Легионер - Андрей Посняков

Окончив песню, Ферадах Финд поклонился народу и без сил повалился на землю. Сбегав к ручью, Гета принес ему воды в сделанном из коры туесе, побрызгал в лицо.

– Спасибо, – филид улыбнулся, – спасибо, Гета… А где ж твой хозяин?

– А…

– Здесь! – Юний вышел из темноты. – Вижу, ты принес воды, парень? Дай-ка!

Он быстро смыл с лица глину и, сбросив в траву плащ, подошел к вождю фениев:

– Я готов, Мад Магройд.

– Я тоже. Давно тебе жду. Эй, Гертсаг, скажи всем о нашем поединке!

Гертсаг – разрисованный помощник Мада Магройда – остановил собиравшихся расходиться людей.

– Поединок?! Кого? С кем? Почему?

– Сегодня я подарю богам кровь моего врага, римлянина! – выйдя на середину поляны, громко объявил Мад Магройд.

– Уай! – приглушенно воскликнули в толпе. – Это же тот, что бежал из…

– Помолчи, парень, дай послушать!

Вождь фениев сбросил на землю тунику, обнажив мускулистый, сплошь покрытый татуировками и шрамами торс. Юний, словно истинный римлянин, и не подумал обнажаться – вот еще, он ведь не на цирковой арене! Лишь снял башмаки – чтоб не скользили по мокрой от только что выпавшей росы траве – да громко спросил:

– Чем будем биться? Опять дубинами?

– Нет уж, – Мад Магройд гулко захохотал. – На этот раз пусть нас рассудит меч.

– Меч так меч. – Рысь опустил глаза, стараясь не показать вспыхнувшую в них радость: своими словами предводитель фениев только что подписал себе смертный приговор. Биться на мечах с гладиатором, пусть даже и бывшим, это, знаете ли, чревато!

Кто-то из фениев предоставил Юнию собственный меч, длинный, заточенный лишь с одной стороны. Не очень-то удобен, но все ж за неимением гладиуса, можно биться и таким. Попросить еще и щит? Пожалуй, нет…

– Ну. – Рысь резко вскинул голову. – Начнем?

Вместо ответа Мад Магройд зарычал, словно почуявший близкую добычу волк, и, взмахнув мечом, ринулся в бой. Он оказался очень хорошим бойцом – все ж таки фений. Меч в разрисованных руках его казался живым существом, Юний только успевал отбивать выпады. Ага! Ты так… А мы снизу! Ушел? А вот тебе харроший удар сбоку. Получай! А что на это скажешь?

Теперь уже перешел в атаку Рысь, используя все гладиаторские приемы, как благородные, так и, мягко говоря, не очень. Например, вот этот вот приемчик, называющийся «мельницей», никак нельзя было отнести к благородным. Меч Юния, коварно наметив удар, вдруг резко отклонился в сторону и чуть было не воткнулся сопернику в бок. Мад Магройд успел-таки отпрыгнуть – хотя мало кто успел бы на его месте, – тем не менее на росистую траву закапала первая кровь.

Снова зарычав, вождь фениев бросился на землю и сразу же резко вспрыгнул, норовя поразить Юния в голову. Рысь видал как-то подобный прием, кажется, он назывался «прыжок лосося». Прыжок и в самом деле получился стремительным и мощным и, если бы не сноровка Юния, наверняка бы принес успех. На это и рассчитывал нападавший, немало удивившийся, обнаружив на месте соперника пустоту. А не стоило так удивленно вращать глазами! Лучше было бы сгруппироваться, отпрыгнуть в сторону… Тогда бы меч Рыси не рубанул по руке! А так – отрубленные пальцы Мада Магройда улетели в траву, туда же упал и меч. Что ж, теперь пора завершать бой! В подобной ситуации циничный, как все гладиаторы, Рысь никогда не играл в благородство. Поверженного соперника нужно было просто добить, что Юний и собирался сейчас сделать. Если бы не странный свист, вдруг рассекший холодный утренний воздух.

Опа! Ременная петля охватила руку… Вылетел из враз ослабевших пальцев меч. Рысь оглянулся… Фиэлла! Как же он мог позабыть о ней!

– Теперь бейся руками, чужеземец! – усмехнулась девушка. – Посмотрим, кто выиграет. Это ведь будет честно, верно, люди?

– Что верно, то верно!

– Да, сегодня боги останутся довольны и без крови наших детей!

Мад Магройд возвышался перед Рысью огромной кроваво-разноцветной горою. Мускулы вождя фианны бугрились, глаза злобно прищурились, потеря пальцев, похоже, вызывала лишь презрительный смех. Он шел на соперника, словно медведь, с виду неповоротливый, но стремительный, ловкий и сильный. Оказаться в объятиях разъяренного фения было бы равносильно смерти. Что ж… Юний прищурился, как когда-то учил отец: медведь – это лишь всего один зверь. А соперников ему должно быть несколько. Значит, так…

Сначала – «тритон». Маленький, верткий…

Выждав, когда Мад Магройд совершит прыжок, Рысь, и вправду словно тритон, проскользнул между его ногами и, перевернувшись через голову, сжался в клубок – «перепелку». И взметнулся вверх, словно и впрямь перепелка, выпорхнувшая из-под ног охотника. Взметнулся и что есть силы ударил ногами в шею фения. Тот захрипел, упал на бок, но тут же вскочил и вновь бросился в бой. Неугомонный…

Мад Магройд был разъярен и теперь напоминал не медведя – быка. Тупого, прущего напролом. Рысь подпустил его как можно ближе… и вдруг с ужасом почувствовал, что уже не вырвется! Слишком, слишком уж близко… Объятия торжествующего фения сдавили его с такой силой, что, казалось, вот-вот затрещат ребра. Что же делать, что? Пока Юний лихорадочно соображал, Мад Магройд давил его, словно винный пресс. Выход? Стать маленьким. Букашкой… Злой, вооруженной разящим жалом пчелою! Вот оно, жало!

Чуть высвободив руку, Юний резко ударил пальцем сопернику в глаз. Послышалось мерзкое хлюпанье и вой… Объятия ослабли, из них теперь можно было выбраться, что и сделал сейчас Рысь. Закрыв собой желтое восходящее солнце, он встал спиной к ущелью, дожидаясь, пока Мад Магройд бросится на него разъяренным вепрем.

Оставалось лишь вовремя убраться с дороги. Пожалуйста, путь свободен!

Юний сделал шаг в сторону, и пролетевший мимо него соперник с воем ухнул в пропасть.

– А ведь мог бы обойтись и без всех этих глупостей, – покачал головой Рысь.

– Да в том-то и дело, что не мог! – положив руку на плечо, перебил его Ферадах Финд. – Мы ведь не римляне. Не держи на него зла, все-таки Мад Магройд был славным воином.

Юний лишь усмехнулся, взглядом поискав в толпе Фиэллу. Напрасно старался – мерзкой девчонки нигде видно не было. Уже успела сбежать? Рысь огляделся по сторонам – похоже, именно Ферадах был здесь сейчас главным, по крайней мере, фении посматривали именно на него, а вовсе не на толстяка старосту, давно уже не пользовавшегося никаким уважением фианны. Позади воинов маячили улыбающиеся рыбаки. Кстати, с ними нужно кое о чем договориться, вдруг Мад Магройд не выполнил свое обещание насчет кураха?

– Куда же ты теперь, чужеземец? – подойдя ближе, льстиво осведомился староста. – Будь гостем в моем доме!

– Гм… – Рысь ухмыльнулся. – Наверное, я все же побуду у Ферадаха. Отдохну несколько деньков, верно, Гета?

– Я думаю, господин, куда лучше было бы поскорее убраться отсюда подальше!

– Нет-нет, погостите немного у меня, – тут же предложил филид. – Хоть пару дней. И – это не только моя просьба.

Пару дней… Конечно же, Юний был полностью согласен с предложением Геты. Кто его знает, как еще все тут обернется? Если сегодня все, не исключая и фениев, подавлены величием Ферадаха, то что будет завтра? Может быть, так, а может, совсем иначе. Не стоит уповать на столь зыбкое положение вещей. Но все собравшиеся – в том числе и Гертсаг, и староста – должны знать, что он, Юний, намерен задержаться здесь по крайней мере еще на пару дней. Пусть на то и рассчитывают.

Когда спускались вниз, к селению, Рысь, придержав Гету, шепнул:

– Сбегай-ка к пристани, парень. Стоит ли там обещанный Мадом Магройдом курах? Или… – Юний задумался. – Нет, беги-ка лучше к рыбакам. Знаешь Лонана?

– Догоню! – уверенно кивнув, Гета бросился к пристани.

Глава 16

Август 229 г. Каледония

Битва у каменной реки

Геройской и беспощадной была эта схватка.

Предания и мифы средневековой Ирландии. Битва при Маг Мукриме

Погибший вождь фениев не обманул – обещанный им курах покачивался у причала. Юний переговорил с кормщиком, наказав ему быть готовым к отплытию… гм… денька через три-четыре. Сам же, уже следующим утром, отплыл от берега на рыбачьем судне. С Ферадахом и Теей простились в хижине – не нужно было создавать у причала излишнюю толпу, поэтому и на курах пробирались парами – сначала Айна-Боудикка с Гетой, наконец избавившегося от своего девичьего обличья, затем Рысь с Клавдией. Гета, как видно, сильно зауважал свою спутницу и обращался с ней как с истинной аристократкой. Хотя она и была аристократкой, и у Юния накопилось к этой девушке масса вопросов, впрочем, как и к Клавдии.

Судно медленно отвалило и исчезло в тумане, который постепенно рассеивался, но все же еще оставался настолько плотным, что казалось, будто корабль идет на ощупь. Темный берег быстро пропал за кормой, лишь только синие горы еще долго торчали среди тумана, да не просто торчали, а так и тянулись по левому борту.