Рапсодия: Дитя крови - Элизабет Хэйдон

— Ты куда собралась, Рапсодия?

— Туда, — слово сорвалось с ее губ прежде, чем она успела сообразить, что говорит.

14

— Я ПРОЙДУ сквозь огонь, — просто сказала она, и Грунтор громко расхохотался.

— Если решила помереть, Ой придумает способ, который не испортит мясо, — предложил он.

— Поймите, — сказала Рапсодия, теряя терпение. — Я не собираюсь возвращаться назад. Я не могу. Никто из нас не может. Вы помните обвалы? Дорога закрыта. Единственная возможность выбраться отсюда — идти вперед.

— Ну и как ты предлагаешь это совершить? — поинтересовался Акмед; его вопрос прозвучал искренне — насколько он был способен на искренность.

Рапсодия сделала глубокий вдох, прекрасно понимая, что ее следующие слова прозвучат по меньшей мере странно.

— Вы помните, что я вам говорила про имена и про то, как они могут сделать нас такими, какими мы были раньше?

— Смутно.

— Так вот, я думаю об этом с тех самых пор, как мы узнали про огонь. Мне кажется, что пройти сквозь него можно, завернувшись в песнь наших имен — как в плащ. Будем надеяться, что по другую его сторону мы снова станем самими собой.

— Ты первая, дорогуша, — проворчал Грунтор.

— Разумеется, — быстро ответила Рапсодия. — Я и не представляла себе, что будет иначе.

— А ты и вправду очень хочешь отсюда выбраться, — проговорил Акмед.

Что прозвучало сейчас в его скрипучем голосе — насмешка или сочувствие?

Рапсодия уселась на корень, сняла свой потрепанный заплечный мешок и вытащила из него хиген — струнный инструмент размером с ладонь, напоминающий крошечную арфу.

— Если мне удастся перебраться на другую сторону, я за вами вернусь. — Она отряхнула свои лохмотья и поднялась на ноги. — Если я не приду, придумаете что-нибудь другое.

Грунтор покачал головой. Впереди пылал адский огонь.

— Ой и так знает, что будет. Тебе совсем ни к чему швыряться своей жизнью.

— Пусть идет, — тихо сказал Акмед.

— Спасибо, — улыбнулась ему Рапсодия. — По крайней мере, если у меня ничего не получится, вы наконец избавитесь от меня.

Грунтору явно было не по себе.

— Если бы Ой хотел от тебя избавиться, Ой сделал бы это давным-давно. Свернул бы тебе шею одной рукой, и все тут.

Рапсодия обняла дрожащего великана:

— В самом начале, наверное, ты бы смог это сделать. Но с тех пор я получила несколько уроков владения мечом. — Она крепко прижала его к себе, и он наклонился, чтобы обнять ее. — До свидания, Грунтор. Я вернусь.

Он чуть отодвинулся от нее и вымученно улыбнулся:

— Ой-то думал, ты должна говорить правду. Рапсодия погладила его по щеке.

— Я и говорю правду, — прошептала она и повернулась к Акмеду. — До свидания, Акмед.

— Поспеши, — заявил он. — Мы не собираемся ждать тебя всю жизнь.

Рапсодия громко рассмеялась:

— Какой ты грубый!

Затем она снова надела заплечный мешок и направилась навстречу ревущему пламени. Болги наблюдали за тем, как ее крошечная тень все более вытягивается на фоне бушующего огня — и вот уже девушка исчезла за стеной невыносимого жара и света.

Приблизившись к огню, Рапсодия закрыла глаза и прижала хиген к груди. Тоненькие струны стали такими горячими, что обжигали пальцы, и девушка перебирала их осторожно.

Она знала только одну ноту, которая пела в ее душе. ЭЛА — шестая и последняя нота гаммы.

«Каждый человек настроен на определенную музыкальную ноту» — так говорил ее наставник.

В свое время Рапсодия испытала настоящее потрясение, обнаружив свою собственную. Она была шестым и последним ребенком в семье. Нота «эла» отлично ей подходила. Девушка пропела ее и тут же ощутила знакомый отклик. Подобрать мелодию, которая должна передать ее, Рапсодии, сущность, будет гораздо сложнее. А вот положить на музыку истинное имя совсем просто — и она решила начать именно с этого.

От незамысловатого напева Рапсодия перешла к более сложному, и его мелодия зазвучала у нее в душе так чисто и прозрачно, что девушка почувствовала легкое покалывание на коже. Нота за нотой она создавала песню — сперва наигрывая на хигене, а затем присоединив к звучащим струнам и голос. А после, собрав все свое мужество, шагнула прямо в огонь.

Когда она подошла к границе огненной стены, от ослепительного сияния снова заболели глаза, и их пришлось закрыть. Но Рапсодия упорно шла вперед, продолжая петь. Если ей суждено умереть, пусть смерть придет быстро и не причинит страданий, — вот и все, о чем она могла теперь умолять всех святых.

Среди языков пламени разгуливал ветер, который разметал золотистые волосы Рапсодии, превратившиеся в сияющий факел. Ей стало трудно дышать, и, открыв глаза, Рапсодия обнаружила, что находится внутри огненной стены.

Песнь пламени зазвучала громче, и девушка настроила на ее ритм свою собственную. Родилась поразительная по красоте гармоничная мелодия. Глаза тут же перестали болеть, и девушка вдруг обнаружила, что оказалась в прекрасном царстве сказочных цветов. Цветы окружали ее, они были повсюду, словно она лежала в мягкой траве на весеннем лугу. Рапсодию охватило чувство покоя и безопасности — огонь признал гостью и не собирался причинять ей вред.

Ее глазам предстали восхитительные картины, словно бы созданные кистью талантливого художника, — ослепительные ярко-синие узоры расцветили алые стены, тут и там испещренные желтыми языками пламени. Рапсодия почувствовала, как из тела уходит боль, и мельком подумала, что стала жертвой огня. Но ощущение, которое она испытала, было сродни радостному ликованию, словно старый друг протянул ей руку помощи. Она запела громче, и единая песнь огня и ее имени превратились в победный, торжественный гимн.

Дорога впереди стала видна четче, черные пятна появлялись лишь затем, чтобы мгновенно исчезнуть без следа. Рапсодия заставила себя успокоиться и двинуться дальше. Ей потребовались все силы, чтобы заставить себя шагнуть вперед, — она знала, что стоит ей поддаться красоте этого места, и она останется здесь навсегда, предавшись радостной песне огня.

Неожиданно ласковое, умиротворяющее тепло исчезло — словно сердитая океанская волна ударила ей в лицо. Рапсодия открыла глаза и с удивлением обнаружила впереди непроглядный мрак, хотя краем глаза она продолжала видеть мерцающую стену пламени. Она стояла в темном туннеле, похожем на тот, который покинула несколько мгновений назад. Несмотря на то что огонь все еще обнимал ее, она задрожала от холода.

Рапсодия поняла, что ей удалось пройти сквозь огненную стену.

Она быстро развернулась и, не переставая петь, помчалась назад.

По другую сторону огненной стены ее ждал Грунтор, отчаянно вглядывающийся в слепящее пламя. Его серо-зеленая шкура покрылась потом от едва сдерживаемого беспокойства. Ожидание казалось бесконечным. Наконец он прищурился:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});