Марь - Татьяна Владимировна Корсакова

как по батуту, под тобой несколько метров этой самой прослойки из сфагнума, а под ней еще метра три-четыре воды. И озера посреди мха. Иногда реально большие, а иногда всего пару метров в диаметре.

— Серьезно? — Стэф смотрел на него с настороженным интересом.

— Серьезнее не бывает! Я там пару видосов снял. Показать?

Стэф кивнул. А потом минут десять изучал видео в телефоне Ареса.

— Похоже на твое болото? — спросил Apec, не выдержав.

— Очень. В моем сне оно было точно таким же.

— Ага, все такое, кроме рыбы. В белорусском болоте не было рыбы. А где ты ее увидел? И вообще, как оценил ее размер?

— Увидел вот в таком озере. — Стэф постучал ногтем по экрану.

— Маленькое озерцо-то. Тут метра три всего диаметр.

— Спину увидел в озере, а остальное… почувствовал.

— Это как?

— Подушка из мха под ногами выгнулась.

— Качнулась?

— Выгнулась, Apec. Вот представь: ты плывешь на огромном надувном бублике с дыркой в центре, а под тобой проплывает гигантская рыбина. И ты видишь часть ее спины в этой дырке, а бублик под тобой ходит ходуном.

— Надо запомнить марку вчерашнего вискаря, — сказал Apec задумчиво. — Знатный от него получился приход.

Стэф ничего не ответил. Концом клюки стер рисунок, поднялся на ноги.

— Я попробую узнать что-нибудь про прежних хозяев дома и заодно тряхну Митрофаныча, — сказал он, допив остатки кофе. — А ты еще раз пообщайся с фермером. Вдруг он расскажет еще что-нибудь интересное из здешнего фольклора. Или посоветует проводника из местных. Предложи денег за информацию. Короче, действуй по обстоятельствам.

— Про здешний фольклор я и в сети могу инфу поискать, — ответил Apec. Что-то подсказывало ему, что повторному визиту фермер Михалыч будет не особо рад.

— Я уже искал. — Стэф смотрел на Ареса сверху вниз. — В открытых источниках ничего нет.

— Так то в открытых. А я поищу в закрытых. Поспрашиваю у знающих ребят в нашем комьюнити, вдруг что-то интересное подкинут. Этим тоже можно деньги за инфу предлагать?

— Предлагай!

Стэф уехал сразу после завтрака. Apec слишком поздно сообразил, что мог сесть ему на хвост. А теперь до фермерского хозяйства придется топать пешком. Но для начала и в самом деле стоило переговорить со старожилами форума копателей. Apec кинул клич в закрытом чате и приготовился ждать. Ждать пришлось недолго. Почти сразу отозвался чувак под ником Командор. Командор был не просто старожилом, он был модератором, легендой форума и крайне редко снисходил до общения с простыми смертными. Наверное, сегодня утром ему было очень скучно или просто захотелось по-быстрому срубить бабла. Скорее все-таки второе, потому что ценник за инфу он выставил грабительский. Но Стэф разрешил не скупиться, и Apec даже не стал торговаться. Какое-то время ушло на перевод аванса, а дальше начался конструктивный диалог.

Оказалось, что Командор не просто владеет информацией, а однажды лично побывал на «этом чертовом болоте».

— Пару лет назад попалась мне в руки старая карта той местности. Карта на русском языке, а пометки на немецком. На современных картах болото безымянное, а на той карте у него имелось название. Оно обозначалось как Марь. Или не оно само, я толком тогда не разобрался, потому что рядом с этим топонимом от руки был нарисован жирный знак вопроса.

Apec слушал очень внимательно, не перебивал. У него и у самого была похожая карта, но без пометок и названий. Собственно, из-за той карты он и сунулся в Змеиную заводь.

Тамошняя деревня называется Марьино. Название красивое и распространенное. Но, как ты, надеюсь, понимаешь, это не в честь какой-то бабы, а в честь вот этой самой Мари.

Apec буркнул, что понимает.

— В Марьино во времена Великой Отечественной стояла рота СС под командованием штурмбанфюрера Эрвина Бартманна.

Это Apec и сам знал. Пока Командор не рассказал ему ничего интересного.

— Действовали эти черти так же жестко, как и все остальные эсэсовцы, но проявляли повышенный интерес именно к болоту и его окрестностям. Насколько мне известно, вглубь болота даже была организована экспедиция.

— Карательная? Против партизан? — уточнил Apec.

— Не было в тех краях активного партизанского движения. На свой страх и риск действовали разрозненные неорганизованные группы. Но ничего по-настоящему масштабного там не было. Экспедиция была не карательная, а исследовательская.

— Исследовательская? — Вот и наступила пора Аресу удивиться. — Ботаническая, что ли?

— Ага, эсэсовцы-ботаники… — хмыкнул Командор.

— Тогда что они там изучали?

— Вот мы и подошли к самому интересному. Формально ротой командовал Бартманн, а фактически некий профессор Герхард фон Лангер. И вот на него мне почти ничего не удалось нарыть.

Apec разочарованно вздохнул, а Командор удовлетворенно хмыкнул и продолжил:

— Почти ничего, кроме того, что фон Лангер под видом ученого-историка приезжал в Марьино за несколько лет до войны. Якобы для обмена опытом. Представляешь?

Apec представлял. Более того, читал статьи о таких вот «ученых». Под видом историков, филологов и этнографов они собирали поверья, вели учет предметов искусства и археологических находок, каталогизировали библиотеки со старинными рукописями. И все это прямо под носом у НКВД!

— Ты хочешь сказать, что Герхард фон Лангер был из Аненербе? — спросил он.

— Прямых доказательств я не нашел, но вывод напрашивается сам собой.

— И что они могли искать в этом болоте?

— Да что угодно! Хоть бы даже вход в Шамбалу!

— Вход в Шамбалу искали на Алтае, — сказал Apec задумчиво.

— И как? Нашли? — ехидно поинтересовался Командор.

Крыть Аресу было нечем. Немцы и в самом деле могли искать в болоте что угодно: хоть вход в Шамбалу, хоть четвертое измерение, хоть тайную базу инопланетян. Версий могло быть до бесконечности много, и все они были бы до крайности нереалистичны. Но это не помешало Аненербе снарядить