Мой враг-дракон: Разоблачить и не влюбиться - Вера Дельвейт

снова зияло отверстие. Слуга наклонился над ним — огонь по-прежнему широким кольцом окружал его шею — и нерешительно покосился на меня.

— Прыгай, — я убрала кинжальчики, и он прыгнул, после чего механизм закрылся. Для верности я припечатала его сверху иллюзией ещё одной каменной плиты, уплотнив её настолько сильно, насколько могла. Через какое-то время она развеется, но до тех пор послужит моим целям.

— Послушайте, Ания, — начал было Хэг-Дааль, но я перебила его:

— Молчать! Садитесь за стол. Вот так, медленно, держа руки перед собой. Не бойтесь, огонь вас пока не ужалит.

— Что вам от меня нужно? — осторожно, будто я сошла с ума у него на глазах, спросил глава квизари. — Я всё сделаю.

— Хочу подтвердить кое-какие свои подозрения. Снимите перчатки.

— Что?

— Снимите перчатки, — злее повторила я. Мне вовсе не хотелось снова применять к нему пытку на расстоянии, какой бы гнусной тварью Хэг-Дааль ни был. Однако, если я упущу его, если перестану обращаться с ним жёстко или даже жестоко, он ускользнёт из моих рук. И опять пострадают невинные.

Хэг-Дааль, не говоря более ни слова, стянул перчатку с одной руки, с другой, бросил перед собой на стол. Голос его прозвучал холодно и зло:

— Вы это ожидали увидеть?

Я судорожно вздохнула. Когда-то красивые пальцы Хэг-Дааля были покрыты тёмными и красными безобразными пятнами — следами ожогов. Ладони тоже изуродованы. Мигом вспомнился рассказ Рика о том, как он сжёг переговорщик.

А потом Хэг-Дааль не сразу смог принять нас, вернувшихся с задания…

— Вы — тот наставник! Не было никакого серого, это вы пытались натравить на меня Рика, помогли Этри, стояли за появлением демонов! Кто отправил письмо Каэму — вы или Ингерис?

— Ингерис, но это я приказал ей. Послушайте, Ания… Давайте я кое-что скажу вам, а потом уже принимайте решение, каким бы оно ни было. Хорошо?

Я задумалась, глядя на него. Начнёт выворачиваться? Объявит, что был одержим местью, которая ослепила его, поэтому я должна понять и простить? Поразмыслив немного, я, наконец, разрешила:

— Говорите. Но только недолго. И упаси вас Невидимый Бог лгать мне, Хэг-Дааль — я жалеть вас не стану. Вы ведь уже это поняли?

— О да, — кротко ответил он и начал свою речь.

XIX

Речь Хэг-Дааля оказалась и правда недолгой.

— Ания, я предлагаю нам разойтись миром. Признаюсь, недооценил вас, вы оказались достойным соперником, — он скривил губы в подобии усмешки, — продемонстрировали мне свою силу и стойкость.

Невольно я ощутила прилив гордости и тут же разозлилась на себя. Его похвалы, равно как и обидные слова, сейчас вообще не должны меня трогать!

— В конце концов, всё завершилось благополучно, — продолжал Хэг-Дааль. Руки его неподвижно лежали на столе, и глава квизари больше не делал попыток зажечь пламя или ещё как-то нападать на меня. Успокаивал мою бдительность?

— Ваши брат и возлюбленный живы и здоровы, вы тоже, даже ваша служанка Эсимэ, сунувшая нос не в своё дело, не пострадала. Плохо пришлось только нам с Ингерис. Что вы, кстати, с ней сделали?

— Ослепила и оставила связанной по рукам и ногам, — подумав, я всё-таки решила сказать правду. — Надеюсь, у вас там больше пауки тэа не гуляют по комнатам, а то как бы не заползли к Ингерис через щель!

— О нет. Пауки смирно сидят в своей комнате, вы ведь её видели?

Мне показалось, что он шевельнул рукой. Я чуть сузила огненный круг, Хэг-Дааль сжался и снова присмирел.

— Видела. Итак, ваше предложение — бросить всё как есть? Оставить вас и Ингерис на свободе, безнаказанными?

— А разве мы недостаточно наказаны тем, что наши планы полностью провалились? — мягко поинтересовался Хэг-Дааль, чуть повернув голову и пытаясь заглянуть мне в лицо. — Я согласен на добровольное изгнание или ещё что-то в этом духе. Объявлю, что не смог расследовать важное преступление, огорчён этим и ухожу с должности главы квизари. Вы никогда меня больше не увидите. Вас это не устраивает?

— Нет. Вы должны понести заслуженное наказание, Хэг-Дааль. Заслуженное! — подчеркнула я. — Ладно, мы все в порядке, но ведь погибли те, кого принесли в жертву демонам. Зачем вы всё это устраивали? — Вспомнив об ужасах, которые мне рассказывал старейшина Лэймори, я стиснула кулаки, борясь с желанием ещё больше сузить огненный круг и обжечь Хэг-Дааля своим пламенем. Чтобы знал!

— Погибли? Но ведь это всего лишь лю… — Он осёкся, явно чувствуя моё настроение. — Ну, хорошо, сознаюсь, я виноват, жажда мести сделала меня бесчувственным… Но вы, Ания, я не узнаю вас. Вы же добрая, сострадательная девочка. Раньше вы не стали бы мучить даже самого отъявленного преступника… и желать ему смерти.

Я невесело рассмеялась.

— Доброй и сострадательной девочкой я была до того, как вы засунули меня в кокон, Хэг-Дааль. И я предлагала вам разойтись миром — помните? Вы тогда ещё сказали, что поздно! Ну, а теперь это говорю я. Вот что. Возьмите перо, чернильницу и пишите.

— Что писать? — угрюмо откликнулся глава квизари, уже не глядя на меня. Вид у него сделался обречённый.

— Признание в своих преступлениях. Я вам продиктую, чтобы дело быстрее шло. И не вздумайте увиливать!

Медленно и весьма неохотно Хэг-Дааль взялся за перо и чернильницу. Я старалась сделать его признание как можно суше и короче: одни факты и ничего лишнего.

— Всё? — только и спросил он, ставя точку.

— Ещё ваша подпись. А после этого, — я сделала паузу, — отправьте ваше послание благородному альгахри Ниарвену из рода Каль. И после суда он решит, что с вами делать: казнить или отправить на всю оставшуюся жизнь в крепость Ирлигард.

Рука Хэг-Дааля с пером замерла.

— Ания, прошу вас…

— Не просите, — я стиснула челюсти. Вот ещё этого не хватало! Я совсем не предвидела, что хитрый паук начнёт давить на жалость, а ведь он был прав: в глубине души я оставалась прежней Анией. И мне было очень грустно, что Хэг-Дааль, к которому я испытывала симпатию и привязанность, оказался таким негодяем.

— Ания, уверяю вас, я ещё могу измениться. Посмотрите на меня, вы увидите, что я не лгу, и действительно раскаиваюсь в том, что совершил, — его голосу было невозможно противиться. И я посмотрела. Я забыла, только на миг забыла о даре белых драконов и встретилась взглядом с синими глазами Хэг-Дааля.

Мне почудилось, что он проникает в самые мои мысли. Ослабляет решимость. Заставляет безвольно опустить руки.

Нет! Никогда! Я не позволю ему! Но пока я пыталась мысленно воспротивиться, огненный круг вокруг шеи Хэг-Дааля погас, а сам он создал