Девочки мадам Клео - Люсьен Гольдберг

Столь ранний жизненный опыт ожесточил Анжелу. Когда ей исполнилось пятнадцать, в ее широко поставленных темных глазах можно было прочитать угрозу: «Только тронь – прибью!» А если не мог защитить взгляд, она пускала в ход тяжелую словесную артиллерию. Мужчины, неосторожно задевшие Анжелу, скоро начинали жалеть, что не прошли мимо. Перед ними была прекрасная амазонка, казалось, способная пришибить до смерти. Только сама Анжела знала, что за этими бандитскими замашками скрывается перепуганная девчонка.

Взгляд, который она перехватила в зеркале, означал, что любое ее слово, кроме адреса, по которому нужно ехать, будет воспринято как поощрение. А у нее не было настроения вступать в перебранку. Нарочито суровым голосом Анжела назвала адрес своего адвоката, потом устроилась поудобнее, чтобы как следует обдумать затруднительное положение, в котором оказалась. Все началось накануне вечером, когда дверь квартиры на Пятьдесят Девятой улице, где находился офис ее «службы знакомств», с грохотом взломали несколько человек из полиции нравов.

Ублюдки! Они нагло хохотали, вваливаясь в комнату и спотыкаясь о разломанную мебель и куски штукатурки. Сукины дети!

Анжела потерла запястья, вспоминая, как давили на них наручники. Хорошо хоть, что ей разрешили позвонить Барри перед тем, как увезли. Барри Риццо стал ее адвокатом и клиентом с тех самых пор, как она занялась своим бизнесом. Может, он и не первоклассный юрист, зато всегда стоит за нее горой. Анжела вздохнула с облегчением, когда он приехал, притом в считанные минуты, но благодарность к нему значительно поуменьшилась, когда она увидела как он отпихнул полицейского, чтобы попасть в объектив телекамеры.

Она не знала, кто известил журналистов, Барри или фараоны. Да это, впрочем, неважно. Но то, что дело получило огласку, – настоящее несчастье и грозит полным разорением. Если бы не огласка у нее хватило бы денег все уладить, а теперь ей грозит уголовное преследование, и она, похоже, останется без копейки, пока не пройдет через все это.

Анжела основала свое дело, когда получила наследство. Притом немалое. Эв, ее отец, да будет земля ему пухом, был налоговым инспектором. Тридцать лет он тщательно укрывал взятки, которые брал за то, что ревизовал сфабрикованные бухгалтерские книги вместо подлинных. Когда Эв умер, Анжела с матерью получили ключ от сейфа в банке «Баувери Сэйвингс», а в сейфе – пачки, пачки пожелтевших от времени стодолларовых банкнот.

За один год доля матери ушла на ее лечение от сердечной недостаточности в частной клинике Нью-Джерси. А доля Анжелы пошла на первое основанное ею предприятие – «службу знакомств графини де Марко». «Красавицы актрисы и манекенщицы придадут блеск вашему пребыванию на Манхэттене», – гласила реклама в желтой прессе. Служба существовала уже пять лет – и пока что все обходилось благополучно, не считая мелких затруднений. Анжела как раз собиралась выкупить дело у известной, но престарелой мадам из Лондона и сделать фирму графини де Марко транснациональной, когда нагрянули проклятые фараоны, взломали дверь, перепутали списки клиентов и закрыли заведение.

Работать Анжела начала в семнадцать лет, сразу после окончания школы, в компьютерной «службе знакомств» на Лексингтон-авеню. Здесь она узнала, как много в мире одиноких людей. Она также поняла скрытую от нее прежде разницу между мужчинами и женщинами. Поразительно простую. Женщины хотят выйти замуж, а мужчины – лечь в постель. Бизнес никогда не прогорит, если поставляет ходовой товар, тем более такой, который удовлетворяет клиента на все сто. Итак, Анжела откроет службу «девушек по вызову». Если, конечно, ей удастся решить две проблемы.

Первая – нет такого места, где учат, как таким бизнесом управлять. Вторая – деньги. Анжела понимала, что быстрее всего можно научиться делу, принимая в нем участие. Она привела в порядок ногти и волосы, купила новый костюм в «Александерсе», пару туфель на каблуках невероятной высоты и отправилась в «службу знакомств», адрес которой нашла на последней странице «Вилледж войс». В тот же вечер она уже работала в отеле «Хилтон», где как раз была в разгаре встреча поставщиков противопожарного оборудования.

Ей не очень-то нравилось заниматься любовью с подвыпившими незнакомыми мужчинами, но это еще куда ни шло. Хуже, что приходилось их выслушивать и смеяться над их шутками. Можно было терпеть, только сознавая, что все это временно.

Женщины, возглавлявшие эту службу в одном из небоскребов на Ист-Сайде, не возражали, что она все время крутится в офисе. С Анжелой было интересно: ее манера общения – едкая, циничная – завоевала общую симпатию, а когда она предложила сидеть на телефоне, если кто-то из персонала отсутствовал по делам или болезни, ее просто полюбили.

За месяц она освоилась, уяснила для себя всю не слишком сложную систему. Она разобралась, кому следует давать на лапу в том или ином полицейском участке, кто из домовладельцев не станет возражать, чтобы обслуживание размещалось в принадлежащем ему доме, и, самое главное, отметила, кому из девушек, работающих вместе с ней, здесь не нравится.

Весной, когда умер отец, Анжела всерьез задумалась о наличных деньгах. Наличность – вещь ненадежная. Ее куда ни помести, обязательно «наследишь», а тогда – налоги. Наличность громоздка и неудобна при расчетах. Одна из напарниц направила ее к Барри Риццо, которого совсем недавно в прессе назвали «пособником мафии». За десять центов от доллара Барри отмыл наследство Анжелы, записав его в своих канцелярских книгах как инвестицию в организуемую «службу знакомств». Так родилась контора графини де Марко. В значительной степени благодаря стараниям Барри Риццо, который поставлял непрерывный поток клиентов, успех был ошеломляющий. Через полгода предприятие стало приносить доход. Год спустя в «стойлах» у Анжелы ожидали выхода уже более двухсот «актрис-манекенщиц».

Она была уверена, что делает все как надо, подмазывая кого положено и умножая связи с влиятельными людьми. Но, видимо, кому-то размеры ее взяток показались недостаточными. В первый раз, когда нагрянули полицейские, Барри все уладил, и она возобновила работу уже через сутки. Но с каждым новым арестом требовалось все больше и больше времени, чтобы снова получить возможность действовать. После того как на нее наехали в последний раз, Барри сделал ей предупреждение.

Подняв глаза от своего директорского стола, Барри Риццо увидел в дверях стремительно входящую Анжелу. Ее волосы, как обычно, развевались, а полные груди вздрагивали в унисон каждому удару высоких каблуков об пол.

Подойдя к столу, она нависла над ним.