Машины Российской Империи - Иван Крамер

– Нам лучше спуститься обратно, – пробормотал я, начиная отползать к расселине между ящиками.

Аэроплан появился над кормой. В звук винта вплелся частый стук, что-то взвизгнуло, мелко зазвенело.

– Стреляют! – завопил Заяц.

Машина пронеслась над баржей, накрыв ее длинной пулеметной очередью. Взбурлил песок в коробе, стеклянные шарики разлетелись мириадами сверкающих брызг. Пули ударили в ящики, на которых лежали мы, и мальчишка завизжал:

– Прячемся!!!

Он кубарем скатился в логово, я сиганул следом, оставив наверху несессер. Затрещало, стена дощатого ущелья просела, на голову посыпались щепки, солома, труха и что-то еще – мелкое, округлое…

В полосе неба мелькнул крылатый силуэт, волной накатило и стихло жужжание и частый стук. Заяц замер лицом книзу, подогнув под себя ноги и выпятив зад, накрыв голову руками. Я сгреб в горсть то, что просыпалось из разбитого выстрелами ящика. Ореховая скорлупа. Обычная скорлупа… нет, не обычная – угловатые выступы на ней были немного сглажены. Как это называется – кажется, окатанная скорлупа? Ее как-то обрабатывают, и получается вот такое. Черт возьми, песок, стеклянные шарики, орехи – для чего все это?!

Жужжание опять стало громче. Палуба дрогнула – мы поплыли. Вскочив на колени, я ткнул Зайца кулаком и прокричал:

– Если накроет очередью – нам отсюда некуда деться! Лезем обратно!

– Там нас видно! – заорал он в ответ, выпрямляясь.

– Спрыгнем в короб с песком, зароемся!

Он безумно поглядел на меня, облизал губы, вскочил и, как таракан, быстро полез вверх.

Баржа уже плыла по той части канала, которая вела обратно к Дунаю. Жужжание приближалось. Когда я выставил голову над ящиками, аэроплан пронесся над палубой. Стука пулемета не было слышно, но от него отделился темный предмет, пролетел по дуге и врезался в дальний борт. Громыхнул взрыв, все вздрогнуло, и спустя миг аэроплан исчез из виду за ютом.

– Это бомба, – хрипло сказал я распластавшемуся на ящиках Зайцу. – Авиабомба.

Она упала возле подъемного крана, за высокой пирамидой мешков. Кран дрогнул и накренился в клубах дыма, но не опрокинулся – взрыв был не слишком силен и, кажется, не причинил особых повреждений. Раздались крики. Я перекинул через голову ремешок несессера, и мы с Зайцем подобрались к тому краю ящиков, за которым был короб с песком. Мальчишка показал в сторону кормы:

– Анри, смотри!

Мистер Чосер стоял на юте спиной к нам с тростью в руках. Какая-то она необычно длинная… Ну да, ведь эта штука телескопическая, раньше я просто не видел ее разложенной во всю длину. Вука положил трость на плечо и держал ее как… Как держат длинноствольное ружье, вдруг понял я.

Он поднимал конец трости все выше, целясь в налетающий с кормы аэроплан. Пулемет снова застучал. Я будто воочию увидел, как пули колотят по кильватерной струе, приближаясь. Сейчас они догонят баржу, взлетят по корме, по юту, пройдут по крыше, пересекут то место, где стоит мистер Чосер…

В этот момент он выстрелил. Едва заметная дымная полоска вырвалась из трости и растаяла в воздухе. Раздался гулкий хлопок, который я уже слышал на крыше «Самодержца». Правое крыло аэроплана переломилось, как спичка. Черный дым, в котором плясали языки пламени, повалил от него.

Аэроплан качнулся, с надсадным гудением заваливаясь на бок. Двигаясь по крутой дуге, он прочертил в небе дымовую полосу и врезался в скошенную стену канала. Взлетели плотные клубы дыма, обломки разрушившейся машины упали в бурлящую воду.

– Анри, ты видел?! – засопел Заяц. Мы стояли на краю ящиков, готовые спрыгнуть в короб с песком, который был на пару метров ниже. – Он же в него… он будто из пушки… Чем он его сбил?!

– Не знаю, – сказал я. – Это вроде ружья очень большого калибра, спрятанного в трости.

– Он же крыло взорвал! Это как пушка!

– Говорю – очень большой калибр. Знаешь что, лучше нам…

Снизу донесся крик, и я смолк. Между коробом и бортом стоял Платок, то есть бригадир артели грузчиков Гаррис, и глядел на нас, задрав голову. Я схватился за револьвер. Заметив движение, он попятился, и тогда Заяц закричал:

– Стреляй в него! Стреляй быстрее!

3

Грузчик бросился к корме, вопя и размахивая руками. Я повел за ним стволом, палец напрягся на спусковом крючке.

– Да стреляй же, стреляй!

Орущий во всю глотку Гаррис был уже на полпути к юту, от которого навстречу спешили люди, а я все медлил.

– Ну что же ты?! – мальчишка неистовствовал, подпрыгивал рядом.

– Он слишком далеко, – проговорил я. – Да и вообще…

– Что вообще?!

– Это обычный человек, и он ни в чем не виноват.

– Что?! Да он меня хотел… он…

Заяц двумя руками вцепился в мое запястье, поворачивая его и направляя револьвер вслед за беглецом. Просунув палец под скобу, сильно надавил. Я дернулся, револьвер выстрелил, пуля ушла далеко в сторону.

– Болван! – локтем я оттолкнул его, едва не сбросив с ящиков. Гарриса уже обступили матросы и грузчики, теперь стрелять точно не имело смысла.

Мистер Чосер, зажав трость под мышкой и перегнувшись через ограждение крыши, пристально смотрел в нашу сторону.

– Почему я болван?! – закричал Заяц. – Он плохой! Плохой! Надо было его убить! Он же нас выдаст… уже выдал!

– Нас бы выстрел выдал, даже если бы я попал! – повысил я голос, убирая револьвер в кобуру. – Ты что, не понимаешь? А теперь…

– Бежим, граф! – мальчишка вдруг сиганул вниз. Упал в короб, вскочил и, увязая в песке по щиколотку, побрел к другому краю. Оглянулся, махнул рукой: – За мной давай!

– Куда?! – прокричал я.

На крыше юта появился Кариб, встал рядом с Чосером. Человек-лоза поднял бинокль, а человек-кулак – подзорную трубу, и оба уставились на нас.

– За мной, за мной! – донеслось снизу.

Я прыгнул – сначала в короб с песком, а потом с него на палубу. Заяц потащил меня в лабиринт грузов. Я был уверен, что обычный капитан обычного мирного судна, на который сбросили бомбу, пусть даже такую слабосильную, обязательно причалит, станет проверять повреждения, свяжется с властями… Но ситуация на барже и отношения капитана Петера со злоумышленниками были не очень ясны. Если судно способно плыть дальше, – а бомба, судя по всему, не причинила серьезных разрушений, – то оно может продолжить свой путь без остановок.

Ящики, бочки, мешки и контейнеры образовывали острова, между которыми оставались проходы, площадки и тупики. Несведущий человек вроде меня сразу запутался бы, но Заяц ориентировался здесь отлично. Вот только наверняка то же самое можно было сказать про большинство из наших преследователей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});