Коннетабль - Макс Мах

освещенном лишь горящими факелами каземате и стремглав мчаться к Трису с кратким отчетом о случившемся исходе и просьбой как-нибудь разобраться с прибывающими в палаццо Коро беглецами. А потом, - прямо из кабинета брата, - новый переход, и следующая группа эмигрантов, хотя уместнее, наверное, называть их беженцами. И так раз за разом, и все время на нервах. Огромное напряжение, невероятный груз ответственности, и ожидающая ее ночью силовая операция в компании двух сильных, но неопытных и ни разу необстрелянных магесс. Правда, об этом она Трису ничего не сказала. Зачем тревожить человека, который ничем помочь им не может? Упомянула лишь, что немного задержится. Мол, у нее с девочками осталась на Той Стороне еще буквально пара несложных дел, и все, собственно.

2. Вероника/Беро, Май, 1940

Первый бой – это страшно. Нервы и так уже на пределе, а тут еще срабатывает какая-то хитрая сигнализация, которую они с Габи благополучно прошляпили, и начинается стрельба. Оказывается, сраный датчик чего-то там, - то ли движения, то ли массы, то ли еще какой херни, - напрямую связан с автоматическими турелями. Два пулемета калибра 7,62-мм. Два, Карл! И скорострельность у них соответствующая. То ли «Печенеги», то ли еще какие-то скифы. И времени на раскачку ноль, потому что начальная скорость у пули 825 метров в секунду, что для такой короткой дистанции означает «в упор». Но Беро все-таки успела. Выставила сдвоенный щит, - водяное «Зеркало Лигейи» и воздушный «Щит Ахилла», - и ударила «Азотом» сразу с двух рук. Пулеметы снесло вместе с воротами и частью стены, и в пролом сразу же рванула Габи. Двигалась она так быстро, что и не уследить. Била наотмашь, разбрасывая заклятия направо и налево. А потом, и очень скоро, полыхнула чем-то убийственным уже внутри здания, и, едва успевшая отдышаться Беро, поспешила за ней. Она умудрилась «сбросить» едва ли на треть резерва за какие-то несчастные две секунды боя, - два щита и два «Азота», - и сейчас чувствовала полное физическое опустошение. Усталость, как после долгого трудового дня, и дыхалку сорвало напрочь. Но бой-то все еще продолжается, и отдыхать некогда. Да и нельзя.

«Кто не успел, тот опоздал!» - по-франкски, к слову, звучит ничуть не хуже, чем по-русски. Но главное – мысль-то, как ни крути, правильная. Верная и никогда не устаревающая мысль.

Поэтому, преодолев секундную слабость, она сразу же побежала вперед. «Подзарядилась» на бегу от разового накопителя, - «выпила его одним «большим глотком», - и успела, пересекая двор, «погасить» еще одну огневую точку – крупнокалиберный пулемет, рыкнувший, было, из слухового окна левого флигеля, и тут же замолкший, потому что замороженная сталь не стреляет. «Царица ночи»[2] выстрелилась практически случайно, на автомате, но получилась на ять. Впрочем, время, чтобы анализировать боевые эффекты, еще не наступило. Сейчас нужно было воевать, чтобы дело сделать и при этом не сдохнуть. Этим Беро и занималась следующие восемь минут и двадцать три секунды, погасив один за другим все пять накопителей и израсходовав в бою девять боевых артефактов: семь атакующих и два щитовых.

На последней, девятой минуте, Беро была уже, считай, никакая. Пустая, дохлая, выдохшаяся. Выложившаяся на все сто. Но ни почивать на лаврах, - бой-то выигран и люди, наверное, спасены, - ни отдыхать еще не время. На подходе, как утверждает наблюдатель, расположившийся близ единственной подъездной дороги, легкая кавалерия: несколько бронированных внедорожников армейского типа и настоящая БМП с пушченкой калибра 37-мм. Вообще-то, наблюдателей было пятеро. Ни один из них не знал, что за операцию крутят неизвестные боевики, и, разумеется, слыхом не слыхал ни о каком таком колдовстве. Просто наемники, которых даже к объекту не подпустили. Их задача – наблюдать и докладывать по радио. Увидел – доложил, подождал десять минут и слинял. А деньги за это платят, между прочим, совсем немалые. Столько же, сколько за боестолкновение со стрельбой и кровью. Впрочем, на это никаких денег не жалко. Спасибо, запасливому дяде Максиму и за деньги, и за связи с нужными людьми.

В общем, наблюдатель отчитался, и, значит, время пошло. Беро хлебнула из фляжки тонизирующего напитка номер 3, присовокупила пару капель «Золотой слезы»[3], накапав эту гадость себе прямо на язык, да еще и «Нектаром»[4] для поднятия жизненного тонуса ширнулась. И, надо сказать, вовремя.

- Беро, на крышу! – скомандовала по радиосвязи Габи. – Держишь подходы. Мы с Бья организуем отход!

Лаконично, но маловразумительно. Не в смысле задания. Тут все более чем понятно. Но вот о результатах операции могла бы сказать яснее. Сколько людей удалось спасти? И удалось ли, вообще? В каком они состоянии, если все-таки удалось, и так еще две страницы вопросов, отпечатанных на листе формата А4 мелким шрифтом. Но во Франконии, как и в России, существовал принцип единоначалия, и военная дисциплина была франкам знакома не понаслышке, а иначе как бы им удалось создать империю? Но главное, и там, и там были знакомы с главным принципом чинопочитания: я начальник – ты дурак, ты начальник – я дурак. Поэтому Беро скоренько забралась на крышу и принялась бдеть, по ходу дела, - чисто на автомате, - заклеивая раны, а их набралось целых пять штук, и вливая в себя еще дозу универсального антисептика. Все это были, разумеется, паллиативы[5], потому что настоящее лечение, - будь то обычная человеческая медицина или целительская практика, - требует времени и слаженной работы специалистов. Однако в условиях боя останавливающий кровь магический пластырь и эликсир, временно останавливающий процессы воспаления тканей и заражения крови, хоть и не панацея, но метод, заслуживающий доверия. Во всяком случае, в кратковременной перспективе все это работает и работает хорошо. Ну, или, как минимум, удовлетворительно.

- Вижу две вертушки, - доложил между тем четвертый наблюдатель. – Подлетное время в районе пяти минут.

«Не было печали, да черти накачали!» - зло подумала Беро, переключая прибор связи на их собственную выделенную волну.

- Я пустая! – шепнула она в эфир. – Против геликоптеров крыть нечем!

- Три минуты! – почти без паузы ответила ей Габи. – Ставь таймер. Через три минуты спускайся в подвал.

- Где вход? – Вопрос, если подумать, не праздный, но думать Беро пока не разучилась. Даже в условиях жесточайшего цейтнота, общей слабости организма и некоторой спутанности