Ранчо одиноких сердец - Лайла Сэйдж

меня не было, пришли Камилла с Райли. Вместе с ними появился и жених Камиллы. Я никак не мог запомнить его имя, так что просто старался всеми силами избегать ситуаций, в которых пришлось бы к нему обращаться.

Густ приберег мне место рядом с собой. Когда я сел, Амос, расположившийся с другой стороны, похлопал меня по плечу.

– Спасибо, что пришел, Люк. Эмми наверняка рада, что ты здесь.

К чему это он? Неужели что-то знает?

– Э-э… да, – пробормотал я. – Наверное.

Уф, вроде выкрутился.

Амос криво усмехнулся в ответ. И мне тут же стало не по себе.

От дальнейших переживаний меня спас раздавшийся из динамиков голос диктора, который объявил, что скачки вокруг бочек вот-вот начнутся. Болельщики Эмми немедленно обратили внимание на арену. По плану, она сегодня выступала последней.

– В последний раз Эмми участвовала в скачках в Мидоуларке еще перед поступлением в колледж, – произнес вдруг Амос. – С тех пор я сотни раз видел ее выступления, но состязаться за победу в родном городе… есть в этом что-то особенное.

Амос с трудом сдерживал слезы. Этот человек не боялся проявлять свои чувства, не хотел скрывать эмоции. Он постоянно говорил сыновьям, что любит их, со всеми обнимался и даже позволял Райли красить ему ногти, – но еще никогда я не видел его настолько взволнованным.

На площадке появилась первая наездница, потом вторая. Обе показали результат примерно шестнадцать секунд. Во время тренировок в «Ребел блю» лучшим результатом Эмми стало шестнадцать и пять десятых, так что пока соперницы были равны ей по силе.

Следующие двое участниц опрокинули бочку, поэтому к показанному времени добавили пятисекундный штраф.

Выступающие быстро сменяли друг друга, приближался выход Эмми. Вот уже на старт вышла предпоследняя наездница и, услышав выстрел, помчалась вправо. Ее лошадь неслась вперед, взбивая копытами землю. И пусть всадница выглядела неуверенно – и даже врезалась в бочку, – она показала лучший результат: пятнадцать секунд и семь десятых. А поскольку бочка устояла, штрафного времени ей не добавили.

– И последняя, но, безусловно, не менее важная участница… – начал объявлять диктор, и на арене замелькала красная рубашка Эмми. Они с Мэйпл направились к линии старта, а я непроизвольно начал постукивать ногой по полу. – Четырехкратная чемпионка, рекордсменка, впервые за девять лет участвующая в соревнованиях в своем родном городе, Клементина Райдер-р-р. – Диктор растянул последнюю букву фамилии, и все болельщики Эмми вскочили на ноги и радостно завопили. Многие зрители на трибунах тоже встали.

Жители Мидоуларка приветствовали свою любимицу.

Эмми в джинсах, красной рубашке на пуговицах и в коричневой ковбойской шляпе выглядела просто потрясающе. Застыв возле линии старта, она гладила Мэйпл по шее. Обе выглядели спокойными.

Отлично.

Через несколько секунд раздался выстрел. Эмми сорвалась с места. И повернула налево.

«Налево? Какого черта?»

Похоже, все мы подумали об одном и том же. Густ даже озвучил этот вопрос вслух.

В скачках вокруг бочек самый эффективный способ изобразить требуемый узор в виде листа клевера – это сперва объехать правый бочонок, затем левый и напоследок центральный. Но Эмми пошла налево и обогнула первый бочонок, держась к нему практически вплотную.

Даже со своего места я видел, насколько она сосредоточена. Грязь с арены летела во все стороны.

Не снижая скорости, Эмми направилась к правой бочке, но дуга вокруг нее получилась немного шире, чем возле первой. Сейчас в плане времени практически повторялся результат предыдущей наездницы.

«Моя девочка».

Эмми устремилась к последней бочке. Не сбавляя скорости, не отклоняясь в сторону. Черт возьми. Ее способность контролировать каждый шаг казалась запредельной.

Она объехала бочонок и, едва появилась возможность, пришпорила Мэйпл, заставляя лошадь скакать быстрее на прямом участке.

– Вперед, вперед, вперед! – дружно скандировали мы, и Эмми, черт возьми, летела с бешеной скоростью.

Лишь миновав финишную черту, она начала сдерживать ход Мэйпл. Я затаил дыхание.

Четырнадцать секунд и восемь десятых.

Сердце на миг замерло в груди, а толпа взорвалась радостными криками. И все они были адресованы Эмми.

– Дамы и господа! Клементина Райдер по-прежнему остается силой, с которой нужно считаться. Она без труда завоевала первое место и побила собственный рекорд в четырнадцать целых девять десятых секунд. Что за скачка! – звучал из громкоговорителя голос диктора.

Амос всех нас обнял, Густ хлопнул меня по спине и даже дал пять Тедди.

Эмми с Мэйпл вернулись на арену, чтобы совершить круг почета. Эмми сияла; ее улыбка походила на необузданное пламя, и даже отсюда я чувствовал ее тепло. Заметив нас в толпе, она приподняла шляпу.

Амос, Густ, Уэст, Тедди и я начали спускаться с трибун, не собираясь задерживаться здесь ради других мероприятий. Камилла с женихом и Райли остались вместе с Хэнком. Тедди доверила отца их заботам и, убедившись, что ему помогут спуститься по лестнице стадиона, объяснила, где находится его инвалидное кресло.

Мы же все пришли сюда по одной-единственной причине – ради Эмми, и теперь дружно направились к ней.

Я пропустил Тедди вперед, не желая маячить в центре группы, когда буду поздравлять Эмми, хотя, признаться, мне этого сильно хотелось.

Черт возьми, я так ею гордился.

Мы вышли с трибун, и я бессознательно отыскал взглядом красную рубашку младшей Райдер.

– Эмми! – крикнула Тедди.

Эмми обернулась и побежала к нам.

Хотя нет. Не к нам.

Ко мне.

Эмми

Я справилась. Черт возьми, получилось!

После несчастного случая, паники, беспокойства и прочих последствий, приведших меня домой, я сумела взять себя в руки. И на последних состязаниях выступила так, что впору гордиться.

И я в самом деле гордилась собой.

Отведя Мэйпл в загон, я обняла ее и осыпала поцелуями, а после направилась ко входу на трибуны, надеясь, что родные и Люк будут меня ждать.

Я огляделась, но никого из них не увидела.

– Эмми! – донесся голос Тедди.

Я обернулась. Вот они. Моя семья, лучшая подруга и мужчина, в которого я – как наконец-то смогла признать – безоглядно влюбилась. Не отдавая отчета в своих действиях, я помчалась к Люку, в его объятия. Обе наши шляпы полетели на землю.

Люк со смехом подхватил меня и закружил на месте.

– Ты выступила великолепно!

От его взгляда сердце забилось быстрее, а к горлу подступил ком. Ничего не ответив, я отбросила сдержанность и припала к его губам.

По-прежнему удерживая меня в воздухе, Люк крепче сжал меня одной рукой, а другую запустил мне в волосы. Сейчас меня ничуть не волновало, что за нами наблюдают мои родные и почти все жители Мидоуларка.

На несколько мгновений мы полностью отдались поцелую, потом