Табу. Разбитые судьбы (СИ) - Екатерина Сокольская

много не брала отгулов, как за этот месяц. Нужно навёрстывать, а то Степаныч не даст отпуск в январе, — Пашка зачерпнул ложкой ещё не совсем готовую картошку, с наслаждением работая челюстями.

— Эээ… Отпуск? Какой отпуск?

— Машка, ты чего? Отпуск на нашу свадьбу. Алё…Ты где витаешь?

Тараканы в голове резво бегали, размахивая газетками, пытаясь развеять туман в голове. И когда это я соглашалась? Может тот спектакль, устроенный для Митьки, он принял за чистую монету? Мы не обсуждали это потом. А нужно было сразу расставить все точки.

Я тяжело вдохнула, чувствуя себя предательницей.

— Паш, посмотри на меня… Мы же говорили об этом с тобой. Здесь же на кухне. Ты отличный парень. Правда, но…

— Но не для тебя, — он наконец-то положил ложку, потеряв всякий интерес к шкворчащей сковороде. Озадаченный собеседник прикрыл ладонями лицо, с силой потерев его. Как будто на мгновение отгородился ото всего мира. От меня. От того, что происходит. — А я ведь действительно люблю тебя и хотел всё сделать по-человечески…

Когда он опустил руки, я увидела совершенно другого человека перед собой. Тот вечно весёлый немного не зрелый парень, который жил одним днём, пропал. Его место занял незнакомый мужчина, но с лицом всё того же Пашки, которого я знала.

Лишь черты лица ожесточились. Пропал румянец кожи. Глаза потускнели и как будто потемнели. Крепко сомкнутые губы стёрли весёлую усмешку, которая украшала лицо всего минуту назад. Осанка выпрямилась.

Брат-близнец Пашки медленно подошёл к окну, всматриваясь в сумерки зимнего вечера. Туда, где под фонарями и вывеской магазинчика кружились редкие снежинки. Не думаю, что он их видел.

Казалось, что здесь только пустая оболочка. Все его мысли были далеко. Оставалось лишь догадываться о чем они.

От нервного напряжения автоматически прижала руку к груди, но вспомнила, что колечка, которое давало хоть какие-то силы, не было. Я чувствовала себя хуже некуда. Ведь Пашка был самым заботливым из мужчин, которых я знала. С таким «и в горе, и в радости» можно прожить всю жизнь. Но я понимала, что, не обрубив сейчас все концы, я буду сожалеть об этом всю жизнь.

Лучше быть одинокой старой кошатницей, но не ломать жизнь дорогому моему сердцу человеку, зная, что не полюблю его.

У него же есть все шансы встретить хорошую девушку, которая будет смотреть на него влюблёнными глазами и считать каждую секунду до встречи.

Я сделала пару шагов и положила руку ему на плечо, в попытке поддержать. Может быть, когда-то мы смогли бы с ним остаться друзьями. Когда его обида и моё самобичевание по невозможной любви пройдут.

Когда мы будем другими людьми. Каждое событие в нашей жизни оставляет след и меняет восприятие мира. Меняет нас.

— Это из-за него? — если бы я не стояла так близко, то, наверное, не расслышала его.

— Что?

— Ты слышала вопрос. Всё из-за того мудака, который постоянно крутится вокруг тебя? — он повернулся, глядя на меня бесстрастными глазами.

— Нет. Ты говоришь глупости, — я убрала руку, отступив на шаг. Захотелось отстраниться. Вернуться в свою зону комфорта, а человек, так внешне похожий на Пашку, явно нарушал моё личное пространство, нависнув надо мной.

— Какая же ты идиотка, Мария. Как же я раньше не разглядел этого?

— Что? — кровь так стучала в голове, что мне казались его слова обычными слуховыми галлюцинациями.

— Только такая продажная тварь может повестись на его дорогое шмотьё и лживые словечки. Ты же никогда меня не любила, да? Хоть раз скажи правду, — он шагнул мне навстречу, внешне выражая ледяное спокойствие и не повышая голос. Казалось, что все эмоции отключились, скрытые под этой каменной маской. Ни один мускул на лице не дёрнулся. В глазах сияла лишь пустота и безразличие.

— Паш, он здесь не при чём. Просто мы не подходим друг другу. Ты найдёшь хорошую девушку, но это буду не я, — я старалась говорить спокойно, в душе гася поднимающуюся панику от открывшегося с другой стороны парня.

— Какая же ты лживая. Ты вся гнилая внутри. И слова твои гнилые. Вы стоите друг друга, — он наклонился и, дыша мне в лицо горячим дыханием, добавил. — И гореть вам в аду вместе…

Эмоции, копившиеся внутри меня, подобно гнойному нарыву вырвались наружу. Размахнувшись, я влепила пощечину, от которой он даже не дернулся, лишь закрыл глаза.

Я отпрыгнула в сторону, боясь последствий от этого незнакомого мне человека. Ноги подкашивались. Пришлось опереться рукой о кухонный стол.

Обида. Разочарование. Сожаление. Страх. Всё смешалось в тугой клубок где-то в глубине груди, сдавливая и мешая дышать. Я медленно прошла в коридор, в надежде выпроводить парня. В надежде, что, поскорее закрыв за ним дверь, я переверну эту страницу.

Казалось, что я потеряла последнего близкого человека. Осталась одна в этом чёрном хаосе своей жизни.

— Прости… — Пашка стоял с закрытыми глазами, опустив голову. — Прости, Маш. Просто… Просто ты мне так дорога. Не хочу отпускать тебя. Не хочу отдавать ему. Я люблю тебя.

Он медленно подошёл ко мне, виновато глядя в глаза. На миг я увидела всё того же интерна, своего друга, любовника, который мог рассмешить в самую грустную и тяжелую минуту. Который видел красоту моей души, а не красоту тела. Так он говорил.

— Это ты меня прости, Паш. Но я действительно не могу. И дело не в нем. Не в тебе.

— Может быть нам стоит попробовать всё с начала? Всё будет по-другому, Маш, — он взял меня за руку, ладонью другой руки поглаживая мою щёку. — Мы будем счастливы вместе. Вот увидишь. Возьмём завтра выходной. Сходим в кино. На ужастик. Как ты любишь. Слопаем попкорн с колой. Будем смеяться над глупым сюжетом. Потом я провожу тебя до дома. Всё будет как раньше!

В его широко распахнутых блестящих глазах я, как на экране увидела свою жизнь, если сейчас буду слабой и соглашусь на все слова Пашки.

Ничего не изменится. Все будет по-старому. Будем проводить вечера вместе. Я буду закрывать глаза и представлять другого человека. Не Пашкины руки, обнимающие мою талию. Митькины губы, нежно скользящие по моей шее. Его горячее дыхание, обжигающее тёмными ночами.

— Хватит. Паш… Хватит, — я освободилась от его объятий и от удушающей пелены фантазий. — Я не могу. Понимаешь? Я так не могу. Не хочу портить тебе жизнь. Мы не будем счастливы вместе. Это все твои фантазии. Это не реально.

— Не реально говоришь? Не реально?! — от удара его кулака о стену наверняка останутся трещины, а я останусь заИкой. — Кто ты такая, чтобы