Скарабей - Кэтрин Фишер

Вода помутнела. Он увидел небольшую комнату, освещенную единственной масляной лампой. Кто-то вошел в дверь, остановился на пороге, удивленно вгляделся в призрачное сияние посреди комнаты. Синие глаза удивленно распахнулись.

Сетис грустно улыбнулся.

— Да, папа, — прошептал он. — Это я.

Седьмые Врата

Дорога Крокодила

Люди часто не повинуются богам. Ну почему они думают, что знают всё лучше них? Это же глупо.

Во всех своих нескончаемо долгих жизнях я слышал рассказы о тех, кто не повиновался богам и был за это наказан. Люди слушают предсказателей судеб на рынках, удовлетворенно кивают, дают монеты ручной обезьянке в бархатной курточке. Потом идут домой и сами не повинуются богам.

Я не жажду мести. Существо из света и молодости не предается мрачным размышлениям. А мой брат в темноте мечтает о молчании, о мире, в котором ничего нет. Богу этого не понять.

Но Царица Дождя — другое дело.

Она соткана из воды, из почвы, из гнева.

Она не такая, как я.

Он умирает у них на глазах

— Как ты сюда попал?

— Я охраняю гробницы, — искоса улыбнулся Креон. — А из гробниц путь ведет только сюда.

— Что с Оракулом?

— Все еще отчасти перекрыт.

Она заметила, что он старательно отводит взгляд от пламени. Теперь бесцветные глаза устремились на нее.

— Мирани, ты должна вернуться. Оракулу угрожают не только варвары.

— Но я не могу. — Она испуганно поглядела на луну, свет которой пробивался сквозь ветви деревьев. — Как же он без нас выберется из Садов?

Креон пожал плечами.

— Пути Царицы Дождей неисповедимы, но Аргелин ни за что не уговорит ее отпустить Гермию. Ты должна это понимать. Это она наслала на него безумие. Оно погубит вас всех. Мирани, пожалуйста, найди Алексоса и попроси вернуть тебя на землю. — И тихо добавил: — Или возвращайся одна. Сейчас. Со мной.

Она сплела пальцы и долго смотрела в огонь. Ей очень хотелось уйти. Она — Гласительница, ее место — там, среди людей, и еще она волновалась за Сетиса, Шакала, тревожилась из-за козней Манторы. Но она не сможет оставить Архона, и кроме того…

— Бог сам велел мне прийти сюда. Я его попросила…

— …разрушить стены мироздания. — Креон опять искоса улыбнулся. — Никогда ни о чем не проси Бога, Мирани. Он может дать тебе то, о чем ты просишь, но так, что ты не обрадуешься его подарку.

— Но, по-моему, это значит, что у меня, может быть, получится…

— Вернуть Гермию в Гласительницы? Восстановить всё так, как было? Ты бы этого хотела?

Его голос был добр, но резок. Она услышала в нем отчаяние и подумала: если уж богам невмоготу, то что же делать смертным?

— Люди всегда мечтали возвращать мертвых. — Он отвел глаза от нее, устремил взгляд на рощу, озаренную сиянием луны. — Вот почему они сохраняют тела Архонов, осыпают их драгоценными камнями, завертывают в полотно. Потому что ждут: рано или поздно будет найдена дорога, ведущая обратно из Садов Царицы Дождя. Но обратной дороги нет, Мирани, а если она появится, то распадется целостность времен, из недр земли выйдут страшные чудовища и на земле воцарится Хаос. Аргелин не должен исполнить свое желание. Если ты останешься, то только ради этого. Поняла? Не помогать ему. А помешать.

— Но Бог…

Он грустно улыбнулся.

— Мой брат очень молод. И всегда останется молодым. Он любит солнце, красивых зверей, сверкающее море. Что он знает о страхе, Мирани, о нисхождении во тьму, о старости и разложении? Что он ведает о боли? Это — мое царство.

— Зато люди многое знают об этом, — сказала она, и перед глазами снова встал взмах меча, кровь на груди упавшей Гермии, кровь на руках Аргелина, нечеловеческая боль на его лице.

— Тогда, видимо, люди знают больше, чем боги. — Он обернулся. — Ты уже приняла решение?

Она понимала, в чем ее цель, но не знала, как ее достичь.

— Мне надо идти.

— Ты сочувствуешь этому человеку.

Она пожала плечами.

— Никогда этого от себя не ожидала. Он уничтожил Оракул. Но, может быть, Оракул находится внутри нас. Даже внутри него. Как он найдет дорогу в Сады, Креон? Где она, эта дорога?

Он поднял голову, посмотрел на окутанные тьмой ветки. Ветерок шевелил его белые волосы.

— Ты сохранила золотого скарабея? — спросил он.

Она не сразу поняла, о чем он говорит. Потом вспомнила крохотного жучка, которого ей дала Мантора. Он был все еще приколот к складкам ее туники. Нащупав его, Мирани вспомнила, как он предал ее у ворот. Она достала брошку.

— Этого? Но его дала мне ведьма…

— Она считает его своим колдовским амулетом. Положи его, Мирани.

Девушка опустила скарабея на ворох опавших листьев. Креон склонился и коснулся его белым пальцем. Жучок тотчас же съежился, блеснул, шевельнулся. Вырос величиной с кулак, стал бирюзовым, потом золотым, потом медно-коричневым. На миг распростер прозрачные крылышки и сразу же заправил их под твердые надкрылья, затем с шорохом убежал в темноту.

Глаза Креона устремились на Мирани.

— Следуй за ним. Его путь — это путь солнца. Чем дальше ты пойдешь, тем легче будет виден этот путь. Ни в коем случае не сворачивай. Делай, что от тебя требуется, даже если это будет означать, что никто из вас не вернется. Даже мой брат.

Она покачала головой.

— Не знаю, удастся ли мне остановить Аргелина.

Он не ответил. Она обернулась — но на поляне уже никого не было.

— Креон!

Она встала, огляделась. Да был ли он здесь вообще? Или она разговаривала с собственной тенью, потому что здесь, в этой бескрайней стране, больше нет ни одного живого существа?

Ночь стояла непроглядно черная. На востоке блестел лунный диск, и безбрежная равнина исполнилась шелеста и шепота. Мирани содрогнулась от нахлынувшего чувства одиночества.

И тут она увидела знак. Маленький, мохнатый. Он выбежал у нее из-под ног, как будто ребенок прокатил по земле мячик. Он вел ее на запад, между оливами. Расчистив путь от опавших листьев, Мирани поняла, что комочек выводит ее из леса. Она пошла вслед за ним и на опушке рощи оглянулась, посмотрела на костер.

По краям освещенной поляны метались тени.

— Я постараюсь, — шепнула она.

* * *

— Тяните! — опять заорал Аргелин.

Орфет злобно выругался, ухватился покрепче и дернул. Рука генерала выпустила меч так внезапно, что оба чуть не упали. Чтобы удержаться на ногах, Орфет ухватился за кирасу Аргелина. А великан у них над головой неумолимо разрывал путы. Гигантская рука попыталась схватить их, промахнулась, нацелилась опять. Орфет потащил генерала за собой. Под ногами хлюпала тягучая желтая смола. Несколько капель брызнули на Орфета, склеили ему пальцы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});