Мир приключений 1974 - Николай Коротеев

— Может, рискованно идти именно на этот рудник? Там сейчас только и разговоров что про вас? — спросил Рамон, прикуривая от тлеющей головешки.

— Именно там-то меня никто и не ждет! Жандармы думают, что я удрал. Разве они могут допустить, что я здесь, всего в часе ходьбы от дома Синфоросо?

Хуан бросил вопросительный взгляд на Лопеса, а тот, ответив ему спокойной улыбкой, продолжал:

— Месть сама по себе — дикое, слепое чувство — вызывает во мне отвращение. Вот рассчитаться, чтобы справедливость восторжествовала, это я признаю. Рассчитываться надо с теми, кто обманул, используя положение, богатство, подкуп, предательство. Если кто-нибудь из нас ограбит бедного, просто украдет, обидит женщину, старика пли ребенка, он за это ответит. Согласны?

— Да! — дружно ответили все, а Хуан перекрестился.

— Хуан нам не верит. Но, повторяю тебе, мы не грабители с большой дороги Все, что мы станем делать впредь, будет честно и в интересах народа Ему никто не помогает, о нем никто не думает… Завтра сам увидишь, а сейчас давайте спать. Рамон, ты дежуришь первым. В этой пещере мы в безопасности, но тюремный лекарь любил говорить: «Грамм предусмотрительности стоит дороже, чем тонна лекарств», и был прав.

* * *

К середине дня улицы селения Гуадалупе стали пустеть. Приближался полдень. Из управления рудника на обед расходились служащие.

На небольшой площади перед зданием управления появились угольщики. Дырявые сомбреро прикрывали их головы, а тело — бедные одежды, дешевые, поношенные деревенские накидки. Они гнали перед собой четырех мулов и двух ослов. Ослов и мешки им продал старый рудокоп, которого все звали дядя Хосе.

Роке Лопес вытер пот с черного от угля лица и приказал остановиться.

— Ждите моего сигнала, тихо сказал он и спокойно вошел в контору. Там в этот час обычно оставался один администратор. После возвращения служащих с обеда он вообще уходил из конторы до утра следующего дня.

— Мы не нуждаемся в рабочих, — встретил он заученной фразой вошедшего Лопеса.

— А меня управляющий послал узнать, не продадите ли вы заезжему коммерсанту пять — шесть слитков серебра.

— Что есть, уже продано, и вообще мы с частными лицами не… — Администратор не успел договорить.

Роке с поразительной ловкостью перескочил стойку и, выхватив из-под рубахи револьвер, произнес:

— Ни слова или буду стрелять!

Администратор от изумления открыл рот, чем немедленно воспользовался Лопес, чтобы всунуть в него платок. В следующий миг верный исполнитель воли хозяев рудника был связан по рукам и ногам и уложен под стойку.

— Мучачос, — позвал Роке друзей, — входите. Сеньор Гутьеррес ждет вас.

«Угольщики» в изумлении переглянулись, но не стали мешкать и вошли вслед за Лопесом в контору. У ослов и мулов остался Хуан.

Роке хорошо знал, где находилась кладовая, несгораемый шкаф кассы и ключи от них. Переложить слитки и наличные деньги в мешки и прихватить с собой долговые расписки рабочих, чтобы затем уничтожить их, было делом нескольких минут.

Когда его товарищи ушли, оке повернул администратора лицом к себе, снял сомбреро и проинес:

— Вот теперь, сеньор Гутьеррес, вы действительно вправе говорить, что Роке Лопес — грабитель. Хотя тоже отчасти. Зная наверное, что я не мог ограбить кассу, которую вы же сами мне доверили, вы вместе с Синфоросо упрятали меня в тюрьму. Всем серебром Мексики вам не заплатить мне за унижение, которое я испытал в полиции, на суде и в тюрьме. Вы, ваши хозяева, местная власть лишили меня честного имени. Вы первыми бросили вызов. Я принимаю его! Но помните, что тот, кто разворотил костер, не должен жаловаться на искры, обжигающие ему лицо. До скорой встречи, сеньор Гутьеррес! — И Роке, заперев снаружи дверь конторы, не спеша догнал остальных.

* * *

Оставив селение, Лопес повернул «серебряный караван» на окольную дорогу и вскоре по малоизвестной тропе вывел его к глубокому ущелью. Там, в густой сосновой рощице, на поляне меж обломков скал, седоков ожидали стреноженные кони, а всего в пяти сотнях шагов выше поляны находилась скрытая от непосвященного взора небольшая, но глубокая пещера.

Узкий вход в нее представлял собой естественную расщелину в теле базальтового утеса, нависшего над обрывом, и скрывался за колючими кустами барбариса и плотной зеленой стеной можжевельника. Относительно невысокий свод пещеры кое-где расширялся, но чаще в ней можно было двигаться лишь ползком. Пещера имела несколько ответвлений и выход с противоположной стороны утеса. Она была очень удобна еще и потому, что находилась в непосредственной близости от дороги.

Разгрузив мулов и подбросив им сухих кукурузных початков, Лопес и его товарищи подкрепились остатками еды и, переодевшись в свое обычное платье, вновь сели на коней.

Ни Парре, ни Барболину, ни остальным не был ясен план их предводителя. Удивляло то, что они направили своих копен прямо по дороге к Гуадалупе. Перед выходом Лопес сказал Хуану: «Сейчас ты решишь, что тебе делать дальше».

План Роке был прост. Он рассчитывал, что не более чем через час после их ухода администратор будет развязан и в селении станет известно об ограблении рудника. Еще через четверть часа вслед за «угольщиками» в обе стороны дороги пошлют погоню. В нее отрядят весь наличный состав сельских жандармов. Оставлена будет лишь самая необходимая охрана участка и камеры предварительного заключения. Вот к мрачному каменному зданию тюрьмы, хорошо всем знакомому в селении, Роке Лопес и направился без промедления. Войдя в помещение с Паррой и Барболином, Лопес спросил сержанта, можно ли переговорить с начальником. Сержант, видя перед собой вооруженного ранчеро[14], встал из-за стола и ответил, что хефе ускакал в погоню за Роке Лопесом, который два часа назад ограбил рудник.

— Жаль, что мы разминулись! Он ищет меня, а я ищу его.

До сержанта еще не успел дойти смысл сказанных слов, как перед его носом запрыгало дуло револьвера.

— Руки вверх! Ни с места! — произнес Роке. Находившиеся в комнате жандармы тут же были обезоружены.

Лопес взял у сержанта связку ключей, открыл замки на тяжелых засовах камеры и, раскрыв дверь, громко произнес:

— Я Роке Лопес, мучачос, выходите! Дарую вам свободу! Тот, кто действительно совершил преступление, больше не должен его повторять. Те, кто посажены сюда несправедливо, пусть ничего не боятся — я и мои друзья встанем на вашу защиту.

— Дон Роке, здравствуйте! Вы помните меня? — спросил один из заключенных, вплотную подойдя к Лопесу.

— Вы Гарсия — хозяин лавочки, что у самой шахты рудника.