Секреты джентльмена по вызову - Бронвин Скотт

Кроме того, Ник решил не возвращаться в Хартшейвен потому, что до него дошли вести, будто можно вновь появиться в Лондоне. Аннора оказалась полной идиоткой, вина лишь частично на Николасе Д'Арси. Она вовсе не оправдывала собственного непростительного поведения. Он предупреждал неоднократно, что может произойти, если она с ним свяжется. Аннора не поверила или решила, будто Ник не может быть таким плохим, как себя изобразил.

А ведь он не лгал. Оказался в точности таким негодяем, как и предупреждал, даже еще хуже. Она позволила себе обмануться самой страшной иллюзией, иллюзией того, что любима. Наивно полагала, будто связь с подобным человеком убережет ее от гибельного шага. Слишком быстро почувствовала себя в безопасности, потеряла способность мыслить здраво, и теперь вознаграждена за свою глупость горшим предательством. Тупое оцепенение постепенно вытеснило из головы все мысли. Ей как-то удалось подняться со скамьи и собраться. Да, ее ожидало разоблачение, скандал, придется принять какое-то решение. Но как? И какое?

Шумная компания молодых джентльменов показалась на выходе из зала, все возбужденно разговаривали, перебивая друг друга.

– Будет дуэль! – выкрикнул один из них. – Не могу поверить!

– Ну, пока еще нет, – не согласился его приятель. – Вызова не прозвучало.

– Да, Реддинг распинался обо всем, но не успел сделать главного – вызвать Д'Арси на дуэль.

– Он назвал его жиголо, можете себе представить. Ни один мужчина не снесет подобного оскорбления, не оставит обидчика без вызова! – дерзко воскликнул первый говорящий. – Если бы Реддинг назвал меня так, я бы застрелил его на месте. Д'Арси должен вызвать его на дуэль.

Николасу предстоит дуэль? Анноре хотелось думать, что это абсурд, но это было совсем не так. Он едва не стрелялся с другим мужчиной в Лондоне. Дуэли являлись прерогативой той стороны личности Ника, которая оставалась ей неизвестной, однако это вовсе не меняло ее собственной роли в скандале. Аннора привезла его сюда, придумала дурацкую помолвку, которая поставила его под удар. Она резко вскочила, отступая в тень. Очень не хотелось возвращаться в бальный зал, но выбора не было. Вина целиком и полностью на ней. Аннора должна появиться на публике и защитить Николаса, даже если ее сердце разбито. Какое имеет значение, если она вынуждена будет удалиться в пустынный коттедж на севере? Битва проиграна. Возможно, не следовало и начинать. Да, это действительно самый черный и безнадежный момент в ее жизни.

Глава 20

Защитить Аннору. Защитить Вестмора. Защитить Ченнинга. Защитить агентство. Но главное – защитить Аннору. И наилучший способ – следовать инструкции Ченнинга, придуманной для чрезвычайных ситуаций: изолируй и нейтрализуй. Все эти мысли пронеслись в голове Николаса, когда он вошел в бальный зал в сопровождении Вестмора. Возможно, у некоторых и срабатывал в подобных ситуациях механизм самозащиты. Только не у Анноры.

Она выглядела больной, когда они оставили ее в саду, пытающейся уместить в голове ранящие осколки информации, столь поспешно открытой Вестмором, желавшим скорее добраться до Реддинга. Вестмор не отличался особой чувствительностью, и Анноре пришлось за это заплатить. Она не последовала за ними в бальный зал. Возможно, это и к лучшему, с глаз долой, из сердца вон. Чем дальше ему удастся удержать ее от назревающего скандала, тем лучше. Единственное, что мог сделать в этой ситуации Ник, повлиять на то, где именно произойдет решающее объяснение.

Чету Тиммерманов и Реддинга уже окружала довольно большая толпа гостей. Едва Ник появился на пороге, воцарилась тишина, очевидно, все успели наслушаться обвинений Реддинга. Эндрю Тиммерман выглядел так, будто готов вот-вот лопнуть от гнева. Реддинг, проклятый проныра, лучился от радости. Джорджина прятала глаза. Шанс обрести контроль над состоянием еще не упущен, хотя племянница снова стала жертвой отвратительного стечения обстоятельств.

– Мне необходимо переговорить с вами, мистер Д'Арси, – начал Тиммерман, едва сдерживая эмоции.

– Не здесь, – лаконично бросил Николас, пытаясь воспользоваться представившейся возможностью переломить ситуацию в свою пользу, а ему полезна приватность обсуждения. Изолируй. Первое правило разрешения непредвиденных ситуаций предусматривало необходимость ограничить размах и эскалацию конфликта. Приватная беседа могла в этом помочь. Выставление грязного белья на всеобщее обозрение вело к противоположному результату.

– Он прав, – вставил Вестмор. – Что бы сейчас ни происходило, не следует привлекать внимание, пока все не прояснится. Давайте проследуем в ваш кабинет.

До Тиммермана начала доходить мудрость этого предложения. Его багровая физиономия постепенно бледнела. Николас уже готов был счесть это ободряющим признаком, но выступил Реддинг, понимая, что от него ускользает шанс обрести богатую невесту. Его информация обретала силу только в том случае, если получала широкое распространение.

– Он хочет замять дело, Тиммерман. Неужели ты не видишь его уловок? Это все равно что признание. – Реддинг презрительно усмехнулся. – Если бы его это не касалось, он бы публично опроверг обвинения и защитил свое честное имя. На глазах у всего общества!

– А вы уже успели мое имя оклеветать? – выдавил Николас. – Не нужно быть большим храбрецом, чтобы распространять сплетни о человеке в его отсутствие.

– Полегче, – проворчал Вестмор.

Однако ссора уже началась, и Николас нанес Реддингу следующий удар:

– Я требую приватности вовсе не ради себя, а ради Анноры, о которой вам следовало бы подумать в первую очередь. – Он смерил Реддинга и Джорджину уничижительным взглядом. – Если только вы не планировали специально подвергнуть ее публичному унижению, чтобы вмешаться, когда вам будет удобно, и подобрать легкую добычу. – Не надо большого ума, чтобы догадаться, как бы повел себя в такой ситуации негодяй, подобный Реддингу. – Прекрасный план! Весьма выгодный вам обоим, не так ли? Вы получите деньги, а вы, – он гневно взглянул в сторону Реддинга, – поместье и состояние. – Огромное состояние, как стало известно Нику сегодня.

Пробный шар влетел в лузу, как он и надеялся. Джорджина побледнела, Реддинг попятился. Замечательно, пусть отведают собственную горькую пилюлю. Они не более Николаса заинтересованы в публичном обсуждении личных мотивов и финансовых проблем. Пусть поймут: не один он здесь рискует именем и честью. Самовлюбленные болваны вроде Реддинга часто забывают в пылу битвы о собственной уязвимости.

– Возможно, теперь вы все же предпочтете переместиться в кабинет? – предложил Николас Тиммерману.