Лучший частный детектив - Молчанова Ольга Павловна

Я скопировал собственно статью и комментарий к ней, ещё раз внимательно перечитал материал и задумался. Информация была интересной и уже даже в таком виде позволяла не только ответить на многие вопросы, но и поставить новые. Я отослал всё на почту Успенцеву и Даше, после чего отправился спать.

8

Встретились мы на следующий день к вечеру. Даша приехала после рабочего дня, Успенцев был где-то на выезде, но успел к обеду, который я приготовил собственноручно. Мало кто догадывается о том, что я люблю готовить, и мне удаются даже очень сложные в технологическом отношении блюда.

Сегодня у нас на столе стояла супница, наполненная крем-супом из шампиньонов, рядом с ней красовалась большая фарфоровая миска с фирменным овощным салатом, секрет приготовления которого я никому не раскрываю, а в чугунной посудине на печке в особом соусе томились куриные бёдрышки, к которым была приготовлена цветная капуста в сухарях. Бутылка в меру охлаждённого красного мерло завершала композицию. На десерт моим друзьям я хотел предложить на выбор мороженое и кофе. Сегодня даже стол был сервирован не на кухне, как обычно, а в гостиной, что случалось крайне редко.

— Не понял! Что означает эта буржуазная роскошь? — деловито потирая руки, осведомился Успенцев.

— Это вместо ожидаемого «спасибо»? — вопросом на вопрос ответил я.

— Спасибо будет после дегустации. Нет, скажи честно, Игорёк, чего это ты вдруг решил нас удивить таким необычным образом?

— Ты не поверишь, каким простым может быть ответ на твой замысловатый вопрос: на меня просто нашло. Вот и всё. Даша, кстати, как воспитанная барышня просто замерла в восторге.

— Она молчит, — подала голос девушка, — потому что не может прийти в себя. Если всё это ещё и так вкусно, как выглядит, то я просто поражаюсь твоим талантам, Игорь.

— Поражаться, мисс Хадсон, будете в процессе принятия пищи. Ты лучше, Дашенька, скажи, почему при таких достоинствах этот человек ещё не укладывает по вечерам спать собственных детей? Ты, будучи девушкой свободной, озаботилась бы как-нибудь этой проблемой на досуге. Обрати внимание, кстати, как смутился при этих словах наш пишущий друг. И это, насколько я мог заметить, уже не первый раз!

— Спасибо, я подумаю над этой проблемой, дорогой Ватсон, так обеспокоенный проблемой деторождения вообще, и моим, матримониальным статусом, в частности.

— Ребята, заканчивайте ваши шутки, и прошу за стол, пока всё горячее. Не напрасно же я парился у плиты. Алексей, разлей, будь так добр, вино.

— Не вопрос, я уже в процессе.

Обед прошел под комплименты участников. Уже под десерт, смакуя фисташковое мороженое, которое мог поглощать в неограниченном количестве, Успенцев спросил:

— Слушай, Игорёк, как тебе удалось добыть эту информацию? Я имею в виду Хромовых.

— Ну, вообще говоря, случайно, или почти случайно. Это не главное. Лучше скажи, что ты думаешь об этом?

— Я… А давай спросим об этом мисс Хадсон. Дашенька, что ты можешь сказать нам об этом деле в свете новых сведений?

Девушка аккуратно положила ложку на блюдце.

— Знаете, ребята, я долго думала и вот что могу сказать по этому поводу. Если исходить из того, что Хрунов и Хромов — одно и то же лицо, а для этого есть все основания, то выводы можно сделать следующие. Во-первых, все члены загадочного кружка Землячки впоследствии пролили такое море крови, словно не могли насытиться ею; во-вторых, становится ясной причина исчезновения Мины Копылова, и, в-третьих, мы знаем, что существует некий дом, в котором могут найтись недостающие сведения о наших героях — Варфоломее и Домне Хромовых. Я уверена, что продолжить наши поиски нужно там.

Одно только смущает меня: как мог убогий помощник гласного, если верить словам Хворостовского, превратиться в монстра из рассказа Старика, которого опасался даже сам Нестор Махно? И та ли это Домна по прозвищу Палач, на пропитание которой Копылов к рождеству выделял дополнительно пять рублей?

— Да, всё так, Даша, — добавил Лёшка, помешивая кофе, — ты права: многое стало ясным, но появились и новые вопросы. Для меня тоже непонятно: как могли так преобразиться убогий клерк и его несчастная сестра? Кстати, если в рассказе Старика действительно фигурируют наши герои, то в 1919 году Хромову должно быть около сорока, а его сестре около двадцати пяти — тридцати, что вполне реально. Интересно, как сложилась их дальнейшая судьба?

— Если верить рассказу того старика, — вмешался я, — то у этих ребят был неслабый жёлтый саквояж. В те годы они могли запросто уйти за границу и безбедно жить там до глубокой старости.

— Да, согласен, вполне реальный вариант. Хотя чисто между нами, по разным причинам я не верю в такое развитие событий.

— Почему, Ватсон? Чем вызвано такое недоверие к моей версии?

— А тем, дорогой мистер Холмс, что мне не даёт покоя одна фраза в том комментарии. Помните, «…ему показалось, что у входа в дом стоит Палач и провожает его холодным взглядом убийцы». Поверьте моей интуиции сыскаря со стажем, это не простое предчувствие, а скорее результат сложной работы подсознания. Жаль, что помер этот Старик, интересно было бы с ним поговорить.

— Хорошо, давайте подобьём, что мы имеем на этот час. Мы знаем, что в 1900 году Хромов служит на посылках у Копылова, не представляя собой ничего примечательного. У него на попечении находится малолетняя сестра, у которой имеется какой-то дефект — физический или умственный, этого мы не знаем — для которой хозяин выделяет деньги на пропитание.

В 1902–1903 годах печально известная всем Землячка создаёт в Екатеринославе какой-то таинственный кружок, в который входит некто Хрунов. Имя и отчество у него такие же, как и у нашего героя, а кличка его «Клещ». Все члены этого кружка впоследствии стали известными палачами, и при этом все они умерли от старости, своей смертью.

В 1919 году, если верить рассказу Старика, особым отрядом в составе армии Махно командует уже известный нам Клещ, и сам Нестор Иванович опасается его задевать. Пытками над пленными в отряде занимается некая девица, которую называют характерным именем — Палач. У неё имеется дефект — несвязная речь. Понимает её только Клещ, который по непроверенным сведениям приходится ей братом.

При взятии армией Махно Екатеринослава этот Клещ с сестрой находят Копылова, пытают его, забирают драгоценности и переносят ещё живого в некий дом в балке на берегу речушки. Выйдя оттуда, они стреляют в Старика, который помогал им в этой операции, и уходят, будучи уверенными в том, что он мёртв.

К этому дому с головой сатира над входом Старик возвращается почти через полвека и не решается зайти внутрь. Что-то подсознательно не пускает его туда. Уходя, он оборачивается, и ему кажется, что у входа в дом стоит Палач и провожает его недобрым взглядом.

Вот, собственно, и всё. Хочу спросить вас, господа, ну и что это нам даёт?

Успенцев и Даша молчали, обдумывая услышанное.

— По-моему, ребята, — задумчиво начала Даша, — мы забыли о том, с чего началась эта история. А началась она со старых газетных вырезок, случайно найденных мною в архиве. В них рассказывалось о серии ритуальных убийств девушек, произошедших в 1900 году. Позднее даже подозревали в этом журналиста Хворостовского, который неожиданно исчез. И всё бы ничего, если бы не похожее убийство, произошедшее несколько дней назад неподалёку отсюда на старой улице в том же месте, что и сто пятнадцать лет назад. Как всё это связать с теми данными, которыми мы уже располагаем? Что думаешь по этому поводу, Игорь?

— Думаю, что на этом этапе нам не хватает информации.

— Да, ты прав, не хватает, — согласился Успенцев, — поэтому предлагаю следующее. Завтра мы пойдём в балку, найдём этот дом с сатиром над входом и выясним, какую тайну он хранит. Кто знает, не стоит ли там в каком-нибудь подвальчике тот самый саквояж из жёлтой кожи, полный драгоценностей. Впрочем, это шутка, господа частные дознаватели.