Еврейская сага - Пётр Азарэль

поднялся и молча направился к столу в конце зала.

— Роман Львович, садитесь, пожалуйста, — сказал господин с лощёным ухоженным лицом. — Давайте выпьем за знакомство. Меня зовут Евгений Тимофеевич. Степан, налей-ка нам коньячку.

Мужчина привстал из-за стола, взял бутылку «Реми Мартен» и разлил его по хрустальным рюмкам. Господин поднял рюмку над столом, приглашая чокнуться. Рома выпил и поставил рюмку перед собой.

— Мне импонирует Ваша независимость, Роман, — слащаво улыбнулся тот. — Я давно наблюдаю за деятельностью Вашей компании и мне не хотелось бы, чтобы её у Вас, как бы сказать поясней, отняли. Поэтому предлагаю Вам своё покровительство.

— Я Вам очень благодарен, Евгений Тимофеевич. Но ведь это не бесплатно.

— Да пустяки. Всего двадцать пять процентов от прибыли, каждый месяц, конечно.

— Я не могу сейчас принять Ваше предложение. Мне нужно посоветоваться с бухгалтером и другими учредителями компании.

— Я Вас не тороплю. Надеюсь, завтра вечером получить ответ. Мы Вам позвоним. Будьте благоразумны, Роман Львович.

Господин поднялся и в сопровождении Степана вышел из зала. Рома посидел ещё минуту, потом в раздумьях вернулся к своему столу.

— Что они от тебя хотели? Это рейдерский налёт? — взволнованно спросила Маша.

— Пока нет. Это рэкет, — почти шёпотом ответил он. — Машенька, я думаю, тебе со Светой нужно сегодня перебраться к родителям. И не води её в садик, пока всё не утрясётся.

— А что ты будешь делать?

— Ещё не знаю. Поговорю с юристом, послушаю, что он скажет.

— А с отцом?

— Не хочу его волновать. Попробую выкрутиться сам.

Мотор «Мерседеса» тихо шумел под капотом. Садовое кольцо, щедро залитое солнечными лучами, сверкало окнами домов и встречных машин. Прохожие, как марионетки, привычно двигались по тротуарам. Им было неведомо чувство беспокойства и ещё неосознанного страха, поднимавшегося в душе Ромки. Дома они быстро собрали вещи в две большие сумки, одели дочку и перед дорогою по русскому обычаю присели на диван. Потом он заказал по телефону такси, и они спустились лифтом в лобби и стали ждать. Такси подошло через минут пять и остановилось возле подъезда.

— По телефону говори поменьше и никому не рассказывай, что произошло и где ты находишься. Только договорись с больницей об отпуске недели на две. Денег я тебе дал достаточно. Всё, иди.

Он поцеловал жену и дочь и благоразумно не вышел их проводить. Только слышал, как хлопнула дверца «Волги», заурчал мотор, и такси тронулось, затихая в глубине двора.

На следующий день утром, прибыв в офис, он вызвал юриста.

— Арсений Павлович, вчера ко мне обратился некий господин с предложением о «крыше». Она стоит двадцать пять процентов от наших доходов. Как Вы думаете, что мне делать?

— Это немалая сумма, не уверен, что Ваша небольшая компания её выдержит. Но с другой стороны, деваться-то некуда. Они Вас всё равно достанут.

— А если обратиться в милицию. Должна же она нас защищать? — сознавая наивность вопроса, спросил Рома.

— Роман Львович, Вы, наверно, и сами догадываетесь, что я скажу. У них сейчас такой хаос в головах, что они вряд ли Вам смогут помочь. Ну, попробуйте, конечно.

— Спасибо, Арсений Павлович. Я подумаю.

Он спустился в гараж и поехал в районное отделение милиции.

Молодой капитан внимательно выслушал его, записал всё в протокол и протянул ему.

— Распишитесь, пожалуйста, здесь, — попросил он. — Да, хорошо. Я в лучшем случае могу предложить Вам своего парня. Завтра он придёт к Вам утром. Он будет жить какое-то время у Вас, ездить с Вами, словом — охранять.

— Я, пожалуй, соглашусь, товарищ капитан, — поблагодарил его Рома.

Вечером к нему позвонили. Он с волнением поднял трубку и узнал голос Евгения Тимофеевича.

— Надеюсь, Вы приняли правильное решение, — прозвучало в трубке.

— Я не готов согласиться с Вашим предложением, — ответил Рома. — Это нанесёт серьёзный удар по бизнесу.

— Думаю, Вы не сознаёте последствий Вашего отказа, — вздохнул разочарованный господин. — Я всегда высоко ценил еврейские мозги. Мне очень жаль, но Вы не оставляете мне никакого выбора.

Разговор на этом прервался, оставив Рому в оцепенении. Он приготовил себе бутерброд с бужениной, вынул из холодильника помидор и поел. Потом выпил чаю с вафлями и включил телевизор. Показывали выступление Хасбулатова на заседании Верховного Совета. На другом канале шла программа «Взгляд». Любимов беседовал с журналистом из Санкт-Петербурга Александром Невзоровым. Усталость от нервного напряжения последних двух дней сломила его, и он уснул в кресле. Утром проснулся, разбуженный каким-то разговором по первому каналу. Он выключил телевизор, поднялся, потянулся всем телом в позе таласаны, это упражнение йогов Санька показал ему много лет назад, и направился в кухню. Стакан минеральной воды окончательно привёл его в чувство.

Он вспомнил разговор по телефону и явно прозвучавшую угрозу. Перемены в стране оказались прекрасной питательной средой для преступных группировок, которые поделили Россию на сферы влияния и приобрели немало вельможных сторонников в государственных структурах. Почти каждый день в новостях сообщалось о разборках между мафиозными группировками, стычках между ними и бойцами ОМОНа, об убийствах банкиров и предпринимателей. Рома понимал, что в России две власти — мафия и правительство, но никогда не думал, что борьба между ними коснётся его. Увы, он заблуждался, что в этой криминальной обстановке ему удастся отсидеться незамеченным. В десятом часу появился прикомандированный к нему работник милиции. Кобура на поясе ясно показала, что он вооружён.

— Михаил, — представился он. — Капитан послал меня охранять Вас.

— Роман, — протянул ему руку Рома. — Хочешь что-нибудь поесть?

— Спасибо, не откажусь, — сказал парень.

— Расскажи, о себе. Какими судьбами оказался в милиции?

— После Афгана, я там служил в десантном полку, вернулся в Россию едва ли не на последнем танке. Я из Калуги, поэтому после дембеля оказался в московском ОМОНе. Познакомился с капитаном Скворцовым, и он пригласил меня работать с ним. Ещё не женат. Правда, встречаюсь с одной девушкой. Вот собственно всё.

Его присутствие Ромку успокоило, он немного расслабился и стал шутить и поддерживать разговор. Пока Михаил рассказывал о милицейских буднях, он пожарил яичницу, нарезал хлеб с колбасой и вскипятил чайник. Они поели, выпили кофе с печеньем, и вышли из дома. Рома вёл «Мерседес», а парень сидел возле него и опытным глазом посматривал в окна и зеркала заднего обзора.

Из конторы компании он позвонил Маше.

— Как ты, как Светик? — спросил он.

— Всё в порядке, — ответила она. — Скучаем по тебе и очень волнуемся.

— А у меня появился охранник Михаил, афганец, славный малый. Так что всё в порядке.

— А когда я могу вернуться?

— Поживи ещё у мамы, я тебе скажу. Сейчас у меня совещание. Целую вас.