Пыль на губах - Артемий Вячеславович Барабашкин

class="p1">Старик пустыми бледно-серыми глазами посмотрел на сантарию. Лахесия вздрогнула — настолько безжизненным был взгляд старика.

— Не смею вас задерживать, великая сантария, — Мардегор глазами указал на выход.

Лахесия пожала губы, едва заметно кивнула и резким торопливым шагом выскочила из комнаты. Харистар аккуратно прикрыл за женщиной дверь.

— Её не понравилось такое обращение, — сказал старик и закашлялся, прижимая кулак ко рту и пытаясь не задеть воспаленную нижнюю губу.

Мардегор сел в кресло и рассмеялся. — Разве я был недостаточно вежлив?

Харистар бросил быстрый взгляд на игральную доску. — Напротив. Вы были чересчур вежливы.

Лорд заметил взгляд своего волшебника и нахмурился. — Надеюсь ты не собираешься спрашивать о правилах тисерии? Что случилось, Харистар? Почему ты оттягиваешь разговор?

Старик вздохнул. — Я получил сообщения от волшебника, который контролировал сбор сайрона для вас, мой господин. Он связался со мной через три моста, я лично с ним не говорил, но…

Мардегор прикрыл глаза. Сайрон уже начал действовать и внутри лорда закипел гнев. — Ты продолжаешь тянуть время! Мне что, найти нового главного волшебника?

— На них совершили налет люди, верхом на летающих зверях. Один из них по описанию походил на рыцаря Единого.

Лорд вскочил с кресла. — Значит, он уже начал контролировать свою силу! Он как-то узнал о моем плане убить его и нанес упреждающий удар! — Мардегор рухнул обратно в кресло, его взгляд изменился, к плескающему гневу добавилась искорка страха и возбуждения. — А он интересный противник. С ним будет не так скучно, как с его сородичами. Что он сделал?

— Лишил ваш отряд наемников мекров. Несколько минут назад я получил новое сообщение — из эйпории на берегу, как она там… Ликены, вроде. Мне сообщили, что наступил теплый месяц. Из Ликен пытались установить мост с нашим волшебником в отряде, но безуспешно. Это значит только одно…

— Что весь отряд погиб в море, — кивнул Мардегор. — А наш рыцарь умен. Умен и беспощаден. Не стоит недооценивать его. Но план с наемниками был запасным. Произошедшее подтверждает, что мы должны придерживаться первоначального плана, надо поддерживать связь Ланты и Кэльстена. Установи новый мост между ними, хочу знать, влюбился ли наш рыцарь в минталенту. И я надо понять, он слетал в море, чтобы избавиться от наемников, или он спешит к нашей красавице Ланте.

Харистар закрыл глаза. — Мост так далеко устанавливать очень сложно. В прошлый раз нам помогло чудо, не иначе. И у нас осталось не так уж и много сайрона. А новая поставка со Скалы теперь задерживается.

Мардегор махнул рукой. — О сайроне не переживай. Я выделю из своих личных запасов. Там на пару лет хватит. А мост устанавливай любым способом. Хоть загони до смерти сотню волшебников. Мне надо, чтобы Ланта могла связаться с рыцарем. Сейчас минталента в темнице, — идеальная возможность для того, чтобы заставить рыцаря спешить ей на помощь.

Харистар кивнул с усталым видом. — Я все сделаю, мой лорд.

Мардегор улыбнулся. — Такой ответ мне нравится больше. И свяжись с Гурагом из Ликен. Пусть отправит ищеек на берег. Если Кэль не вернулся на Скалу, значит, скоро он будет у эйпории. Может удастся застать его врасплох.

Харистар безмолвно кивнул и отправился исполнять волю своего господина.

* * *

Ланта проснулась, когда ей показалось, что она падает вниз. Минталента резко села в кровати и скривилась от боли в шее и спине. Она еще никогда не спала на настолько жесткой постели. «Жаль, что мне не приснился Кэль. Это могло хоть немного облегчить столь ужасное заключение. Но что мне может присниться в темнице? Конечно же, то, как я падаю в пропасть. Спасибо мой великолепный разум, ты так меня любишь!»

— Надо запомнить провести исследование на тему установки сновидений, — пробормотала себе под нос девушка. — Не помню ни одной книги на эту тему.

Ланта подошла к окну. За толстым пыльным стеклом были прутья решетки, и прямо перед окном рос куст. Рассеянный свет, который мог проникнуть в темницу, подсвечивал потоки мечущейся в воздухе пыли, но при таком освещении Ланта бы не рискнула читать или писать.

Внезапно, слезы подкатили к глазам. Девушка судорожно вздохнула и уперлась лбом в руки, пытаясь сдержать рыдания. Несколько всхлипов все же вырвалось из ее губ, а на каменном полу появилось пять или шесть мокрых пятнышек.

«Это так несправедливо! Я дочь астартора, а со мной всегда обращаются как с ненужной мебелью, которую жалко выбросить. Вот и пытаются задвинуть куда подальше, лишь бы глаза не мозолила. Почему судьба так отвратительно со мной поступает? Я впервые в жизни полюбила человека, но почему он должен был оказаться в тысячах лиг от меня? Я даже не могу с ним связаться! Как же хочется бросить этот дворец и бежать, бежать, бежать. Сбежать на Скалу и жить как простой человек».

Ланта вздохнула и поняла, что впервые призналась самой себе, что влюбилась в Кэля. Это заставило Ланту густо покраснеть и смутится, будто кто-то мог услышать ее мысли.

«Он такой симпатичный, этот Кэль. Смазливая мордашка, смог смутить даже меня, увлеченного своим делом ученого! И что мне теперь делать? Эх, рассказать бы Данее, у нее-то опыт большой в этих любовных делах. Но как вот с ней связаться?»

Ланта встала посреди комнаты, и вдруг ей показалось, что в темнице резко похолодало. Она зябко поморщилась и обхватила плечи руками. Девушке почудилось, что дул холодный ветер и запахло солью. «Что это? Опять мост? Со Скалой?»

Минталента крепко зажмурилась и резко открыла глаза. Она все так же была в темнице, но теперь в отдалении был слышен шум моря, а перед глазами проносились едва различимые образы.

«Такое ощущение, что кто-то хочет установить мост, но у него не получается. Но кто это может быть? Кэль? У него ведь есть магические способности, он тогда смог вытянуть сайрон из снега».

Воздух перед глазами Ланты задрожал. Девушка шагнула вперед, ее обдало запахом водорослей и соли, показалось, что ноги коснулось что-то влажное. Но она так и стояла посреди каменной комнаты. «Надо помочь Кэлю. Как в тот раз в лесу. Песней. Но что, если это не он, и тогда я окажусь прямо в ловушке убийц. Или навлеку на себя охотников на поющих?»

— Нельзя все время бояться, — сказала вслух Ланта. — Ради встречи с Кэлем можно и рискнуть. Я лучше сражусь с охотниками, чем буду сидеть в этой душной каморке.

Ланта задумалась. В голове крутились обрывки многих песен, но она, как назло, не могла вспомнить ни одной полностью. Петь про одинокую воительницу она не