Зона Посещения. Режим человека - Сергей Вольнов

Ещё в далёком прошлом, когда они ходили в Троте вместе, он свыкся с тем, что наставник появляется и исчезает весьма неожиданным образом. Хотя, конечно, предположить, чтоб довелось снова встретиться вот здесь, сейчас, в таких условиях…

Однако вот же он, вот, собственной персоной, человек, который вывел неуклюжего, полного искренних заблуждений неофита в настоящие сталкеры и однажды едва не отдал за него свою жизнь. Благодарный ученик затем сделал всё возможное и невозможное, чтобы вытащить старшего напарника с того света после жуткого ранения… И это лишь пара эпизодов их общей истории, первыми всплывшие из памяти.

Но изумление от сюрпризной встречи бывшего подмастерья с великим мастером отступило чуть в сторону. Его ухитрилось потеснить узнавание личности второго человека, увиденного в доме на дереве. Вот это крутой поворот! Предположить, что самый первый из его зонных напарников явится в компании другого, которого тоже никак не назвать незнакомцем…

Это уже не изумило. Поразило в буквальном смысле. Хотя, казалось бы, давно пора бы принять как само собой разумеющееся, что в Зоне может случиться всё что угодно. Даже то, о чём не вздумалось бы и предполагать!

Да, память прекрасно сохранила образ, восприятие скорректировало черты по возрасту, и он узнал второго сталкера, хотя не слишком долго с ним ходил, чтобы по праву считать полноценным учеником, тем более напарником. Узнав, моментально почуял, как разительно переменился бывший юнец, какой уверенно-беспощадной, зрелой силой от него веет. И правда, когда чуть позже прозвучало зонное имя, которое тот теперь носил, оказалось, что оно уже другое, не то, каким он сам когда-то нарёк юного новичка. Люди меняются, растут, и время даёт им новые имена, отражая сущность перемен. Уж кто-кто, а он на своей шкуре это неоднократно испытал… Первый наставник тоже не остался в точности прежним. Это дополнительно подтвердилось, когда прозвучало имя, которое теперь носил учитель. Бонусом к тому, что силищей от него веяло не просто уверенной, а всесокрушающей.

Впрочем, всё это по умолчанию присуще этапам дороги, которую они все избрали, сунувшись в эту Зону. В данной ситуации знаменательней всего сам факт, что эти двое – вместе, в спарке. Наставник абы кого в напарники не возьмёт. Вот почему его пример стоило принять аксиомой, и если нет подходящих по духу, параллельно идущих в том же направлении, то лучше продолжать ходку в режиме одиночества. Без спросу нарушить который способна разве что любовь к женщине, как выяснилось однажды. Пока ты человек, ничто человеческое тебе не чуждо. И расплатиться за любовь готов будь чисто по-человечески…

Тревожащую нотку в свершившуюся встречу внесла деталь, подмеченная в момент, когда нынешний напарник поднялся и влез в дом. Он вздрогнул и застыл на месте, уставившись на тот из сюрпризов, что побольше ростом и массой. Глаза ведомого расширились, дыхание участилось, словно он испугался… или узнал первого наставника? Но встречаться раньше они никак не могли, если взять за основу факт, что пришлый сталкер впервые попал в Трот совсем недавно. Учитель, без сомнений, не был с ним знаком по ходкам. Он-то как раз отнёсся нейтрально, как и положено реагировать на появление не угрожающего жизни незнакомца, увиденного впервые.

Больше ведомый ничем не проявил своё странное впечатление от встречи с первым наставником, которому и сам не уступал размерами.

В чём суть случившегося, прояснить требовалось обязательно. Позже. Ведь сейчас крупным планом на картине мира вырисовался факт, что его чуйка наполняла дождавшегося сталкера безоговорочной уверенностью: вот он, перекрёсток, на котором должны были сойтись ходки!

Дождался фактора.

Свершилось.

* * *

…А началась сюрпризная встреча с хорового разнобоя голосов. Прозвучали первые растерянные фразы, и трое сталкеров вдруг взволнованно заговорили, все одновременно, и сказанное слилось в неразборчивую какофонию.

Только Удав молчал. Застывший на пороге, в эту минуту он выглядел инородным элементом, не вписывающимся в рандеву старых друзей… И так же одновременно три сталкера перестали извергать слова, потому что в сказанном никто ничего толком не разобрал.

– Нам, суровым мужчинам, обниматься не к лицу, – стараясь говорить ровно, прервал паузу Пёс. – Будем считать, что уже обнялись, прослезившись на радостях. – И быстро, чтобы никто не перехватил слово, представил ведомого, торчащего столбом у проёма, за которым открывался многометровый провал: – Знакомьтесь, это Удав. Сами видите, имя дано по существу, парень спокойный. – Он перестал во все глаза жадно разглядывать бывших напарников, повернул голову, чтобы снова посмотреть на нынешнего, и начал ему объяснять: – А эти бродяги…

– Приветствую, Удав! Меня зовут Орёл, а его – Реверс. – Не дав Псу договорить, габаритный бородач ткнул локтем бородатого партнёра меньших размеров, стоявшего слева от него; оба они поднялись с лавки, на которой сидели до этого. – Понимаешь, мы как-то не ожидали встретить твоего напарника здесь, он для нас тот ещё сюрприз! В разное время мы оба тоже с ним ходили, так что…

– Пёс, я вижу двоих, – дисциплинированно выполнил просьбу Удав, – и они не призраки.

– Пёс? – не завершив фразы, переспросил тот, кто носил теперь имя Орёл.

Второй перевёл взгляд с хозяина схрона, находившегося ближе к выходу, на Орла, высящегося слева от него, и затем обратно на Пса.

– Я знал, что ты вернёшься… Пёс, – произнёс он с заминкой, таким же ровным, без бурлящих эмоций тоном. – Верил, что встретимся однажды.

– И я доволен, что ты не сдался. Здорово, бродяги. Вот и свиделись.

Пёс чуял, что сдержанно вести себя – оптимальная линия поведения. Его снедало внезапное подозрение. Вдруг закралась мысль, что, сведя в пространстве нынешнего и бывших напарников, каким-то образом подставил их. Или Удава подвёл под монастырь?… Поди разберись.

Но как бы там и тут ни было, пришёл конец режиму ожидания. А поговорить один на один с каждым из бывших ещё выпадет оказия. И быть может, удастся узнать, сумел ли выполнить тот, кто теперь почему-то именуется Реверсом, данное ему старшим товарищем задание и не забывал ли наставления, продолжив ходку за него, покинувшего Трот…

– Будем знакомы, – лаконично присоединился Удав. И первым шагнул вперёд, поднимая руку.

Четверо сталкеров по очереди обменялись приветственными рукопожатиями. Как и полагается сдержанным суровым мужчинам при встрече с друзьями. Обниматься во всей сталкерской снаряге всё едино неудобно. Ну да главное, что внутри творится, а не внешние проявления. Пёс ощутил, что его переполняет неподдельная, искренняя радость. Он уже и забыл, что способен на такое чувство. В том, что эти двое бородатых мужиков по-прежнему не враги, даже тени сомнения не возникло, пусть этот вывод и был неосмотрительным легковерием по меркам Трота.

– Уф-ф-ф! – отступив к лавке под стеной и опустившись на неё, шумно выдохнул Орёл. – А вот теперь, мужики, самое время попуститься, принять по стопочке и обстоятельно поговорить за жизнь.

– На то и привал, – резюмировал Реверс, тоже присев и расслабленно откинувшись спиной на стенку жилища.

И Пёс почуял, что вот только сейчас, в эту секунду, наконец-то состоялась встреча. Они оба сканировали его, прощупывали всеми доступными им каналами восприятия и убедились, что он – именно тот человек, а не подсунутая Зоной марионетка, например. Конечно, стопроцентно быть в этом уверенным не смог бы даже он сам о себе, однако их уверенность теперь находилась на уровне, близком к девяноста девяти запятая несколько девяток.

Удава они тоже рассмотрели и сочли годным, чтобы подпустить к себе. Никто оружия навскидку, целясь в лоб, до этой секунды не держал, но это ничего не значило. Самое опасное и убойное ведь внутри, и главное оружие именно там находится у сильных по-настоящему, в зонном, абнормальном смысле этого слова…

– Уф-ф! – позволил и себе чуть отпустить напряжение Пёс. – Гуляем, братаны, я угощаю.

Он быстро подвинул связанный из жердей, лиан и распластанной коры столик к длинной лавке, на которой сидели долгожданные визитёры.

Приставил к столу «сидушку», сработанную из выкорчеванного пня, и приглашающим жестом указал на неё Удаву. По такому праздничному поводу достал из «шкафа», когда-то бывшего продолговатым ящиком для бронекомплектов, бутылку водки. Единственная осталась, но зато литровая. Консервы, плитки, сухари и вода также переместились на столешницу, и роскошное угощение предстало взорам.

Хлебосольный Пёс сделал над съедобным натюрмортом широкий жест рукой и горделиво заявил:

– Чем богат, тем и рад!

– Ты же хозяин, тебе и краснеть за неудавшееся застолье, – откликнулся Орёл.

– А то, – усмехнулся Пёс, присаживаясь на другую «сидушку», пластиковый ящик с протеиновым концентратом, – доставайте ваши кружки, коллеги.