Советские воздушно-десантные: Военно-исторический очерк - Василий Маргелов

Командующий 13–й армией приказал силами 4–й гвардейской воздушно–десантной дивизии восстановить положение. И гвардейцы выполнили этот приказ.

В 19 часов дивизия бросилась в атаку. Как один поднялись рослые десантники и неудержимо пошли на фашистов. Еще засветло они, сокрушая врага, прорвались к южной окраине станции Поныри.

На рассвете 10 июля бой разгорелся с еще большей силой. Десантники продолжали атаки. Противник нанес удар авиацией, открыл ураганный артиллерийско–минометный огонь. Но гвардейцы–десантники возобновляли атаки, стремясь полностью выбить фашистов из Понырей. С величайшей стойкостью сражались воины 9–го гвардейского воздушно–десантного полка, которым командовал майор Ф. Е. Пустовгар.

Когда части дивизии выдвигались к южной окраине Понырей, противник контратаковал их одновременно с трех сторон. В коротком бою фланговые полки были оттеснены. 9–й полк с ходу ворвался на южную окраину поселка. Вскоре от полка был отрезан вырвавшийся вперед 1–й батальон во главе с командиром капитаном А. П. Жуковым. Главные силы батальона вели бои в центре, а одна рота в северной части Понырей.

Попав в окружение, десантники дрались стойко. Умирали как герои, но позиций не оставляли. Капитан Жуков лично шесть раз водил гвардейцев в атаку. Будучи раненным, комбат отказался покинуть поле боя, заявив: «Уйду только тогда, когда со своими гвардейцами выполню поставленную задачу». За десять часов боя батальон уничтожил более 800 фашистов, сжег 2 танка, захватил 6 орудий.

Отрезанную от батальона роту возглавил заместитель командира батальона по политчасти капитан Н. Д. Козьяков. На десантников бросилось более батальона пехоты. Н. Д. Козьяков поднял роту в контратаку. В рукопашной схватке враг дрогнул и отступил. Рота продвинулась и закрепилась на северной окраине Понырей. Бессмертный подвиг в этом бою совершил командир взвода комсомолец лейтенант В. М. Большаков. Когда рота попала под губительный пулеметный огонь, гвардеец–десантник бросился вперед и закрыл своим телом амбразуру вражеского дзота. Рота ринулась в атаку. К исходу дня свыше батальона пехоты противника и три танка вновь атаковали десантников. Шесть часов длился ожесточенный бой. И здесь гвардейцы не отступили. Ценой собственной жизни гвардейцы батальона А. П. Жукова обеспечили вступление в бой главных сил дивизии. Когда части дивизии выбили противника из Понырей, на стенах домов воины–однополчане прочли надписи: «Здесь сражались и не отошли гвардейцы–десантники 9–го полка!», «Гвардейцы Жукова умирают, но не отступают!». Среди павших нашли А. П. Жукова и Н. д. Козьякова.

Командующий армией генерал И. Д. Черняховский, представляя их к награде, писал: «…за исключительный героизм, личное бесстрашие и отвагу, умелое руководство подразделениями достойны высшей правительственной награды — Героя Советского Союза (посмертно)»[70]. Указом Президиума Верховного Совета СССР А. П. Жуков и Н. Д. Козьяков были удостоены этого высокого звания.

К 10 июля наступление немецко–фашистских войск на северном фасе Курского выступа было окончательно остановлено. В ночь на 11 июля 4–я гвардейская дивизия заняла оборону у Понырей. За четыре дня упорнейших боев противник оставил вокруг Понырей более 10 тыс. убитых и раненых, 220 танков и самоходных орудий и большое количество другой техники.

Рядом с 4–й гвардейской воздушно–десантной дивизией в районе Понырей также мужественно сражались воины 2–й и 3–й гвардейских воздушно–десантных дивизий. Все три дивизии входили в состав 18–го гвардейского стрелкового корпуса.

На южном фасе Курского выступа противник перешел в наступление в Г) часов и уже в первый день ввел в сражение 14 пехотных, танковых и моторизованных дивизий, до 700 танков и штурмовых орудий, поддержанных крупными силами авиации.

Сразу же завязались ожесточенные бои. «В течение нескольких часов сотни танков превратились в металлический лом. Земля стонала от разрывов снарядов, авиационных бомб и грохота танков… От черных туч пыли, поднятой танками, взрывами артиллерийских снарядов, авиационных бомб, и копоти горевших машин земля и небо стали серыми и мрачными. Исчезла линия горизонта, скрылось солнце, его раскаленный диск ело пробивался сквозь мглу», — вспоминал участник этих боев маршал А. X. Бабаджанян[71].

Здесь наступление гитлеровцев осуществлялось по двум направлениям: на Обоянь и Корочу. Но уже к исходу 9 июля стало ясно, что немецкое наступление выдыхается. В связи с неудачами на обоянском и корочановском направлениях противник перенес усилия на прохоровское направление, намереваясь захватить Курск ударом с юго–востока.

К 11 июля врагу удалось вклиниться в оборону советских войск на глубину до 35 км. Но продвинуться дальше немецко-фашистские войска не смогли.

В боях в районе Прохоровки отличились воины 9–й гвардейской воздушно–десантной дивизии. 11 июля в составе 33–го корпуса дивизия заняла оборону непосредственно в Прохоровке и юго–западнее вдоль шоссейной и железной дорог на Белгород. В течение суток десантники, как и воины других соединений корпуса, мужественно дрались, преграждая врагу путь на Курск.

Командир 3–го батальона 26–го полка майор Д. Борискин приказал командирам рот подпустить танки и пехоту поближе. Шквалом огня встретили десантники фашистов. Батальонная и поддерживающая артиллерия вела огонь прямой наводкой. Пехота была отсечена и прижата к земле. Танки отошли. Но, как оказалось позже, э. то была лишь разведка боем.

В 14 часов на батальон десантников навалилось до 100 танков и до полка пехоты на бронетранспортерах. Батарея старшего лейтенанта Н. Кучерявого подбила 4 танка, но противник продолжал лезть вперед. Два орудия были раздавлены «тиграми». Наводчик третьего орудия М. Амиров подбил еще 2 танка Но фашисты продолжали вводить в бой новые силы.

Вражеские танки прорвались и начали продвигаться вдоль железной дороги к западной окраине Прохоровкн. Здесь их встретили артиллеристы дивизионного полка и воины 23–го и 28–го гвардейских воздушно–десантных полков и не пропустили врага в населенный пункт. Попытки танковой дивизии СС «Адольф Гитлер» пробить брешь в обороне 33–го корпуса были ликвидированы.

12 июля в 8 часов 30 минут перешли в контратаку и части 9–й гвардейской воздушно–десантной дивизии. Вместе с соединениями 5–й гвардейской танковой армии дивизия приняла непосредственное участие в смертельной схватке с врагом в самом крупном во второй мировой войне танковом сражении под Прохоровной. В этом сражении воины–десантники, оказавшись в центре кровопролитных боев, показали непоколебимую стойкость, проявили массовый героизм и беспредельную волю к победе.

Прохоровское танковое сражение выиграли советские войска. Войска Воронежского и Степного фронтов начали преследование противника и к исходу 23 июля вышли на рубеж, который они занимали до начала оборонительного сражения. 15 июля перешли в контрнаступление войска правого крыла Центрального, а затем и Брянского фронтов. В результате ожесточенных боев они 5 августа освободили город Орел, а войска Стенного фронта — город Белгород. 23 августа после ожесточенных боев войска Стенного фронта при содействии Воронежского и Юго–Западного фронтов освободили Харьков.

С освобождением Харькова завершился второй период Курской битвы, продолжавшейся пятьдесят дней. Победа на Курском выступе открыла путь в пределы Левобережной Украины.

3. На Левобережной Украине

Поражение фашистских войск под Курском имело катастрофические последствия для гитлеровцев. И наоборот, перед советскими войсками это событие открыло величественные перспективы конечной победы. Развивая наступление, не давая врагу передышки, они получили возможность теперь безостановочно гнать его на запад.

И советские войска блестяще использовали эту возможность. Их успешное продвижение поставило под угрозу полного развала все южное крыло вражеского фронта.

Ценой огромного напряжения вермахт до середины сентября сдерживал наступательный порыв Воронежского и Степного фронтов. Не считаясь с потерями, немецко–фашистское командование стремилось не допустить здесь прорыва советских войск. Но уже 15 сентября оно вынуждено было отдать приказ об общем отводе войск на линию Днепра. Гитлеровцы рассчитывали организовать оборону на западном берегу Днепра, превратить эту крупную водную преграду в неприступный Восточный вал и остановить здесь советские войска.

Отступая с Левобережной Украины, фашисты всеми средствами проводили в жизнь свой изуверский план опустошения оставляемой территории. В специальном приказе Гиммлер требовал от своих подручных: «Необходимо добиваться того, чтобы при отходе из районов Украины не оставалось ни одного человека, ни одной головы скота, ни одного центнера зерна, ни одного рельса; чтобы не остались в сохранности ни один дом, ни одна шахта, которая бы не была выведена на долгие годы из строя; чтобы не осталось ни одного колодца, который бы не был отравлен. Противник должен найти действительно тотально сожженную и разрушенную страну… сделайте все, что в человеческих силах, для выполнения этого…»[72].