Манипуляция - Юлия Рахматулина-Руденко

надоела девка тебе? Наигрался?

— Вика! Ты лезешь не в свое дело.

— Да. Теперь это не мое дело. Как-то так получилось, что раньше вся твоя жизнь была моим делом. Своей-то не было, Максим, только твоя… — Она улыбалась, а слезы продолжали литься из глаз. — А потом все к чертям полетело. Когда Лика с крыши… Я знаю, ты, наверное, меня обвинял, когда выяснилось, что я пару раз звонила ей, учила жизни и просила тебе мозг не выносить во время подготовки к серьезным проектам. Но она не была дурой, чтобы после такого с крыши сигануть. Не думаю, что она вообще специально это сделала.

— Конечно, это был либо несчастный случай, либо убийство!

Корольков подскочил и заметался по кухне.

— Я никогда не считал тебя виноватой. И да, мне искренне жаль, что ты потеряла семью, но, буду честен: я никогда не смотрел на тебя как на женщину. Может быть, только как на друга. Но точнее всего сказать — как на идеального партнера в нашем совместном деле.

Вика поднялась и подошла к Максиму вплотную, обняла его. Король не отвечал на объятия, но и не оттолкнул ее.

— Знаешь, я, пожалуй, тоже на тебя как на мужчину не смотрела, Макс, — продолжила Мушко. — Мне кажется, я просто ощущала себя частью тебя. И когда Лики не стало… Словно снова попала в тот момент, когда… моей семьи не стало. Это было ужасно больно! Я поняла, что не могу тебя бросить, пыталась спасти ситуацию, вытащить тебя из этого… Но все валилось из рук…

Она снова рыдала, теперь на его плече. Корольков наконец-то по-дружески похлопал ее по спине, слегка приобняв.

— Потом появилась Иволгина. И меня как будто током ударило. Я заметила, как ты на нее смотришь. Поняла, что она для тебя становится близким человеком, ради которого ты готов выкинуть меня из жизни, выкинуть память о девушке, которую любил и на которой хотел жениться! И все это за какие-то пару недель, Макс, это же просто… капец какой-то!

Максим смотрел на себя теперь глазами Вики — как же она была права. Озвучила то, что он сам себе озвучить боялся все это время. Отстранив от себя ревущую женщину, подошел к столу, налил в рюмку водки и выпил залпом.

— Да. Я последний мудак. Ты права. Но самое интересное знаешь что? Что ты меня простишь. И будешь работать со мной дальше. Даша меня простила и еще не раз закроет глаза на мои вспышки гнева. Даже Светка-дура… Та уже…

— Даша-то простит? — нарочито удивленно перебила Вика. — Я тебе расскажу про нее. Хотя ты, может, и не поверишь. Не так-то проста твоя Иволгина. Знаешь, что буквально за неделю до знакомства с тобой она рассталась с Фетисовым? Я говорила с Андреем. Он пытался ее разыскать после того, как у вас все закрутилось. Но тщетно. Бывший перестал быть ей интересен, а ведь, между прочим, девушка то ли с отклонениями в психике, то ли просто жестокая сука. Если ты на нее, как говоришь, сорвался… не думай, что предугадаешь ее последующие действия. Судя по тому, как она поступила с Фетисовым, к людям привязываться эта мадам не склонна. Сжигает мосты, глазом не моргнув. Меняет номера телефонов, место жительства, исчезает из соцсетей — поминай как звали. Я так понимаю, это уже произошло — ее больше нет.

— Что значит — ее нет?

— А то и значит. — Вика подошла к кухонному столу, взяла с него пачку сигарет, закурила. — Можешь даже не искать. Она тебе показалась. Ты ее придумал.

Красивая женщина с красными от слез глазами стояла у окна, глядя в одну точку. Что-то происходило за окном, но она была глубоко в своих мыслях.

— И Андрею она привиделась. И мне. И тебе. Массовая галлюцинация, — почти шепотом заключила она.

Корольков подошел к ней, приобнял.

— Дай номер Фетисова, пожалуйста.

— Что, разборки ему устроишь? Или организуете клуб бывших мужчин Иволгиной?

— Просто хочу задать ему пару вопросов.

Вика еще немного молча постояла у окна.

— Ты не ко мне приехал, Корольков. Тебе просто нужен был номер Фетисова. Что ж, скину сейчас. — Она все так же смотрела в одну точку. — Я так понимаю, вопрос о нашем дальнейшем общении и сотрудничестве тебя пока волнует не так остро, как отношения с Иволгиной?

— Вик, давай я тут разберусь, а потом мы оба успокоимся, встретимся и все решим, хорошо?

— Хорошо.

Мушко проводила Максима к двери.

— Это он, Андрюха, рассказал мне, что Дашка у тебя была, — пересылая контакт доктора, сказала Вика. — Он ее искал везде, потом понял, что вы не только расследование ведете, но и спите уже вместе. Что и подтвердилось. Надеюсь, ты к нему с пониманием отнесешься — как к товарищу по несчастью.

Глава 23

К «товарищу по несчастью» Корольков ехал на такси в смешанных чувствах. История Вики должна была вызвать в нем сострадание, ну или хотя бы жалость. Но всплывший в голове образ зареванной Мушко был каким-то чужим, неприятным. Он брезгливо отгонял от себя мысли о ней, а чтобы они не возвращались обратно, позвонил Собакину.

— Саш, говорить можешь?

— Могу.

— Как ты там?

— Сойдет. От руководства, конечно, влетело. Но это издержки профессии.

— Саш, а ты Иволгину допрашивал, говоришь?..

— Да, допрашивал. Она в это время дома была. Спала.

— И ты поверил ей?

— А почему именно ей я не должен верить?

— Допроси ее еще раз. Посади на детектор лжи.

— Основания?

— Саш, ну я же говорил тебе: она моя давняя фанатка, следила за мной и за Анжелой, сняла квартиру в ее доме… У нее был мотив!

— Максим, следов насилия у Анжелы не обнаружено. Следов борьбы на крыше — тоже. Может быть, кто-то и находился там в момент гибели Курносовой. Но, что мне кажется теперь не менее вероятным, ваша встреча с бывшей женой накануне могла сильно расстроить девушку. И я уже не могу так уверенно исключать версию с самоубийством…

— Да, блин, ты че, совсем дебил? — вспылил Максим, но тут же начал себя успокаивать. Вдох-выдох.

— Знаете что, товарищ Корольков, это уже слишком… грубо! Если считаете себя самым умным только потому, что играли роль следователя в фильме, то я вас разочарую. Жизнь намного прозаичнее, чем то, что вы показываете в кино. И нередко люди, еще вчера счастливые и довольные, сегодня сводят счеты с жизнью по одним им ведомым причинам. Я понимаю, что она ваша невес…

— Ладно, ладно, Саш… Прости. Нервы на пределе.