Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая - Иван Забелин

Кроме разных других персон, имена которых нам неизвестны, в хоромах царя Федора, в 1681 г., находились персоны короля польского и короля французского, может быть, Лудовика XIV, современника царю. В комнате царевны Марьи Алексеевны в 1687 г. висела в рамах с флемованными дорожниками персона покойного царя Федора, ее брата. В 1699 г. в комнате царевны Натальи Алексеевны в трех вызолоченных рамах висели персона брата ее царя Петра Алексеевича и живописные изображения его тезоименитых ангелов Петра и Павла. В том же году к персоне печатной на листу царя Петра делали рамы флемованные золоченые. Рамы на портретах и картинах были гладкие или резные, золоченые, серебрёные, иногда расписанные красками или просто вычерненные под черное дерево. В казне Оружейной палаты в 1687 г. хранились: парсуна царя Михаила Федоровича, писана по цке длина аршин 10 верш., ширины 1 арш. 1 1 /2 верш. Парсуна царя Алексея Михайловича писана по полотну, длина 3 арш. 2 верш., шир. 2 арш. 1 верш. Парсуна по преставлении царя Алексея Михайловича, писана по полотну, в черных рамах, длина 2 арш. без вершка, шир. 1 арш. 11 верш. Персона киевского митрополита Петра Могилы, длина 3 арш. без чети, ширина 1 арш. 9 верш.

Что же касается до фряжских листов, то здесь должно разуметь эстампы, гравированные на меди и на дереве. В царском быту они появляются еще в начале XVII столетия под общим названием потешных немецких печатных листов и, без сомнения, были известны и в XVI ст., как можно заключить и из Записки Барберини, который предлагал в 1565 г. выслать в Москву тетрадь рисунков с листьями, арабесками и тому подобным и просил также верных оттисков с изображениями разных государей. Подобными фряжскими и немецкими листами с XVII ст. торговали в Москве в Овощном ряду. Во дворец их покупали для государевых детей, вместе с игрушками. Малолетные царевичи и царевны, забавляясь этими листами, вместе с тем получали из них сведения о некоторых предметах естественной истории, географии, всеобщей истории и пр. Таким образом, например, в комнатах царевича Алексея Алексеевича, умершего в 1670 г., висело «пятьдесят рамцов с листами фряжскими». Самое название этих листов немецкими и фряжскими указывает на их происхождение: они вывозились к нам с Запада. В числе их, может быть, встречались гравюры известных художников. Впоследствии и у нас стали печатать эти листы на дереве, на лубу (луб — доска особой пилки), отчего, как можно объяснять и как вообще объясняют, они и получили название лубочных картинок. Но, вероятно, также, что листы могли получить свое прозвание от разрисовки и раскраски лубяных коробей, какие в XVI и XVII ст. были в большом употреблении. Судя по сохранившимся памятникам (подобные коробьи находятся в Историческом музее), нельзя не видеть, что лубочные картинки, и именно деревянной печати, носят полнейшее сходство с упомянутыми писанными коробьями, так что лубочный рисунок и его раскраска могли послужить образцом и для его воспроизведения печатным делом. Кроме того, есть известие, что еще в XV ст. на лубу писали, чертили чертежи, планы [124], следовательно, луб употреблялся вообще для рисования вместо харатьи и бумаги, которые тогда были для простых людей очень дороги. Известно также, что для письма употреблялась и береста. Таким образом лубочная картинка могла существовать и до изобретения печатного дела. По свидетельству Кильбургера (1674 г.), в московской и киевской типографиях, кроме церковных книг, печаталось также много образов и эстампов на дереве [125]. В домовой казне патриарха Никона находим 270 листов фряжских, лист печатной большой подволочной; на большом листу часть Козмографии; на большом же листу Козмография [126].

В конце XVII ст. фряжский стан, для печатания эстампов на меди, заведен был в царском дворце при Верхней, то есть придворной типографии. В 1677 г. органист Симон Гутовский сделал к государю в хоромы «станок деревянной печатной, печатать фряжские листы»[127]. В 1680 г. резец Афанасий Зверев резал для государя на медных досках «всякие фряжские рези».

В царских хоромах фряжские листы обыкновенно прибивались к стенам лужеными гвоздиками по деревянному дорожнику, который служил таким образом вместо рамки. Так обиты были фряжские листы по стенам в комнатах царевен в 1680 г. и в деревянных хоромах царя Федора Алексеевича в 1681 г. В 1680 г. в новопостроенных палатах, что над Судебною царицыных Мастерских палат, фряжские листы были прибиты по стенам дорожником калеваным, которого в то время для этих листов и для подволоки было сделано 500 аршин. В 1682 г., в марте, по сказке живописцев Ив. Салтанова и Ивана Безмина, понадобилось в государевы деревянные хоромы на обивку фряжских листов сто колодок гвоздья луженого. Количество этих гвоздей и упомянутого дорожника явно показывает, что в этих случаях листы были употреблены не в качестве картинок, а в качестве картинных обоев. В том же 1682 г. в хоромы царевича Петра Алексеевича взято сто листов фряжских, из которых многие, без сомнения, пошли на украшение стен. Иногда листы даже приклеивались к стенам, как, например, в 1685 г. в «верхних каменных чердаках» царского Теремного дворца. Но гравюры с священными изображениями вставлялись большею частью в рамки. В хоромах царевны Софьи (в 1686 г.) висели на стенах в золоченых и расписанных красками рамках: «Образ Спасителя в терновом венце, немецкие печати, на бумаге, ризы и поля наклейные байбереком, в правой руке трость. Образ Распятия, на бумаге ж, немецкой печати, в подножии у Распятия град Иерусалим, наклейные. Образ Богородицы Чанстоховския, печатный на желтой тафте, в клейме, в травах золоченых. Образ Рождества Христова, знаменной (то есть рисованный), на углах евангелисты. Три листа, печатаны на бумаге. Лист, на нем написано «поздравление» царевне. Лист немецкой, на нем написано в клейме поздравление на виршах царевны Феодосии Алексеевны».

Мы должны упомянуть еще о чертежах, или живописных географических картах, которые висели на стенах в государевой Комнате. Большею частью такие чертежи писаны были, как говорится, по птичьему полету, с изображением самых зданий, храмов, башен, жителей, гор, лесов и пр. Для царя Алексея Михайловича чертежи писал живописец Станислав Лопуцкий. В 1663 г. он поднес государю «Чертеж всего света», также «Чертеж Индийского и иных государств», а в 1668 г. «Новой Сибирской чертеж». В 1669 г., вместе с живописцем Мировским, он написал, как уже упомянуто, большую картину вроде чертежа: «Герб Московского государства и иных окрестных государств гербы, а под всяким гербом планиты, под которым каковы». В казне Оружейной палаты в 1687 г. хранились «чертежи — три части света: Аврика, Америка, Азия, писаны по полотнам».

В дополнение к этому обзору живописных картин, эстампов и чертежей в царских хоромах считаем нелишним присовокупить описание подобных же картин, украшавших хоромы боярина Артемона Сергеевича Матвеева и князя Василья Васильевича Голицына с сыном Алексеем, отписанных потом в казну за опалу Матвеева в 1676 г. и за опалу Голицыных в 1690 г. У Матвеева находим: «Персоны: В черном станку святитель в мантии, а на главе клобук черной, в левой руке посох. — Две персоны королей Польских Михаила да Яна. — Двенадцать Сивилл поясных, письма старого. — Притча, как Иосиф бежал от Петерфиевы жены. — В станку Целомудрие, а в правой руке написан скифетр, в левой руке книга. — На полотне написана Весна, в руках сосуд с травами. — Сорок один лист, писаны живописным письмом на розных красках и на золоте. — Персона боярина Ильи Даниловича Милославского. — Да в четырех станках полотна, а на них написано: Артемон в служилом платье, стоячей. На другом полотне он же в служилом платье, поясной. На двух полотнах дети его, Иван да Андрей, стоячие. — Пять полотен, а на них написаны персоны немецкие, поясные. — Персоны немецкие ж. Личина молодая в шляпе с перьи, стоящая. — Десять личин немецких, на полотнах же и в том числе одна на бумаге. — Лист печатной на бумаге, а напечатан Голанской князь Вилим. — Три листа садового строения, да девять маленьких. Чертежи: Чертеж Архангельского города и иных поморских городов и мест, писаной и подписан Русским письмом. Чертеж печатной Свейской и Датской Земель. Чертеж Новые земли, Русского письма. Три чертежа печатных, на однех листах Московской, Другой Польской, третей Асийской».

Из отписных животов князей Голицыных поступило в царскую казну: «Персоны и листы писаны на полотнах и на бумаге: Персона князя Владимира Киевского, на полотне, в черных рамах. Персона царя Ивана Васильевича, на полотне, в черных рамах. Персона царя Федора Ивановича, на полотне, в черных рамах. Персона царя Михаила Федоровича, на полотне, в черных рамах. Персона царя Алексея Михайловича, на полотне, в черных рамах. Четыре персоны царя Федора Алексеевича, одна в рамех черных, поясной; две писаны на полотнах, одна в черных рамах, другая в золоченых, четвертая писана на цке. Персона святейшего Никона патриарха, сакос и омофор и понагия, наклееные розных цветов обьерми. Персона Иоакима патриарха писана на полотне, в рамах золоченых. Три персоны королевских, писаны на полотнах, в черных рамах. Персона Польского короля на коне. В дву рамах персоны Польского короля и королевы его. 12 персон немецких в круглых золоченых резных рамах. В 20 клеймах золоченых писаны на полотнах лицы, времена, стихии и праотцы. Персона за стеклом в рамех золоченых князь Василья Голицына. В черных рамах писано на полотне притчи из Библии. В четырех рамах золоченых резных четыре листа немецких (по 5 рублев за лист). 12 персон немецких печатных в рамах золоченых, в том числе один лист без рам. Пять листов землемерные чертежи печатные немецкие наклеены на полотнах, 9 листов немецких землемерные в черных рамах. Личина человечья писана на полотне. Лист немецкой в деревянных рамах, по сторонам написано по пистоли. Две личины каменные. Герб князя Василья Голицына. Персона его ж князя Васильева писана на полотне».