Тени Марса - Анатолий Гончар

— Да, действительно, так и было, никто не мог видеть парашютов, ведь в процессе приземления использовалась новейшая военная разработка "Антиграв-1".

Глаза диктора полезли на лоб.

— Господин генерал, Вы хотите сказать, что вопрос пространственного перемещения посредством антигравитационного двигателя решён?

— Да, — генерал был сама уверенность, — но он ещё недостаточно изучен, к тому же секретен, так что не станем больше обсуждать этот вопрос.

— Хорошо, хорошо, господин генерал! Но не считаете ли Вы, что в данной, столь драматичной, ситуации, необходимо присутствие президента?

Стороннему наблюдателю могло показаться, что диктор, сам того не желая, своим вопросом испугал самодовольно-напыщенного генерала. Тот вздрогнул и покрылся пятнами, на лбу выступила предательская капелька пота.

— Нет, ни в коем случае! — ответил он слишком резко и слишком поспешно, что не ускользнуло от нагловато посматривающего на него диктора. Суетливость генерала его явно обрадовала. Он едва подавил появившуюся на губах улыбку. — Прерывать государственный визит только из-за выходки сбредившего генерала — это уж слишком! Волнуясь, генерал стал покрываться пятнами всё сильнее, но его голос не дрогнул, когда он продолжил: — К тому же, государственный визит президента заканчивается через три дня. Уже в четверг президент вернётся на Родину. Мы все его ждём. Встреча будет торжественной, как никогда! А теперь извините, мне пора, дела службы. — Генерал встал и покинул студию, на прощание как-то не по — генеральски суетливо пожав протянутую руку диктора.

— Да, уж ты встретишь! — вслух произнёс Сергей, глядя на развернувшееся на экране действие. Гибель генерала Ильченко не явилась для Ляпидевского неожиданностью. Он и сам генерал знали, что последует за выходом в интернет. Ему было по- человечески лишь жаль, что такой легендарный человек покинул этот мир, но особой душевной боли не было. Сергей тяжело вздохнул и приготовился спокойно досмотреть последние новости. Ему не терпелось узнать, какие же версии о причинах сумасшествия генерала выдвинут досужие тележурналисты и взял в руки пульт, что бы пробежаться по другим каналам, но в этот момент из своей комнаты показалась шатающаяся от слабости Нина. Глаза её были заплаканы, руки безвольно опущены, левая болталась в такт шагам, а правая, словно приспущенный флаг тащила по полу всё ту же ярко-алую вязаную кофточку. Сергей бросился ей навстречу и едва успел подхватить её на руки. За его спиной диктор, заполнив собой весь экран и отчаянно жестикулируя, продолжал муссировать горячую тему дня:

— Инцидент, произошедший в столице, наводит на многие размышления. Не стоим ли мы на пороге массового психоза? Смогут ли наши военные защитить нас от действий маньяков? — диктор сделал паузу, словно ожидая получить ответы на все вопросы немедленно. Но их, естественно, ждать было не от кого, и он продолжил: — Просьба всех телезритей, которым не безразличен этот вопрос и судьба нашего общества, звонить по видеофону: три четверки, один, ноль, ноль, девять. Самые интересные собеседники будут приглашены в нашу студию на дискуссию, посвященную этому вопросу. — Диктор поправил висевший на ухе микрофон и оживлённо взмахнул руками.

— Как только что стало известно, в Здании Конгресса вторые сутки заседает высший армейский генералитет, собранный по инициативе первого помощника президента Г.И. Хасанова. До сих пор от них не поступало никаких заявлений. Общественность требует разъяснения, долго ли народ будет томиться в тревожном ожидании, когда наконец настанет мир и спокойствие…

— Да вырубите его, в конце концов! — гаркнул Сергей, пытаясь положить девушку на диван. Клёпиков, поспешно освободив место, нажал кнопку пульта, и в помещении воцарилась зловещая тишина, прерываемая лишь судорожными всхлипами девушки.

— Папа… — едва слышно произнесла девушка. — Он, он… его…

— Знаю, — Сергей замолчал, подыскивая нужные слова, но в голову, как назло, ничего путного не лезло. — Он знал, на что идёт. С самого первого момента встречи со мной он знал это… Прости… это жестоко…

Девушка на мгновение отстранилась от него, а затем снова прильнула к его груди.

— Зна-чит, ко-гда он… звонил… он… а я… — она не закончила, безудержные слёзы полились из её глаз, и Сергей почувствовал, как быстро намокает ткань его футболки. Он левой рукой осторожно обнял девушку, а правой, будто маленького ребёнка принялся гладить её по сотрясающейся от рыданий голове. Всхлипы становились всё тише и всё слабее. Наконец Сергей понял, что девушка, не в силах противостоять свалившемуся на неё горю, окунулась в сонное забытьё. Боясь её разбудить, он замер, не зная, что предпринять. В этот момент в комнату с каменным выражением лица вошёл профессор Лобенштайн.

— Что ж, — приглушённо проговорил он, глядя на заплаканное лицо девушки. — Как я вижу, с последними новостями внешнего мира вы уже знакомы. Ну, тем лучше, тем лучше. Вот только девушка… Да-с, хотя, хотя… — он задумчиво пересёк комнату и достал из потайного ящичка в стене какую-то пластинку, похожую на пластырь. Подойдя к Нине, он осторожно прилепил его ей на правую руку чуть повыше запястья. — Вот так, через пять минут снотворное подействует, и мы сможем обсудить наши планы, не боясь, что девушка проснётся. А Вы, молодой человек, аккуратненько переложите её, пожалуйста, на диван. Аккуратно, аккуратно, вот так, хорошо. Пусть она спит, а мы пройдём всё-таки в мой кабинет, там как-то спокойнее.

С момента последнего посещения кабинета в нём многое переменилось. Вся бутафория сместилась в дальний угол или исчезла вовсе. Шкаф, стоявший в углу, трансформировался и превратился в современный пункт боевого управления. На месте ложного окна появился большой экран, на котором высвечивались координаты воздушных объектов, висевших над городом. Стены, очищенные от украшений, блестели синевой сверхпрочной стали. Дождавшись, когда все рассядутся, профессор потёр ладони, словно очищая их от не существующего мела и, сев в своё излюбленное кресло, смерил сидевших строго-придирчивым взглядом.

— Итак, все вы знаете, что произошло. То, что генерал неспроста остался на своём посту и почти наверняка погибнет, я догадывался. Так же, как догадывался об этом и этот молодой человек. Не так ли, сержант?

— Так точно.

— Но Вас, наверное, интересует, что заставило меня додуматься до столь ужасного вывода? Всё просто. Должна же быть какая-то причина, почему генерал не прибыл сюда вместе со своей дочерью, так?! Что я знал? А знал я то, что у генерала была информация, которая должна была попасть в руки президента или, на худой конец, стать известной общественности. Не использовать для этого возможности интернета было бы просто глупо. То, что это смертельно опасно, мы подозревали. Но, к сожалению, наши враги оказались слишком оперативны. Похоже, у Ильченко не было возможности скрыться, или же он сам не захотел этого. Какие у него на это могли быть причины, мы сейчас обсуждать не будем. Он мёртв и не в состоянии ответить на наши вопросы. Я мог бы, конечно, сделать предположение о причине такого поступка, но считаю это неэтичным по отношению к генералу. Впрочем, нас сейчас мои рассуждения не интересуют. Итак, благодаря дневной передаче новостей, нам многое стало известно. Так, например, ясно, что марсиане, напуганные последними событиями, скорректировали свои планы, и захват намечен на четверг — на день прибытия президента. Значит, мы, во что бы то ни стало, должны их опередить. — Стратег вскочил и принялся нервно прохаживаться по комнате. Но успокаивался он быстро: два-три скачка из стороны в сторону, и он снова сидел в кресле. — И я знаю, как это сделать. Генерал Ильченко предоставил нам такую возможность. Вы знаете, что это благодаря ему мы имеем этот хорошо укреплённый опорный пункт…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});