спрашивал что-то еще. Уже не слышала, перестраивая нос только на один запах. Глупая я какая-то, те же грабли… Остатки магии запели, вливаясь волнами в ноги. Скорость, нужна скорость. Выбежала из строения и понеслась.

Сосредоточиться на запахе и успеть. Ветер пел в ушах. Кого-то снесла. Несколько раз. Нечего зевать. Хорошо, что выбрала ближние, а не дальние бараки. Конец пути неожиданно оказался на заднем дворе возле позорного столба.

Главные герои были на сцене. Зрители стояли, раскрыв рты. Не хватало лишь меня – антагониста этого театра одного актера. Название постановки – отмщение.

Главная героиня стояла с перекошенным от злости лицом. Она с легкостью держала тело бессознательной Маргарет спиной к себе, прижимая голову к своей щеке. Лицо и руки няни украшали кровоподтеки. Большой свежий порез на всю щеку приковывал взгляд. Вплотную прижимая нож к шее старушки, актриса орала:

– Не приближайтесь! Отрежу голову махом! Во мне зелье увеличение силы! Выстрелите в спину, голова старухи полетит вниз!

Пара охранников, что стояли на заднем дворе, были в замешательстве, не зная, что делать. Мы с Вигмаром подоспели одновременно. Я прибежала со стороны улицы и на последних крохах успела приблизиться на расстояние десяти шагов от помоста. Опекун и Беатрис вылетели из поместья. Простые люди жались, спасая свои шкуры. Саймон и Герхард, пригнувшись, подбирались с разных сторон. Народу было мало, значит началось все недавно.

– Не приближайся!!! – взвизгнула девушка. – Как няня, так прибежала сразу! Почему? Почему ты не приняла и меня? Я ведь так старалась! Всю душу выложила! Ты плюнула в нее! Я верила тебе! Верила, что нужна! А ты такая же лживая дрянь, как все аристократы!! – орала девушка

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не слушая ее слов, сразу черпнула из кулона. Никак не могла понять, почему Маргарет должна умереть. Дар подсказал, что внутри няни яд. Еще пара минут и не спасти, так как с момента попадания в организм прошло прилично времени. Думать было некогда. Глубоко вздохнула, в голове билась мысль: « Не отключаться!». Подняла руку и отправила сильнейший импульс исцеления, вкладывая приказ на нейтрализацию яда и регенерацию повреждений. Мгновенно повело в сторону, отдала слишком много. Картинка перед глазами смазалась. Нельзя! Сил двигаться не было. Зато перестало пахнуть смертью. С носа лилось рекой.

Лина, было, испугалась моих действий, но, не увидев внешних проявлений угрозы после взмаха моей руки, расхохоталась:

– А магии то тю-тю! Все раздала, ничего не оставив себе!

– Я с тобой, – раздался спокойный голос. Алонсо, расталкивая первые ряды, вышел вперед. – Есть все шансы одолеть ее. Как же они меня все достали!!! – заорал он.

– Стой!!! – заверещала Лина, надавливая ножом на старческую шею.

Из свежего пореза побежали струйки крови. Опять завоняло смертью. Алосно поднимался на помост. Герхард, пользуясь моментом, тихо карабкался сзади.

С трудом черпнула второй раз из кулона, концентрируясь одновременно на двух приказах: полное исцеление няни и остановка сердца Лины. Все окружающее пространство окрасилось в зеленый цвет. Глаза смотрели, будто через запотевшее стекло, видела только силуэты. Удивилась всего на секунду, не успев отправить мысленный приказ. В этот же момент под правой ногой внезапно оказалась пустота, я падала. Пришло понимание. Она же слабенький маг земли!

Лина начала резать горло Маргарет. Брызнула кровь.

«Убить Лину. Спасти няню» – отдала приказ силе.

Внутри стало очень горячо и больно, руки пронзили множеством игл. Я грохнулась со всей дури об твердь земли. Из лёгких вышибло воздух. Следом раздался звук второго падающего тела, топот ног, поднялся шум

Маргарет, живи…

Меня накрыла темнота.

***

Вигмар

Левое ухо настойчиво чесалось. Сосредоточиться на письме не получалось. Мелкая просила, и я как болван писал любезные письма, приглашая именитых учителей. Погостить, так сказать, с целью заработка. Хотелось дать ей лучшего, как и достойна. Ни одного. Ни одного целого, готового письма.

Рывком открылась дверь, прибежал мой соглядатай с кухни. Малец с выпученными глазами коротко поведал не веселую историю. Пойдя по поручению, невдалеке услышал голос Маргарет. Прошел бы мимо, если бы не услышал грохот тела. Затем, громко произнесенное Линой: «Теперь будет справедливо!» Парнишка поспешил и увидел, как калека враз стала здоровой, легко запихнула в чулан мертвого охранника. Бессознательная Маргарет валялась на полу. Тут он думать не стал и прибежал ко мне.

Бросил все. Сердце пустилось вскачь. Что с Роззи? Послал парней в разные концы поместья за подкреплением и на поиски ополоумевшей бабы. Беатрис не отставала. На месте убийства беглой уже не было. Кинулись дальше. Пробегая мимо, увидел в окно задний двор и Лину. Побежали туда.

Роззи была на нуле. Белое лицо, заострившиеся скулы. Снова на грани. Пока беглая изливала душу, подкрадывался сзади. Нужно было, чтоб кто-то отвлек внимание на себя. И Алонсо прекрасно с этим справился. Я уже был близко, когда начался хаос.

Роззи подняла руку и пошатнулась от бессилия. Сгорит, дурная! Алонсо уже поднимался. Когда я приготовился к прыжку, Роззи с головы до ног объял зеленый огонь. Затем мелкая начала заваливаться. Ее глаза стали черными. Лина застыла и стала оседать на бок. В тоже время из рук Роззи вырвалось множество тонких черных игл длинной в две мои ладони. Они утыкали все тело беглой, отталкивая от тела старухи подальше. Люди заорали и бросились врассыпную, началась паника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я подбежал к Маргарет. Ни одного ранения. Пощупал ее кровавое горло. Абсолютно здоровая спящая старушенция! Вилли бежал к Роззи. Герхард и Алонсо уже стояли рядом, кивнул им. Остались охранять тело, а я бросился к племяннице.