Колоски - Елена Евгеньевна Павлова

его родные, как выяснилось, глаза — ходить ему вечно в тёмных очках. Но попробовать-то можно? — Пробуй. Вспоминай и пробуй. А я скажу, если получится. Давай. Нет. Нет. Ещё нет. Вот. Что-то пошло, волосы потемнели. Да. По-моему всё, кожа белая уже. Попробуй. Осторожно.

Дон, не отрывая рук от лица, приоткрыл глаза. Светло. Очень. Но не больно. Он встал и опустил руки. Ри даже отшатнулся. С классически бледного лица вампира смотрели на него сочно-зелёные глаза с вертикальным зрачком. Глаза дракона, но не ле Скайн, не голубых драконов средней полосы. Это были глаза ле Гринэ, зелёных драконов южных островов.

— Но… этого… не может быть… — растерянно сказал Ри.

— Не знаю, о чём ты, но это есть, — насмешливо ухмыльнулся Дон, нагибаясь за одеждой. — Так ты мне сказал? А в чём дело-то? Чем я тебя так поразил, трепетный мой? — у него было прекрасное настроение. А с учётом запаха, доносившегося из-под холма — ещё лучше! Когда-то давно он очень любил жареное мясо! И сейчас он вспомнит прошлое — он будет его жевать, это мясо! Не рвать клыками, а жевать, по-настоящему! И пить он теперь сможет не только молоко или вино! Глупые, всё-таки, эти живые, не ценят они своё тело. Не понимают, что это постоянный источник удовольствия, надо только уметь его находить! Видишь — клёво, дышишь — улёт, жуёшь — кайф, срё… впрочем, иногда это тоже счастье…

Пока Дон одевался, Ри объяснил ему суть произошедшего и его невозможность с любой точки зрения.

— Забавно, — кивнул Дон. — Как один мой друг любит говорить — супри-из! Надо будет поэкспериментировать. Но потом, а то Лиса нас сейчас убьёт просто.

Но сначала, решением большинства, состоялось поедание ящерицы. Уж больно вкусно пахло. А Лиса есть не могла и бесилась. Правда, Роган обещал сделать ещё, пока её обращают. Потом занялись Йэльфом и Вэйтом, заставив их пить вино. Три бутылки подряд споили, чтоб уж наверняка! Роган заботливо поддерживал под спинку, Дон поил, а Ри осуществлял общее руководство. А Лиса бесилась. Потом подумали и споили ещё одну. А Лиса бесилась. Наконец решили, что уже хватит. Роган занялся мясом, а яростно шипящая Лиса помчалась наружу.

Дон пошёл с Лисой и Ри, помочь, если что. Что — обнаружилось сразу после того, как потребовалось перекинуться в мышь. У Лисы не получилось!

— Отвернись, нахал! — шикнула она на Тихого, с большим интересом и немалым удовольствием наблюдавшим за процессом. Сбросила с плеч шкуру царственным жестом и… всё. Ничего не вышло. — Да я вампир или кто? — возмутилась Лиса. — Халтурщик твой Йэльф! Недоделал, скотина!

— А тебе оно надо? — хмыкнул Дон и переглянулся с Ри. Их руки удлинились, обхватили Лису, подняли и положили на самый верх капли. Лиса только взвизгнуть успела. Дон отступил, давая Ри простор для манипуляций с потоками. И всё шло нормально — до определённого момента. Тело Лисы погрузилось и зависло в центре капли, Ри начал второй этап и вдруг произошёл сбой. Капля, и до этого не особо прозрачная, помутнела окончательно, внутри начались завихрения протоплазмы, что-то куда-то перемещалось, поверхность пошла волнами, и Ри почувствовал, что не способен удержать контроль.

— Помогай! — заорал он.

— А я умею? Как?

— Держи вот здесь… да не руками же! Вот поток, чувствуешь?

— Ну?

— Веди, чтобы петель не было… Тащи… В сторону, вот туда. Ничего не понимаю! Она — что, беременная была?

— Сдурел? Видящая? От кого? Да и сказала бы она, я же ничего против не имел бы!

— А она знала, что не имел бы?

— А то! Я ж ей сам и предлагал!

— Так что ж за нафиг-то такой? — взвыл Ри в отчаянии, видя, что даже вдвоём с Доном не могут они совладать со взбесившейся заготовкой. — Всё, бросай. Бесполезно, — опустил он руки. — Так могло бы быть, если бы туда попало сразу два набора ДНК. Два разных образца ткани, понимаешь? Вот, смотри — уже митоз начался. Я не знаю, что с этим делать. Скорей всего, придётся просто уничтожить…

— Так давай выдернем её! — рванулся Дон.

— С ума сошёл? Сожрёт! — оттащил его Ри. — И Лису и тебя! Она уже разбужена, и аппетит размеру вполне соответствует!

Амёба растягивалась, растекалась к двум центрам, утончалась посередине, где постепенно появилась тонкая перемычка, «талия». Что происходило внутри — было не видно, там клубился голубой туман. Ри и Дон растерянно и беспомощно наблюдали за процессом, не зная, что делать. Для Дона это было вдвойне неприятно. Он так долго пробыл вампиром, что давно и прочно забыл — как это, нервничать по-настоящему. Теперь его просто трясло. Он боялся! Впервые за последние двести лет он испытывал страх — и не за себя. И рычал по привычке, скаля клыки, которых на самом деле у него уже не было.

Под оболочкой амёбы напряглись тяжи, растаскивая её тело, перемычка ещё больше утончилась, посередине стала формироваться перегородка. Постепенно она приняла форму линзы, стало видно, что это две перегородки, соединённые только краями. И вот — отрыв! И тяжи сразу втянули отростки. Уже две самостоятельные амёбы лежали на песке, каждая вполовину первоначальной. Не хватит, обречённо подумал Ри, этого объёма не хватит на полноценного дракона. И амёбы будто услышали его мысли. Нет, они не двинулись с места, но стали медленно погружаться в песок.

— Что это? — шепнул Дон.

— Питаются, — вздохнул Ри. По-хорошему, лучше бы уничтожить их сейчас, понимал он. Потому что дальше всё пойдёт по кругу. Питание — митоз — питание… через пару часов придётся уничтожать уже четыре амёбы. Он понимал. Но медлил. Там же Лиса… А вдруг… Узнать бы, что там, внутри!

— Что-то вы долго… матерь свята Перелеска! — вылез на свет Роган с куском жареного мяса в руках. — Это что это такое, а?

— ПЭР. РИ. Ле Скайн! — прошипел Ри, повернувшись к нему. — Хотя бы в моём присутствии не называй меня гоблин знает как!

Не знаю я, что это такое! Пока ждём. Если опять делиться соберутся — уничтожаем. Всё.

— А… Лиса? — всю гневную филиппику Роган просто проигнорировал.

— Там, — сразу скис Ри.

— Так что ж вы стоите? Давайте разрежем, да вытащим! — воинственно размахивал маг куском мяса.

— Ещё один! — всхлипнул Ри. — Чем ты это разрежешь? Чем, а? Она тебя сожрёт, как только ты близко подойдёшь!

— Смотрите! — вскрикнул Дон.

Почти восстановившие прежний объём, амёбы медленно светлели, одна явно быстрее