Любить сложно, не любить невозможно (СИ) - Мур Лана

Глава 67. Раскол в семье Прамара

— Где мой сын? — заламывая руки, металась от окна к окну миссис Прамара. — Он никогда не пропадал так надолго!

— Который из? — лениво поинтересовался их кресла Аниш. — Ты не забыла, что у тебя два сына?

Мать Викрама метнула на мужа затравленный взгляд.

— Как ты можешь быть так спокоен? Ведь это твой наследник! — она перестала выглядывать в окна и бросилась к домашнему храму. — Абхи! — окликнула пристроившуюся на диване и наблюдающую за ней дочь. — Иди сюда, будем молиться, чтобы Викрам вернулся домой целый и невредимый!

— Ма-ам, — лениво протянула Абхилаша, листая журнал и не делая попытки встать, — Ну что может случиться с оборотнем среди людей?

— Взрослый парень, нагуляется и вернется, — поддержал Аниш дочь. — Вот тогда и поговоришь с ним.

— Вы забыли о пантерах? — миссис Прамара прервала молитву и гневно сверкнула глазами на мужа. Взгляд упал на застекленный шкаф с пустым креплением для кинжала. — Посмотри, — она протянула трясущуюся руку, указывая на пропажу. — Неужели он один пошел на Сисодия? Что, если они заманили его в ловушку? Нет Маниша, нет сына, прояви немного беспокойства! Верни мне сына! — забыв об обычной сдержанности, она колотила мужа кулаками по плечам.

Аниш недовольно посмотрел на шкаф, пожевал губами и неторопливо снял очки.

— Навестим Сисодия, — он аккуратно положил их на низкий столик и глянул в окно — ночь укрыла все плотным покрывалом. Настолько плотным, что Аниш, как ни старался, не мог рассмотреть даже городской дворец на противоположном берегу озера. Туман? Серебрящаяся лунная дорожка опровергала предположение, но что-то точно было не так. — Все по комнатам, через пять минуть встречаемся здесь, — он распахнул стеклянные двери.

Сидящие в напряжении и молча наблюдающие разговор старших, мальчишки словно только этого и ждали — с восторженным гиканьем и улюлюканьем они бросились наверх, делясь планами, что сделают с кошками. Подобрав сари, туда же поспешили и женщины.

— Девчонка моя, — напомнила всем Абхи, нехотя поднимаясь с дивана. — Хочу меховой коврик.

Последними поднялись братья Прамара и скрылись в своих комнатах.

Аниш разделся и, стоя в халате, накинутом на голое тело, пытался собраться с мыслями, чтобы обратиться, но по перепонкам бил взволнованный голос жены:

— У меня ничего не получается, я не могу сосредоточиться. Надо как-то взять себя в руки.

— Успокойся, женщина! Ты мне мешаешь! — раздраженно рявкнул он.

— Я слишком взволнована, идите без меня, — в ее глазах сверкали слезы.

Дать отповедь жене Анишу помешал стук распахнувшейся двери. Возмущенный подобной наглостью, он повернулся и увидел на пороге красную и растрепанную дочь в наскоро накинутом халате.

— Папа! — Абхи изумленно смотрела на отца. — У меня ничего не получается! Помоги мне! Я ничего не понимаю! — разрыдалась дочь и бросилась ему на грудь.

Следом за Абхилашей, смущенно переминаясь, на пороге появились брат с женой.

— Тоже не получается? — мрачно глянул на них Аниш. Шмыгая носом, обернулась и Абхи.

А за спиной родителей, виновато опустив голову и «поджав хвост», появились мальчишки. И Аниш обвел притихшее семейство внимательным взглядом.

— Значит, никто из нас не может обратиться, — подвел он итог.

— То есть, мы стали обычными людьми? — взвизгнула Абхи, — Навсегда? Я теперь такая же, как все эти дурочки? Но почему это произошло.

— Я пока не знаю. Но обязательно выясню, — пообещал Аниш.

— Мой мальчик! — миссис Прамара чуть не рвала на себе волосы. — Если он тоже стал обычным человеком и пошел к кошкам, что с ним станет?!

Она вихрем пронеслась в ванную, вылетела оттуда уже одетая в сари и бросилась к дверям. Муж перехватил ее за запястье и дернул к себе.

— Тебе меня не остановить! Я спасу своего ребенка! — кричала она, оставляя глубокие царапины на пальцах мужа.

— Все пойдем! — отрезал Аниш. — Пять минут на сборы и жду всех в гостиной.

Ответом ему было молчание. Недоверчиво глядя на отца, Абхи медленно отступала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Папочка, я ведь твоя дочь, — зная, что это растрогает отца, она постаралась придать лицу самое беззащитное выражение. — Если мы стали обычными людьми, то встречаться с кошками опасно. — Ты ведь не хочешь рисковать еще и дочерью?

А мальчишки тем временем тихо давали заднюю.

— А ну, стоять! — проревел Аниш. — К Сисодия идем все! Кто вовремя не спустится в гостиную, перестанет быть частью семьи! Марш по комнатам.

Абхи продолжала умоляюще смотреть на отца, но на этот раз ее взгляд не возымел над ним действия, и все уныло побрели переодеваться.

***

Через отпущенное Анишем время, все семейство собралось в гостиной. Только старшее поколение женщин остались в традиционной одежде, Абхи предпочла спортивный костюм и удобные кроссовки. Ее кузены растерянно жались в углу. Исчезла атмосфера азарта и радостного возбуждения, а их место заняло напряжение неуверенности. Не было все время скрывающегося за портьерами Маниша. Приемный член семьи редко говорил на подобный сборищах, но если говорил, то всегда по делу. А Аниш сейчас, как никогда, нуждался в трезвом взгляде со стороны. Шакалы не нуждались в оружии. Но сейчас они стали людьми и с чем пойдут к пантерам? У кошек и раньше было преимущество в силе. Шакалы могли взять только количеством. Сейчас же даже это преимущество теряло значение перед силой противников, которых возможно стало больше на две особи. Аниш, опираясь на раму, задумчиво смотрел в чернеющий за окном сад и на тихо вздыхающее озеро.

Эту же мысль озвучила и дочь:

— Папа, мы с голыми руками пойдем к Сисодия? Что мы сможем им предъявить, если откажутся отдавать брата?

Аниш обернулся и обжег дочь суровым взглядом, потом осмотрел всю семью.

— Сожгли их родителей, сожжем и их, если не вернут сына, — от удара кулака жалобно звякнуло стекло. — Несите в машины все масло, что есть в доме, — кивнув на кухню, распорядился он.

— Как ты можешь?! — возмутилась жена. — Оно для служений!

— Вот и будет служение за нашего сына, — мрачно усмехнулся Аниш и прикрикнул: — Живее!

Семейство рассыпалось по дому и, распахнув двери всех кладовок, стаскивали к гаражу канистры со всем, что горит. Когда полки опустели, члены семья снова собрались гараже и, повинуясь Анишу, расселись в автомобили.

***

Неспокойная ночь выдалась у города. Только безумные байкеры закончили сновать туда-сюда, будить на пустых улицах эхо, тревожить дремлющие в проулках тени, беспокоить уснувший ветер, как воцарившуюся наконец тишину вспорол рев мощных автомобильных моторов. Вздрогнув, недовольно зашелестели деревья, тяжело вздохнуло озеро. Тихо бранясь, мелкие волны ворчливо лизали берег, а лунная дорожка раздраженно сморщилась.

Но, удаляясь к лесу, гул стихал, зеркало воды разгладилось, перестало подергиваться отражение величественного дворца, и серебристый отблеск, подмигивая, снова заигрывал со звездами.

А тем временем автомобили двигались на запад. Выныривая из густой тени, они сверкали черным лаком и снова исчезали во мгле, только приглушенное рычание выдавало их присутствие.

Приблизившись к черной кромке леса, кое где прорезанной молочно-белыми лучами, авто остановились, их дверцы распахнулись и выпустили группу людей.

Женщина и мужчина сразу же бросились к извилистой тропинке, еще двое старших, а так же юноши и девушка, замешкавшись, топтались на шоссе, заливаемые белесым светом.

— Что замерли? — обернулся Аниш. — Берите канистры и вперед, — он сделал еще шаг, углубляясь в молчаливую темноту.

— Знаешь, — неожиданно за спиной раздался твердый голос. — Много лет назад я поддержал тебя в прихоти уничтожить семью Сисодия. Тогда они были уязвимы, а мы сильны. Да и рисковали только собой. Сейчас на кону стоит жизнь моих сыновей. Одного я уже потерял из-за того, что кошки не дают тебе покоя и служат напоминанием, что тебе предпочли другого. И не хочу потерять остальных в безнадежной схватке. Викрам — твой сын. Вот ты его и выручай. Тем более, что он жертва твоей ошибки. Мы с женой и сыновьями уходим. Мальчики, в машину! — скомандовал он.