Приключения Лики Снеговой - Юрий Туровников

— Определенно! — согласилась Жанна, и девочки переглянулись.

Прямо под деревом нервно расхаживала и хлестала себя по бокам хвостом огромная пума. Громадная кошка то и тело останавливалась и поднимала свой взгляд наверх. Ее злобные, желтые глаза блестели, отражая свет месяца, и наводили ужас на тех, кто притаился в кроне дерева. Пума подошла к стволу, поцарапала его когтями и, встав на задние лапы, рыкнула и попыталась дотянуться до своей добычи.

— Иди отсюда! — крикнула Жанна и запулила в хищника большим плодом.

Фрукт попал точно в голову. Кошка шарахнулась в сторону, и джунгли сотряс ужасающий вой.

— Вали давай! — Лика повторила процедуру с метанием манго, но пума, уже наученная горьким опытом, на этот раз увернулась и стала ходить вокруг дерева кругами.

Девочки уселись и стали смотреть друг на друга сонными глазами.

— Что делать-то? — Спросила Жанна, — Я спать хочу! А вдруг она заберется сюда?

— Ну, раньше-то не забралась?! Значит, не может. Пусть там чахнет, а мы поспим, — и она наугад швырнула вниз еще один манго.

Раздался недовольный рев.

— А если свалимся? Тогда она точно нас сожрет, — сказала Жанна зевая.

— Не свалимся, — с уверенностью сказала Лика, потирая глаза, — Давай, нашими поясами к веткам привяжемся.

Воплотив в жизнь эту идею, девочку тут же забылись крепким сном, которому не смогло помешать даже грозное рычание разъяренной пумы, бродившей под деревом всю ночь. Кошка ушла лишь под утро, когда первые солнечные лучи окрасили небо в ярко-розовый цвет. Поняв, что ужин сорвался, и завтрак так же находится под вопросом, хищник напоследок огласил джунгли грозным ревом и скрылся в ближайших зарослях…

Глава 5

Девочек разбудил непонятный шум, который раздавался ото всюду. И с боков, и сверху, и даже снизу! Лика с трудом разлепила глаза:

— Ну, что еще?! — недовольно пробубнила она и осмотрелась по сторонам.

Ночь давно отступила, а вокруг все было как-то серо. Девочка попыталась разглядеть небо сквозь плотную шапку темно-зеленых листьев мангового дерева. Наконец ей это удалось. Весь небосвод затянуло тучами и облаками. Где-то вдалеке прозвучали раскаты грома.

— Вот оно что, — Лика зевнула, отвязалась от ветки и растолкала сестру, — Вставай, клуша. Сейчас дождь пойдет! Спит она, будто других дел нет!

Жанна открыла глаза и спросила:

— А ты давно встала?

— Да уж часа два тебя тормошу! Все без толку. Я уж подумала, что тебя какой-нибудь паук цапнул, и ты заснула лет на триста.

— Ой, — Жанна потянулась, — Хватит врать! Вон, у тебя до сих пор на щеке отпечаток от коры видно. Два часа… Сама, небось, только встала!

Лика улыбнулась и повторила:

— Громыхает. Сейчас дождь пойдет.

В подтверждение ее слов прозвучал раскат грома, а на листочки упали несколько капель. Потом еще и еще, а через минуту по листве забарабанил проливной дождь. Капли разлетались в разные стороны, брызгая девочкам в лицо. Густая шапка мангового дерева пока надежно защищала их от потоков воды, но на всякий случай они надели дождевики, заботливо припасенные Ликой. Если дождь не перестанет или не ослабнет, то и это крона даст течь.

— Это хорошо, что мы взяли с собой накидки! — сказала Жанна, — Мы тут можем ливень переждать, — Она протянула руку и сорвала мокрый плод, — И мыть не надо!

Зубы девочки впились в мякоть и вырвали сочный кусок:

— Я вфегда мефтава вафтракафь вкуфняфиной, — Она вытерла рот краешком хламиды.

— Чего?! — спросила Лика, — Я ничего не поняла.

— Я говорю, что всегда мечтала завтракать вкуснятиной, чего не понятного?

Лика кивнула, сама схватила манго и, набрав полный рот сочной мякоти, — произнесла:

— Ванка ванка кафвафа фа ферефофке офа…

— Чего-чего?! — засмеялась Жанна, едва не подавившись.

Лика проглотила остатки плода и сама закатилась:

— Вот и я также, ничего не поняла!

Тут громыхнуло так сильно, что девочки вздрогнули. Раздался треск, и по листьям пробежали голубые блики, оставленные сполохом молнии. Гром повторился.

— Мы в самом центе грозы! — крикнула Лика, — Видишь, между молнией и громом совсем не прошло ни сколечко времени? Ух! Кошмар и ужас!

— Надо переждать дождь! — прокричала Жанна, стараясь заглушить барабанную дробь капель.

— А если тут, как в Индии?! Там дождь может несколько месяцев идти! Давай, еще по одному манго и пойдем.

Жанна округлила глаза и уставилась на сестру:

— Куда в такой ливень?! Мы ж промокнем насквозь!

— У нас дождевики — это раз, — Лика стала загибать пальцы, — В такую мерзкую погоду меньше шансов, что нападет какой-нибудь зверь. Они все по своим норам и пещерам сидят — это два. Ну и… времени у нас нет — это три!

Прогрохотал очередной громовой раскат и сестры вздрогнули, вытирая брызги с лиц. Съев еще по одному плоду манго и конфете, девочки по лианам соскользнули вниз. Трава была сырая и скользкая. Тяжелые капли примяли ее к земле, накрыв сверху поломанными листьями других растений. Раскаты грома стали удаляться, молнии больше не сверкали и не заставляли искать укрытие.

— И куда теперь? — спросила Жанна, стоя на обочине тропинки, которая по странному стечению обстоятельств вовсе не заканчивалась на той стороне оврага, а имела свое продолжение здесь.

Дорожка также изгибалась, как и ее сестра с другой стороны. Одна ее часть шла вдоль обрыва, в котором сейчас журчали и куда-то неслись звонкие ручьи, а другая уходила вглубь джунглей. Лика достала компас и подождала, пока стрелка остановится и укажет нужное направление.

— Нам прямо, — сказала девочка, — Вот повезло, все время по тропинке. А представь, сколько бы мы пробирались через лес? — Она посмотрела на сестру.

— И представить страшно! — согласилась Жанна, хлопая ресницами.

Дождь стал реже. Капли падали в небольшие лужи, что образовались на тропинке после сильного ливня, заставляя их пузыриться. Лика уверенно шагала вперед, и грязные брызги разлетались в стороны под ее мокасинами. Жанна топала сзади и кричала:

— Дождик, дождик пуще! Дам тебе гущи! Дам тебе ложку, похлебай немножко!

Тут к ней присоединилась и Лика:

— Выйду на крылечко, дам огуречка! Будет хлеба каравай! Сколько хочешь поливай!

Когда потешка закончилась, девочки весело засмеялись. Какой-то дождь не мог испортить им настроение. Они стали снова петь песни и сами не заметили, как дождь перестал вовсе. Ветер разогнал тучи и облака, и на небе снова засветило солнце. Воздух прогрелся очень быстро. И трава, и листья начали подсыхать. Джунгли парили. Со стороны могло показаться, что это дым, а в лесу начался пожар, но нет, это пар валил ото всюду. Еще бы! Ведь солнце пекло так сильно, что если оставить под ним яйцо, оно сварится вкрутую за минуту!

За песнями и шутками-прибаутками время пролетело очень быстро. Хламиды, равно как и лица, руки и ноги девочек сплошь были покрыты крапинками. Это оставила свои следы грязь, разлетающаяся по сторонам, когда девочки скакали по лужам.

— Ну, ты и свинтус! — всплеснула руками Лика, посмотрев на сестру, — На тебе живого места нет от грязи!

— На себя посмотри! — схватилась за живот Жанна, — Бабушка тебе всыплет за испачканную хламиду! — и она специально топнула в лужу, окатив сестру с ног до головы, а сама сорвала огромный лист какого-то растения и прикрылась им, — Я в домике! Меня нельзя!

Лика зарычала и, слепив из дорожной грязи комок, возвестила:

— Бронебойным пли! — и залепила снарядом в Жанну.

Девочка не успела увернуться, поэтому просто подставила спину. Грязь припечаталась и повисла на хламиде.

— Держи медаль на спину! И передай привет ба! — засмеялась Лика и хотела убежать, но застыла.

Джунгли закончились. Вернее, они закончились тут, на этой стороне.

— Снова здорово! — произнесла подошедшая Жанна.

Прямо перед девочками раскинулась широкая полоса реки. Вдоль берега росли всевозможные кусты и мелкие деревца, которые шелестели своей листвой при каждом порыве ветра. Противоположный берег был слишком далеко! Лика вновь вооружилась компасом:

— Да что ж такое! — Она раздраженно топнула ногой, — Ексиль-моксиль! Опять на ту сторону!

— Я плавать не умею! — сразу предупредила Жанна, — Разве что, как топор. Вниз.

Она скинула мокасины, села на самый краешек земли и сунула ноги в холодную воду:

— Ой, мамочки! — прошептала девочка, — Как же хорошо! Я остаюсь здесь жить!

Лика топталась на месте и чесала затылок.

— Что же делать, что же делать?! Вот ведь… — рассуждала она, — На ум только приходят бочки, в которых гномы с хоббитом плавали, да лодки. Если мы сейчас начнем выдалбливать каноэ, то провозимся целый год! Год — плот… Точно! Плот!