Большая книга ужасов. 46 (сборник) - Галина Гордиенко

Лене вдруг показалось, что Гришкина близость к полотну что-то меняла в нем. Будто само присутствие Лапшина рядом подпитывало рисунок, вдыхало в него жизнь. Причем очень недобрую.

На встревоженную Лену внезапно дохнуло влажной духотой. Она услышала мерзкий скрипучий вопль и испуганно вздрогнула. Лена буквально каждой своей клеточкой чувствовала приближающуюся опасность, у нее даже пальцы рук повлажнели от внезапного страха.

Она боялась за Гришку.

И ненавидела его за это.

Гришка приглашающе взмахнул рукой. И ребята медленно пошли к новой картине. Нехотя. Почти заставляя себя.

Им было не по себе. Всем. Даже Сергею, практически на сто процентов уверенному в розыгрыше.

Бедную Дину бросило в дрожь: на этот раз перед ними была не абстракция. Во всяком случае, не полная абстракция. И Дина подумала, что предпочла бы именно ее. Зачем только Гришка изменил себе…

Сергей судорожно вздохнул: в небольшом – пятьдесят на восемьдесят сантиметров – прямоугольнике оказался заперт целый мир. Уж, конечно, не земной! И совсем не дружелюбный.

Гришкина картина почему-то напомнила Сергею обычное окно: там, за мутным, запотевшим стеклом висело в сером небе странно сплюснутое багровое солнце. Над крохотной долиной, запертой между голыми, глянцевыми от влаги скалами, клубился туман. Сквозь него смутно проглядывали гигантские перистые, ядовито-зеленые растения. Ближайшее из них буквально прижалось к невидимому стеклу. На одном из широких плоских кожистых листьев дрожала выпуклым зеркалом целая лужица воды.

Ощущение духоты и парной влажности было почти физическим. Мир на небольшом кусочке ткани казался враждебным. Недописанная Гришкой картина внушала необъяснимый ужас.

Дина с коротким стоном отпрянула в сторону. Побледневшая Светлана с тревогой посмотрела на довольного произведенным эффектом Гришку. Лена выразительно покрутила у виска пальцем. Сергей вытер со лба испарину и пробормотал:

– И чем ты недоволен? По моему, классно.

– Сам не знаю, – пожал плечами Гришка. – Просто эта чертова картина пока меня не впускает. А мне туда нужно!

– Что?! – у Лены не нашлось слов.

– К-куда не п-пускает? – испугалась Дина, стараясь не смотреть на картину.

– Туда, естественно, – Гришка небрежно кивнул на полотно. – И задумчиво пробормотал: – И хочется, и колется…

Он посмотрел на Сергея: Ильин стоял у его картины, нервно сцепив руки за спиной, лицо его показалось Гришке угрюмым.

Гришка вдруг подумал, что можно сейчас подарить эту работу Ильину, как бы в ответ на его подарок. Картины примерно равны по классу. Он, Гришка, таким образом, наверняка избавил бы себя от опасности. Ведь кошмары его больше не мучили, и чужой мир Гришка сейчас ощущал, только приближаясь к полотну и рассматривая его. Причем не сомневался, что та уродливая тварь тоже чует его присутствие и сходит с ума от ненависти, от невозможности достать его. Ведь эта гадина уже попробовала его крови…

Караулит, дрянь эдакая!

Если бы не она… этот мир не пугал бы Гришку так.

«Вряд ли Сереге картина опасна, – вернувшись к блюду, Гришка взял еще пирожок. На этот раз с капустой. – Эта тварь даже на Тимку никак не реагирует и на бабушку тоже, чует только меня, почему – непонятно. Наверное, в самом деле, из-за того, что мы уже сталкивались. Кстати, почему-то, кроме меня, никто и не чувствует, насколько тонка грань между нашими мирами. Серый, как ни странно, тоже…»

Мысль показалась Гришке настолько заманчивой, он настолько устал бояться и жить в вечном напряжении, что предложил Сергею:

– Если сдаетесь, то и я ставлю точку.

– А если нет?

– Тогда продолжим, – Гришка внешне безмятежно взмахнул следующим пирожком.

– Ч-что «п-продолжим»? – заикаясь сильнее обычного, спросила Дина.

– Подыскивать для вас очередные доказательства!

Друзья переглянулись. Гришка беззаботно жевал пирожок и смотрел в окно. Светлана осторожно спросила:

– А если ничья?

– Не-а, я же выиграл, я был прав, – энергично помотал головой Гришка.

– Вот жулик рыжий, – бросила Лена с бессильной злостью.

– Понимаешь, – проникновенно посмотрел на нее Гришка, – скучно же!

– Скучно??!

– Не сейчас, конечно. – Гришка с хрустом потянулся. – Продолжим спектакль?

– П-погоди, – поспешно воскликнула Дина.

– Ну?

– С-скажи т-только, это д-действительно с-спектакль?

– Не понял.

– Н-ну… к-картины-п-переходники – это н-неправда? Ты н-нас р-разыгрываешь?

Гришка покрутил в руках очередной пирожок. Нехотя вернул его на блюдо. И насмешливо протянул:

– Ишь какая – скажи им! А какой тогда интерес? Нет уж! Или ваша полная капитуляция, или…

– А если «д-да», то с-скажешь? – У Дины лихорадочно заблестели глаза.

– Ну, ты даешь, – фыркнул Гришка. – Тогда я выиграю. А значит – вы верите в переходники. – И съязвил: – Это же идея вашего любимого Желязны, вы же все обожаете фантастику!

– З-значит, не с-скажешь, – разочарованно прошептала Дина.

– Никогда!

Гришка сел в кресло и бросил на мрачных друзей любопытный взгляд: интересно, на что они решатся? Жаль, если не сдадутся, придется продолжить игру. И с подарком подождать, хотя…

Картины Серого ему хватило бы для розыгрыша. Они и так почти дозрели, но упрямы… вот уж точно – фантастически.

Гришка выбил по столу дробь и насмешливо поинтересовался:

– Ну как?

– А вот никак, – Лену трясло от злости. – Гони доказательства, да побыстрее, мы уже устали в твоем вранье копаться. – Лена схватила свою куртку. И, бросившись к выходу, прошипела: – Повезло тебе сегодня, фантик ты плюшевый…

– Ты о чем? – удивился Гришка.

– Да бабуля твоя больно шустра! Пришла не вовремя!

И Лена оглушительно хлопнула дверью.

Глава 10

Гришка исчез

Эта ночь снова все изменила в жизни Лапшина. Уверенный, что именно во сне он в безопасности, Гришка даже лег сегодня раньше обычного, лишь бы не чувствовать странного давления, исходящего от нового полотна.

Смешно, но Гришка сегодня старался реже бывать в своей комнате. Стоило зайти туда, ему словно льдинки бросали за шиворот. И затылок ломило от неотступного чужого взгляда. Едва Гришка поворачивался к картине спиной, его начинало колотить от ирреального страха, что именно сейчас эта хищная тварь вырвется из своего мира и набросится на него.

Гришка бегал на кухню или просто окликал бабушку, и она отвечала ему. С пеленок знакомый любящий голос постепенно успокаивал, но… ненадолго.

К вечеру Гришка почти убедил себя, что должен избавиться от картины. И позвонил Ильину, решив как бы небрежно предложить ему свой новый шедевр. В конце концов, положено же отдариваться!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});