Врата Мертвого Дома - Стивен Эриксон

Геборик сидел на своей койке, молча глядя на них.

— Я не был уверен, — тихо произнёс Пелла, — хочешь ли ты всё ещё взять её с собой или уже нет.

Бывший жрец крякнул.

— А что ты, Пелла? Мы бы справились…

— Нет. Бери лучше её. Я должен вернуться к капитану — мы подавим этот мятеж, но для тебя время превосходное…

Геборик вздохнул.

— Да, это точно. Фэнеров пятак, Бодэн! Выходи уже из теней. Этот парень нам не страшен.

Пелла вздрогнул, когда массивная фигура вдруг отделилась от драпировки. В полумраке блеснули близко посаженные глаза Бодэна. Он ничего не сказал.

Встряхнувшись, Пелла отступил на шаг, взялся одной рукой за грязную ткань.

— Храни тебя Фэнер, Геборик.

— Спасибо, парень. За всё.

Пелла коротко кивнул и ушёл.

Фелисин хмуро посмотрела на Бодэна.

— Ты мокрый.

Геборик поднялся.

— Всё готово? — спросил он Бодэна.

Великан кивнул.

— Мы что, убегаем? — спросила Фелисин.

— Да.

— Как?

Геборик поморщился.

— Скоро увидишь.

Бодэн подхватил с пола за собой два больших кожаных бурдюка и без всякого усилия бросил один Геборику, который ловко поймал его запястьями. Звук, который издал бурдюк, дал Фелисин понять, что на самом деле это просто запечатанный пузырь с воздухом.

— Мы собираемся плыть через Утопное озеро, — сказала она. — Зачем? Там ведь на другой стороне ничего нет, только отвесная скала.

— Там пещеры, — сказал Геборик. — В них можно пробраться, если уровень воды низко… спроси Бодэна, он там прятался неделю.

— Мы должны взять с собой Бенета, — заявила Фелисин.

— Но, девочка…

— Нет! Вы мне обязаны — вы оба! Вы бы оба уже давно отправились на тот свет, Геборик, если бы не я. Про Бенета. Я его найду, встретимся на берегу озера…

— Нет, — отрезал Бодэн. — Я его найду. — Он подал Фелисин кожаный пузырь.

Она увидела, как великан выскользнул наружу через боковую дверцу, о существовании которой Фелисин даже не догадывалась, затем медленно обернулась к Геборику. Он присел, внимательно рассматривая притороченную к бурдюкам сетку.

— Вы меня и не собирались включать в свой план побега, да, Геборик?

Он поднял глаза и вскинул брови.

— До сегодняшнего дня было похоже на то, будто ты нашла в Черепке свой рай. Я не думал, что ты захочешь бежать.

— Рай? — Это слово почему-то потрясло её. Фелисин села на койку.

Глядя на неё, Геборик пожал плечами.

— При наличии Бенета.

Она смотрела ему в глаза, пока жрец в конце концов не отвёл взгляд; он поднялся с кряхтением и взвесил на руках бурдюк.

— Пора идти, — проворчал он.

— Я теперь немного стою в твоих глазах, верно, Геборик? Да и стоила ли когда-нибудь?

Фелисин из Дома Паранов, чья сестра — адъюнкт Тавор, чей брат служил адъюнкту Лорн. Знатная, избалованная девчонка. Шлюха.

Жрец не ответил и направился к отверстию в задней стене.

Всю западную часть Черепка объял огонь, окрасив долину зернистым, дрожащим алым цветом. Геборик и Фелисин быстро шли по Рабочей дороге и видели по сторонам следы многочисленных стычек: убитых лошадей, мёртвых малазанцев и досиев. В таверне Булы сперва забаррикадировались, затем барьеры снесли. Из тёмного дверного проёма доносились тихие стоны.

Фелисин замешкалась, но Геборик потянул её за руку.

— Ты не хочешь заходить туда, девочка, — сказал он. — Там побывали люди Ганнипа.

За пределами городка Рабочая дорога тянулась — тёмная и пустая — до самого перекрёстка Трёх доль. За камышами слева поблёскивала ровная поверхность Утопного озера.

Бывший жрец повёл её в заросли, приказал присесть, затем сделал то же самое.

— Будем ждать здесь, — сказал он, вытирая пот с широкого, покрытого татуировкой лба.

Ил под коленями был мягким, приятно прохладным.

— Значит, мы поплывём к пещере… а потом что?

— Это старая штольня, она ведёт за пределы долины, выходит на поверхность далеко за Жучьей дорогой. На другом конце нас будут ждать припасы. Оттуда пойдём через пустыню.

— В Досин-Пали?

Геборик покачал головой.

— Прямо на запад, к внутреннему берегу. Девять-десять дней. По пути есть скрытые родники — Бодэн запомнил их расположение. Нас подберёт барка и отвезёт на материк.

— Как? Кто?

Бывший жрец поморщился.

— Старый друг проявляет преданность, которая дорого ему может стоить. Но видит Худ, я не жалуюсь.

— А Пелла — связной?

— Да, какие-то дальние связи, вроде друзей отца и дяди, и друзей других друзей, что-то вроде того. Он сперва пытался выйти на тебя, между прочим, но ты не откликнулась. Поэтому он сам меня нашёл.

— Ничего такого не помню.

— Цитата, приписываемая Келланведу и записанная тем человеком, который организовал наш побег, — Дукером.

— Знакомое имя…

— Императорский историк. Он за меня заступался на суде. Затем устроил так, что его доставили в Хиссар через Путь. — Геборик замолчал, медленно покачал головой. — И всё, чтобы спасти жёлчного старика, который неоднократно называл его запись истории откровенной ложью. Если доживу до личной встречи с Дукером, нужно будет, наверное, извиниться.

Бешеное жужжание вдруг донеслось до них с затянутого дымом неба над городом. Звук становился всё громче. Гладкая поверхность Утопного озера скрылась, будто под плотным градом. Фелисин от страха пригнулась ещё ниже.

— Что это? Что происходит?

Геборик некоторое время молчал, затем вдруг прошипел:

— Кровные слепни! Их сперва приманил, а потом напугал огонь. Быстро, девочка, загребай ил — обмазывайся! И меня тоже намажь! Скорей!

Поблёскивающий рой насекомых был уже виден, он катился вперёд, словно стена тумана.

Фелисин в панике погрузила пальцы в прохладный ил между стеблями камыша и стала пригоршнями бросать его на руки, шею, плечи, лицо. В процессе она ползла вперёд, пока не оказалась по пояс в воде, затем обернулась к Геборику.

— Иди сюда!

Он подобрался к Фелисин.

— Они ныряют в воду, девочка! Выбирайся отсюда — укрой ноги илом!

— Как только закончу с тобой, — заявила она.

Но было уже слишком поздно. В следующий миг воздухом уже стало почти невозможно дышать, рой накрыл их. Кровные слепни вонзились в воду, словно дротики. Бёдра пронзила острая боль.

Геборик оттолкнул её руки, затем пригнулся.

— Занимайся собой, девочка!

Этот приказ был излишним, потому что все мысли о том, чтобы помогать Геборику, испарились после первого же укуса. Фелисин выпрыгнула из воды, зачерпнула две пригоршни ила и шлёпнула по окровавленным бёдрам. Она быстро добавила ещё слой на икры и ступни. Насекомые ползали по волосам. Всхлипывая, Фелисин ногтями выдрала их, затем покрыла илом и голову. От судорожных вздохов кровные слепни попали ей в рот и отчаянно жалили, пока она хрипела и отплёвывалась. Фелисин вдруг поняла, что прикусывает их, давит зубами, а горький яд насекомых жжётся, как кислота. Слепни были повсюду, они слепили Фелисин, собираясь комьями у глаз. Она завопила, смахнула их, затем нагнулась, нащупала ил, набрала ещё пригоршню. Фелисин погрузилась в целительную тьму, но не прекращала кричать, не могла остановиться. Насекомые пробрались в уши. Она заполнила илом и уши. Тишина.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});