Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Постучав пальцами по эфесу шпаги, Игорь постоял так, бездумно глядя в окно, и повернулся к легату.
– Принято. Ну и раз уж подал такую идею, разработай ее более детально.
* * *Ради того чтобы сильнее «раздергать» британскую армию, попаданец несколько помог Альбиону в колониях. Звучит похабно, да и… Но что делать… И пусть помогать им не было никакого желания, но Канада и так выскальзывала из рук Франции, революционеров здесь было мало. Правда, далеко не все были сторонниками королевской власти, хватало ссыльных, религиозных эмигрантов, и разумеется – их потомков. Однако даже те, кто резко отрицательно относился к Бурбонам, к самой идее Революции относился еще более негативно.
Как водится, Революционный угар долетал до провинции в изрядно ослабленном виде, да и масонов здесь было маловато… Мало было и салонов, либеральных интеллектуалов и прочей мутной публики. Так что канадцы пусть и подчинялись формально Парижу…
Неформально они полностью его игнорировали, даже налоги стали оставлять себе, в связи с чем там начало резко возрастать количество школ, больниц и прочих общественно важных учреждений. Не то чтобы северяне совсем не воровали… Но значительно меньше, чем парижане.
Сейчас же канадские чиновники работали демонстративно честно, ибо выхода другого не видели. Во-первых – суровые сограждане, уже пару раз прибегнувшие к суду Линча, пусть он и назывался по-другому. А во-вторых – чиновники хотели остаться чистыми перед метрополией, кто бы там в итоге ни захватил власть. И без того одна только неотправка налогов в Париж тянет на полноценный бунт…
Подкинув английскому парламенту идею присоединения Канады, а англоязычным канадцам… Да, были и такие – некоторые сторонники Георга после Американской Революции подались сюда. По разным причинам. И вот эти-то англоязычные канадцы весьма благожелательно встретили идею о том, чтобы сделать французскую колонию английской. Нашлись сторонники и среди франкоязычных канадцев: не то чтобы они любили англичан, но всем здравомыслящим людям было ясно, что самостоятельного «плавания» колония не потянет. Немаловажным был и тот факт, что среди северян хватало нормандцев, бретонцев и представителей других народов, тяготевших скорее к Лондону, чем к Парижу.
В итоге там запахло гражданской войной… Не то чтобы очень, не хватало толчка, вот Померанский и решил дать его.
Многие члены парламента не оправились еще после потери американских колоний, страдая из-за этого своеобразным комплексом неполноценности. Поэтому идею о новой колонии они восприняли очень оживленно.
На резонные вопросы «а зачем нам эти бесплодные пустоши?»[140] нормальных ответов не находилось. В итоге парламент разделился на тех, кто полностью поддерживал идею аннексии, и тех, кто призывал ее отложить. Говорили, что Канада сможет заменить потерянные колонии в Северной Америке и, возможно, поможет их вернуть – в будущем. Вот только нужно закончить с Францией и Венедией, а сейчас пока она станет гирей. Другие были настроены более оптимистично и считали, что именно новая колония станет этаким толчком для возврата былых позиций.
Победили оптимисты, и в начале марта 1797 года к берегам Канады отправилась английская эскадра с десятью тысячами солдат на бортах. Высадка прошла удачно, и англичане сильно воспряли духом. Французы же пришли в ярость от такого унижения, и англо-французская война была объявлена Ребелем «священной».
Глава седьмая
Богуслав стал канцлером Империи. Эту ношу он нес и раньше, но полуофициально. Император тянул с этим решением, потому как ряд вопросов, которые ему нужно было провести, были достаточно непопулярны. Ну и опыт: пусть Наследник умен, образован и опытен, но метод «спихни его с лодки на середине реки, и пусть сам выплывает» Игорь не признавал. Сейчас же Богуслав «созрел», вот и началась передача власти от отца к сыну.
Попаданец никогда не был властолюбив, а точнее – не хотел власти ради власти. Главное – Дело, ну и разумеется, очень желательно, чтобы построенное им государство унаследовали его прямые потомки. Так что на Богуслава еще с детских лет он начал потихонечку перекладывать кое-какие обязанности. К настоящему моменту Наследник мог перехватить «руль» Государственного Корабля плавно, без резких переходов.
В дальнейшем Рюген планировал сделать сына официальным соправителем, были такие прецеденты в прошлом, так почему бы и нет? Не исключал он и возможность отдать ему большую часть власти, оставив себе функции советника. Но это чуть попозже, сейчас нельзя: венеды привыкли к «Вольге Руянскому» на троне, и пока кризис не разрешится, слезать с трона было нежелательно. А потом… было бы неплохо оставить на сына Венедию, Унию и Империю, взяв на себя только новые территории завоеванной Османской империи. Море, солнце, жизнь в бывшем султанском дворце и работа: не по шестнадцать-восемнадцать часов в день, а по десять-двенадцать, а иногда… – тут Игорь мечтательно зажмурился… – даже по восемь! И выходные! Хотя бы два раза в месяц…
Тряхнув головой и отогнав сладкие мечты, Рюген встал из-за стола и решительным шагом направился в манеж: недавно подписавший контракт фехтмейстера черкес-христианин из Дамаска показывал настоящие чудеса с саблей. Не лучше его самого, понятно – лучше он пока не встречал, только сыновья демонстрировали более-менее равный уровень…
Ситуация в Северной Америке тем временем накалялась: канадцы начали полноценную войну с английским корпусом и другими канадцами – сторонниками Лондона. На помощь как одним, так и другим спешили жители бывших колоний, а ныне – Северо-Американские Соединенные Штаты[141].
К середине 1798 года стало ясно, что Канада пусть и дает Англии кое-какие ресурсы в виде конопли и прочего, но и требует немало: прежде всего людей. В конечном итоге «выхлоп» от приобретения огромной провинции получился нулевой, хотя некоторые члены парламента сильно выиграли от ее приобретения: спекуляции с земельными участками и акциями, поставки для армии и так далее.
Франция продолжала вести «Священную войну» против Англии, потихонечку проигрывая, чему Рюген был откровенно рад.
– Продолжаем оказывать помощь Франции, но адресную, как и прежде – только командирам отрядов, дружественно настроенных к нам.
– Сир, – подал голос замотанный Федор фон Бок, занимавшийся непростым делом дипломатических сношений с Парижем, – Ребель начинает делать реверансы в нашу сторону.
– Серьезные? – заинтересованно повернулся к Федору император.
– Пока не слишком. Он не может отказаться от своих слов о том, что «всех королей нужно убить», ведь на этом построена вся его риторика при захвате власти. Но если МЫ первыми протянем ему руку, сделав красивый жест, то он непременно ухватится.
Игорь поморщился – Ребель был несимпатичен ни как правитель, ни как личность.
– К черту этого еврея-антисемита, мы этих самых «красивых жестов» уже десятки сделали, это если только значимые считать. То его полки наши корабли эвакуируют, то порохом делимся, то припасами… И снова нужен красивый жест, да с нашей стороны? То есть УЖЕ СДЕЛАННОГО ему недостаточно?
Фон Бок чуточку виновато разводит руками:
– Сир, я с вами согласен, но пока Ребель у власти, более адекватных предложений из Парижа мы вряд ли дождемся. Он фанатик, уверенный в своей избранности плюс по какой-то неведомой причине считает, что мы ДОЛЖНЫ помогать Франции – вроде как едва ли не по вассальной обязанности.
Рюген поморщился, Федор не сказал ему ничего нового, но… Пока Ребель был удобен – этакий Троцкий восемнадцатого века. Не лишенный полководческих и административных талантов, но главное – непонятно откуда набравшийся своеобразной харизмы и этакого чувства избранности, которое позволяет делать ему самые чудовищные вещи с легким сердцем. Есть ли у галлов более талантливые полководцы и правители? Да разумеется! Но императора вполне устраивал Ребель, который буквально заваливал противника «мясом». Не только на фронтах, но и в своем же тылу он действовал прежде всего террором. Свою задачу – потрепать англичан, Ребель выполнит. А то, что попутно будет разрушена экономика Франции и в стране не останется молодых здоровых мужчин… Ребелю, несмотря на всю риторику о «Величии Франции», на это наплевать, он все еще пытается распространить Революцию, а люди есть и в других землях… Да и Рюгену, откровенно говоря, плевать на французов, а точнее даже – чем больше их погибнет, тем лучше. Лишь бы они успели ослабить Англию.
– Помощь продолжаем оказывать, но уже более адресно: всевозможным полкам на основе землячеств, но только не из Парижа и не округа Иль-де-Франс[142]. Гасконцы там всякие и прочие. Да не просто помощь, а чтоб вроде как потихонечку «по секрету всему свету» мои офицеры говорили – дескать, мы так вам сочувствуем, так сочувствуем… «Вам» – это именно представителям конкретной национальности, ясно?
- Разведка боем - Василий Звягинцев - Альтернативная история
- Улан 4 - Василий Панфилов - Альтернативная история
- Смутное время (СИ) - Поляков Михаил Сергеевич - Альтернативная история
- Генерал-адмирал. Тетралогия - Роман Злотников - Альтернативная история
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Когда пришли зомби - Николай Якубенко - Альтернативная история
- Без Отечества… Цикл ’Без Веры, Царя и Отечества’ - Василий Сергеевич Панфилов - Альтернативная история / Исторические приключения / Попаданцы
- Улан. Трилогия - Василий Панфилов - Альтернативная история
- Жена башмачника - Адриана Трижиани - Альтернативная история
- Удар акинака - Анатолий Анатольевич Логинов - Альтернативная история / Периодические издания