Исправить (ЛП) - Уилсон Киврин

Я люблю ее, черт возьми. Я люблю ее так сильно, что мне никак не удается не то, что выразить это словами или показать на деле, а просто уложить подобные мысли в голове. Кажется, нельзя поверить в то, что можно любить кого-то так сильно. Она, словно Земля, а я — луна, ее вечный спутник. В ней — все, что я когда-либо хотел в этой жизни.

И я был уверен, что она тоже любит меня. Все это время я думал, что наши чувства взаимны.

Я долго сижу на скамейке в парке, погруженный в пустоту. Пустая оболочка в полной пустоте…

Что, черт возьми, мне теперь делать?

Глава 19

Пейдж

Наши дни

Вздрогнув, я просыпаюсь от пронзительного звука и стону, когда понимаю, что это мой будильник. Перекатившись на спину, нащупываю телефон на тумбочке и нажимаю кнопку сбоку, чтобы выключить звук.

Затем возвращаю голову на подушку и закрываю глаза. Господи! Я чувствую, что готова умереть. Голова раскалывается и во рту пересохло так, что язык приклеился к небу. И в дополнение, напоминанием о вчерашнем походе — боль во всем теле. Поэтому лучше полежу-ка я, тупо уставившись в обшитый деревянными панелями потолок, чтобы подольше не знать, насколько больно будет двигаться.

Не трахайся с ним, Пейдж.

Я крепко зажмуриваюсь. Затем двигаю бедрами, когда от воспоминаний событий прошлой ночи меня охватывает дрожь. Как он, толкнув меня на спинку дивана, сорвал нижнее белье. Как он толкался в меня и, наполняя, трахал. Я помню каким он был твердым, и как чертовски мне было приятно. Целый год компанию мне составлял только мой «друг на батарейках», так что Логан мог просто щелкнуть пальцами, чтобы я тут же сдалась. Мне стыдно. Стыдно до отвращения. И это удручает.

Хотя формально я не ослушалась приказа Бет.

Я не трахалась с ним.

Меня начинает подташнивать и это совсем не похмелье. Я не горжусь тем, как я обращалась с ним после того, как сгорая от желания, страстно отдавалась, а затем кончила так быстро и так сильно. Нет, я не жалею о своих словах после, но глупо отрицать то, что я выместила на нем всю злость, что испытывала к себе.

Я злилась на собственную слабость и была в ярости от того, что не смогла устоять перед ним.

Меня разрывает гнев от одной мысли, что я испытала вкус блаженства того, что больше мне не принадлежит.

Ну хоть не надо бояться нежеланной беременности. Когда мне делали экстренное кесарево сечение, то перевязали маточные трубы. А вскоре после этого Логану сделали повторную вазэктомию, и он должен каждые полгода сдавать анализы, чтобы история не повторилась вновь. Если уж эта двойная защита не поможет, то стоит признать факт, что Вселенная хочет, чтобы я продолжала рожать детей, пока не стану сморщенной старой каргой.

Вздохнув, я включаю телефон. И тут же приходит сообщение от моей мамы, с вопросом, можно ли девочкам дать жвачку, потому что, по-видимому, они пытаются убедить ее, что да. — Конечно нет, — быстро отвечаю я. И передай, что им лучше перестать лгать, иначе …

Потом проверяю электронную почту. Спам, спам, сообщение от клиента — читаю содержание и вижу, что оно не срочное, поэтому могу ответить на него позже — и еще больше спама. Затем замечаю электронное письмо от Луны Герст под названием “Отчет». И просыпаюсь окончательно. Как нельзя кстати, как раз перед заключительным раундом переговоров. Кончики пальцев покалывает от нетерпения, когда я нажимаю на сообщение. Пробежав глазами короткое вступление, я прокручиваю его до конца и открываю приложение.

И принимаюсь читать. На второй странице мои глаза готовы выскочить из орбит. На пятой сердце начинает стучать, как бешеное. И когда дохожу до конца, желудок готов выпрыгнуть наружу.

Пресвятые какашки!

Не теряя времени, я отправляю Кэролайн сообщение с просьбой о немедленной встрече. Затем вскакиваю с кровати, морщась от боли и, прихрамывая, спешу в ванную, чтобы собраться.

Пока я второпях занимаюсь утренней рутиной, приходит ответ от клиентки, которая просит меня как можно скорее прийти к ней в хижину. Так что наспех заканчиваю макияж и прическу. Мой разум все еще пребывает в шоке и неверии, пока я натягиваю шорты цвета хаки и белую блузку без рукавов — вполне подходящий наряд для работы на отдыхе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Выйдя из спальни, я замираю при виде Логана, сидящего за барной стойкой. В одной руке он держит телефон, а в другой — кружку с горячим кофе. И тут я понимаю, что, хотя у меня нет времени на завтрак и как бы не хотелось избежать общения с ним, мне никак не пережить это утро без чашки кофе.

Протиснувшись мимо него, я направляюсь к кофеварке. Чувствую, как он сверлит меня взглядом, когда я ставлю сумку и хватаю капсулу с карусели рядом с машиной. Пока готовится кофе, я подставляю под носик одноразовый бумажный стакан.

— Мы можем поговорить? — спрашивает он наконец, пока моя чашка наполняется дымящейся ароматной жидкостью.

— Не сейчас, — я закрываю крышку, прежде чем повернуться к нему лицом.

— Почему? — с подозрением прищуривается он.

— Мне надо идти.

 Я хватаю сумку со стойки и спешу на выход, по пути отхлебывая кофе.

— Мы через час должны собраться, чтобы принять окончательное решение. — крутясь на стуле, он провожает меня взглядом.

— Вот именно, — не могу удержаться, чтобы не ухмыльнуться ему через плечо.

Тьфу. Хочется дать себе подзатыльник и одернуть. Нельзя показывать ему свое злорадство.

Он выпрямляется.

— Ты что-то нарыла?

На этот раз я заставляю себя прикусить язычок, но не удержавшись, бросаю на него быстрый взгляд. Он достает телефон и начинает быстро что-то писать.

Удачи тебе, детка!

Лишь только я выхожу на улицу, меня ослепляет солнечный свет, яркий и резкий. Одной рукой я достаю из сумки темные очки и цепляю их на нос, пока торопливо шагаю прочь по гравийной дорожке, потягивая кофе и наслаждаясь приятной прохладой и свежестью утра.

Логан определенно нанял детектива своей юридической фирмы, который пытается раскопать компромат на Кэролайн, но у него явно пока ничего нет, иначе он бы уже бросил мне это в лицо. И им точно не раскопать то, что есть теперь у меня.

Так что игра окончена. Он просто еще не догадывается об этом.

Я позволяю себе краткий миг ликования, прежде чем со страхом вспоминаю, что нужно как-то рассказать обо всем Кэролайн. Эти новости укрепят ее положение при разводе, но станут для нее ударом. Это на самом деле плохие новости.

Я мысленно возвращаюсь к Грэму Веберу и нашей вчерашней приятной прогулке. И как, по сравнению с Логаном, он вел себя со мной. Ни намека на агрессию. Бога ради, он вручил мне на прощание свою визитную карточку.

Именно в этот момент я решила поцеловать его. Потому последние десять лет я не целовалась ни с кем, кроме Логана, и мне до чертиков хотелось узнать, каково это. Не знаю, чего именно я ждала от поцелуя, но определенно находила Грэма привлекательным. Так что, если бы не почувствовала ничего, ни малейшей искры, то поняла бы, что у меня нет ни единого шанса когда-нибудь действительно забыть Логана. Но мысль о том, что я могу почувствовать слишком много, тоже пугала, потому что кто его знает куда это может привести?

В конце концов, я получила золотую середину. Целоваться с Грэмом Вебером было… приятно. У него определенно был потенциал.

Может, именно это мне и нужно сейчас: хороший парень и никакой бешеной страсти. Думаю, так меньше шансов остаться с разбитым сердцем.

На последнем повороте перед хижиной Кэролайн я натыкаюсь на Стюарта Гарнетта, который выглядит, мягко говоря, изрядно несвежим — в помятых брюках и с растрепанной прической.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ублюдок. Подонок, мудак, кусок дерьма. Любое ругательство, которое мне только приходит в голову, отлично ему подходит.

Увидев меня, он резко останавливается.

— Что, черт возьми, происходит?

Я притормаживаю, жалея, что не могу заставить переступить свое воспитание и просто проигнорировать его. — Вы же знаете, я не могу говорить с вами об этом деле.