Выкупленная жизнь (СИ) - Лавру Натали

— Чистый спирт! Это тебе не какая-то бормотуха! Пробирает что надо!

Я это заявление не оценила и уже вовсю заедала горючую жидкость бутербродами. Больше мне не наливали, и даже попыток не предпринимали.

Мой изнеженный вечной трезвостью организм развезло почти моментально. Сначала стало легко и весело, затем нещадно заштормило, а потом тяжёлая голова начала клониться к горизонтальной поверхности стола и в довершение картины вернулись мрачные мысли.

К концу посиделок было решено, что ответственность за мою кислую тушку ляжет на виноватого во всём Костю. Логика была проста: Вахтанг вызвался провожать Нелю, Николаша нас толком ещё не знал, а Костя — мой давний знакомый и бывший одногруппник, питавший к моей персоне нескрываемый интерес. Мне, впрочем, было всё равно.

Из больницы мы с Костей вышли в обнимку. Я крепко вцепилась в его куртку и радовалась уже хотя бы тому, что мой спутник, в отличие от меня, был в состоянии идти прямо.

— Ты вообще никогда не пьёшь, что ли? — поинтересовался он.

— Неа. — убедительно воскликнула я.

— Мда-а… Может, тебе свежим воздухом подышать? Быстрее проветришься.

К тому моменту, как он договорил, мои пьяные глаза уже нашли в темноте скамейку, и я потянула своего провожатого в её сторону.

— Волчица, а ты в самом деле не любишь кровь? — спросил Костя.

Я громко икнула и уставилась на него, как на дурака:

— Я, по-твоему, вампир, что ли?

— Ну, это было бы логично. — ответил он. — Вот смотри, ты пошла учиться на врача, трупов не боишься, убиваешь людей, как комаров… Я подумал, что работа в больнице тебе нужна для прикрытия, чтоб не спалиться.

— Нет. — твёрдо опровергла его предположения я. — Не вампир я. И работа мне нужна, чтобы… — тут я замялась, соображая, как бы точнее выразиться. — Чтобы сына прокормить.

Мне стало ещё грустнее, к горлу подкатил ком.

— Так у тебя же муж вроде из комы вышел?

— Ага… — уже сиплым плаксивым голосом сказала я. — Мы развелись.

— Чего? Правда что ли? — неподдельно удивился мой собеседник. — Ну и ну! А я-то думал, чего это ты кольцо теперь не носишь. Так что случилось-то?

В трезвом уме я вообще не допустила бы такого разговора, но окаянный спирт сделал своё грязное дело. И я, рыдая и всхлипывая, протянула:

— Он нас би-и-ил…

От нахлынувших переживаний я уткнулась мокрым лицом Косте в грудь, и тот даже обнял меня из сострадания.

Так мы просидели несколько минут, затем мой спутник снова завёл привычную пластинку:

— И всё-таки не могу понять, кто ты…

Моё всё ещё не до конца адекватное сознание взбунтовалось, и я, отпрянув от Костиной тщедушной груди, возвестила на весь двор:

— Да баба я! Баба обыкновенная! Разведёнка с ребёнком! Что тут непонятного?

Костя тяжко вздохнул, ибо даже под градусом я не сказала ему того, что он хотел услышать, затем счёл нужным подбодрить меня.

— Да ладно тебе. Ты вполне себе ничего, кто-нибудь да позарится. Даже я бы с тобой не прочь… — разоткровенничался он, но тут же оговорился. — Не жениться, разумеется, но…

Я уныло покачала головой:

— Никого мне не надо.

— А чего страдаешь тогда, раз никого не надо? — усмехнулся Костя.

Соображать мне становилось всё труднее, поэтому я лишь махнула рукой, чтобы отстал. Больше ни о чём не говорили, вскоре мой провожатый устал от пьяного сопливого общества и посадил меня в такси.

Уже дома я предалась раскаянию, а затем полночи просидела возле унитаза. Хорошо, что Максим был у бабушки с дедом и не видел меня, такую пьяную и жалкую.

Утром мне было, хоть и стыдно, но как-то легко: спала я мало и совершенно не помнила снов. Ни единого сна! Никакие мерзкие твари в лице бывшего мужа не приходили и не покушались на обладание моим телом. Красота. Всегда бы так.

Зато в следующие рабочие дни я в полной мере пожалела о своём болтливом языке и женской слабости: Костя наш разговор запомнил, да не просто запомнил, а воспринял его как призыв к активному наступлению. На каждом перерыве я не знала, куда деться от его двусмысленных намёков, а в конце дня, пока он провожал до остановки, вынуждена была объяснять ему, что Костя не интересует меня как мужчина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Коллеге потребовалось две недели, чтобы осознать отчаянно повторяемые мной слова, после чего он обиделся и перешёл в следующую фазу повышенного внимания ко мне: обидные шуточки и подколы.

Этой весной мне посчастливилось узнать тайну, которая волновала моё сознание уже очень давно: кто и каким образом выбирает нам будущих супругов. В правлении клана имелся верховный шаман, или колдун, можно называть его как угодно. Сама природа, точнее, энергетическое информационное поле сообщало шаману, кто и для кого будет рождён.

Мне стало интересно, относится ли этот провидец к волчьему народу? И вообще, кто это? Как я могу встретиться с ним? Наверняка, помимо верховных, к нему никто не имеет входа.

Как ни странно, информацию о провидце я получила от того же члена клана, который незадолго до этого допрашивал Сашку.

В тот день меня вызвали для беседы, забрали прямо с работы, сказали, чтобы я не волновалась по поводу сына. Мы сидели в каком-то офисе, разговор длился несколько часов. В основном говорил сам верховный, причём и на второй встрече он отказался называть своё имя.

Меня предупредили, что я жива и свободна только потому, что от меня зависит нечто важное для клана. Разговор был лишён всякой конкретики, но смысл я уловила такой: больше никаких нарушений с моей стороны или всем нам придётся туго.

В конце встречи я-таки смогла озвучить свои вопросы о предполагаемом союзе Саши и Светы и моей встрече с шаманом.

Как я и думала, провидец оказался недосягаемым для меня. Моего собеседника оскорбила даже сама просьба о встрече. Но отчаиваться я не спешила, так как знала, что рано или поздно получу ответы на свои вопросы.

О Свете и Сашке верховный нехотя, но всё же пообещал узнать, после чего объявил, что встреча закончена.

Глава 9

Наша жизнь потекла дальше. Раз в пару недель мы с Максимом проводили выходные в Нижнем Волчке. Чаще не получалось, так как я совмещала две работы, и мне нужно было ещё когда-то отдыхать и заниматься домашними делами.

В один из дней, когда я позволила себе никуда не ехать и спать дома до полудня, позвонила мама:

— Я даже не знаю, с чего начать. — возвестил её обеспокоенный голос.

— И тебе доброе утро, мам…

— Ты спишь, что ли?

— Да, я с ночной смены, а что случилось?

— Саша твой случился, вот что!

— В смысле? — удивилась я, стряхивая с себя последние остатки сна.

— Дочь, ты помнишь, как со Светкой обошёлся Захар?

— Да, мам.

— Так что же ты делаешь?

— Я не понимаю, так что случилось-то, скажи?

— Он куда-то увёл её! Их нет уже два дня! Сегодня ей было на работу, но она не ночевала дома!

— Э-э… Я ничего не знала… Он не говорил, что приедет… Почему ты вчера не позвонила мне?

— Погоди, кто-то идёт… Это они. Я перезвоню.

С ума сойти. Весь день эти двое не шли из моей головы, несколько раз я порывалась позвонить маме или Сашке, но решила, что кто-нибудь всё-таки возьмёт и соберётся мне сообщить новости. Я ходила по квартире и ругалась: как это Сашка ничего мне не сказал? Как он вообще мог? И Светка тоже… сестра…

Мама позвонила вечером и шокировала меня ещё больше:

— Они собрались жениться. — по её голосу было слышно, что она считает это величайшей глупостью в мире.

— Это такая шутка? — с надеждой в голосе спросила я.

— Если бы! Вчера подали заявление.

— Ну я ему начешу! — вырвалось у меня.

Мама рассмеялась:

— Смех и грех! Как дети, ей-богу.

— Может, у них любовь?

— У него волчий ген, дочь, он член клана, ему найдут невесту, и Светка снова останется с разбитым сердцем.

— Я встречалась с человеком из правления клана, задала ему этот вопрос. Думаю, там скажут…