Империя - Григорий Павленко

Пусть скажет, что это его награда от лорда Балора «верную» службу Империи.

- Если с ним будет кто-то помимо детей?

- Выжить должен только Ролд. Если с ним будет кто-то ещё… думаю, ты не забыл, как

обращаться с клинком.

- Почему вы думаете, что этот самый Ролд доставит Логару его «награду»? – спросил

Арекн, взглянув на Балора, - лорд Бакорта не из тех, кто прощает своим людям неудачи.

- Это один из самых преданных Логару людей, и поэтому он не испугается его гнева. А

теперь иди, задание ты получил.

- Да милорд, - кивнул Арекн, и затем вышел из кабинета Балора, позволив тому заняться

другими делами.

Лорд Соладара взял чистый лист и, обмакнув перо в чернила, принялся писать новый указ, в котором говорилось о полном восстановлении былой власти Инквизиции. Любой

разумный человек удивился бы такому повороту событий, ведь именно Балор был тем, кто

загнал воинов церкви в строжайшие рамки, почти лишив их власти, но никто не знал о

том, что он не только ограничивал власть инквизиторов, но и спасал их организацию от

полного упразднения. Балор просто погрузил её в долгий сон, а сейчас приближался

момент пробуждения. Катарскую Империю ждали великие перемены, и Инквизиция будет

играть решающую роль в борьбе с теми, кто будет сопротивляться этим переменам.

Ночь прошла для Балора незаметно. Он составил несколько указов, большинство из

которых касалось Инквизиции, а так же подготовил ещё несколько вариантов послания к

народу, в котором говорилось о предательстве сразу двух лордов Империи – Велены и

Логара. Конечно, озвучивать эту речь прямо сейчас было бы немного преждевременно, но

события набирали обороты, и шли они в точном соответствии с планом Балора. Логар, потеряв своих детей, сойдёт с ума и, скорее всего, пойдёт походом на Соладар, чтобы

отомстить за их смерть. Велена же, вполне вероятно поддержит его, но сама в военной

компании участвовать будет вряд ли, все-таки в Корантаре до сих пор расквартированы

два легиона. Когда Балор лично разобьёт армию собранную Логаром, то уже ничто не

помешает ему привести к полной покорности и Бакорт и Корантар. Север Империи будет

достаточно ослаблен, и дальнейшая кампания будет идти как по маслу.

Ход мыслей Балора был прерван стуком в дверь. Разумеется, это был Эрхен. Принц так и

не научился врываться в комнаты без стука, чем в своё время так славился его отец.

- Заходи мальчик мой, - крикнул Балор, не отрываясь от бумаг.

- Доброе утро, дядя, - сказал Эрхен, проходя в кабинет, - откуда ты узнал, что это я?

- Из тех, кто может позволить себе не спать в такую рань, только ты стал бы стучаться, прежде чем войти, - улыбнулся он принцу, а затем указал на стул, напротив себя, - садись.

Ты ведь хотел о чём-то поговорить?

- Спасибо, - Эрхен сел на стул, и тяжело вздохнув, сказал, - я думал о том, что было вчера, дядя. Этот жрец… не знаю, почему, но его слова мне казались такими правдивыми,

честными если угодно. Так же я видел десятки людей собравшихся вокруг него. В их

глазах я видел такую теплоту и счастье, что никаких слов не хватит, чтобы описать это.

- Да, - кивнул Балор, - вместе с верой, люди находят для себя то, что принято называть

душевным равновесием. Думаю, именно его подарил тем людям жрец.

- Но ты говорил, что в Соладаре этим жрецам разрешено проповедовать только в

определённых местах. Если эти места такие же, как и тот дом, куда ты меня привёл, то я, считаю что это не правильно. Красные жрецы должны получить больше возможностей

для общения с людьми. Мы просто обязаны разрешить им проповедовать в любых частях

города.

- Это очень тонкий вопрос, Эрхен. Ведь, как ты уже понимаешь, вера в Огненных Богов, может очень сильно потеснить исконную веру Империи.

- Разве нам решать в кого людям верить можно, а в кого нельзя?! – воскликнул Эрхен, -

люди ведь свободны, и если мы будем принуждать их верить только в Единого Бога то…

- Тебе не обязательно убеждать меня в этом, мальчик, - улыбнулся Балор, - я буду только

рад, если люди Соладара смогут сами выбирать в кого им верить. Но вопрос состоит в

том, будет ли рад этому твой отец.

- Ох… - весь пыл Эрхена разом улетучился. Упоминание Императора вернуло его с небес

на землю.

- Не все потеряно, мой мальчик, не все потеряно, - вновь улыбнулся ему Балор, - ты, кажется, забыл кто ты такой.

- Я? – Эрхен удивлённо взглянул на него.

- Ты ближайший к Императору человек – его сын, и только тебе будет по силам

переубедить его в этом вопросе.

- Но дядя, если я осмелюсь заговорить с ним на такую тему… даже не знаю, что он

сделает. Вполне вероятно, он просто сошлёт меня на служение в какой-нибудь храм на

пару лет минимум, а то и больше.

- Эрхен, ты будущий Император, - улыбка исчезла с лица Балора, а в голосе появились

стальные нотки, - и если ты будешь поступаться интересами своего народа из-за

собственного страха и нерешительности, то ты никогда не сможешь принять на себя

правление этой страной. Ты должен быть сильным и уметь отстаивать своё мнение, ведь

если ты не сделаешь этого сейчас, то не сможешь сделать уже никогда. Страх перед

гневом отца укоренился в тебе слишком глубоко, и теперь пришло время вырвать его с

корнем.

- Ты… ты думаешь, я справлюсь?

- Ты справишься. Я знаю это. Ты сможешь победить страх, и сможешь убедить

Императора. В тебе есть та сила, что помогла твоему отцу победить Узурпатора,

воспользуйся ей, ради своего народа.

Мгновенье Эрхен смотрел в глаза Балора, а затем поднялся со своего места и сказал:

- Я сделаю это, дядя.

***

Это утро началось для Императора, как и все прочие. Проснувшись, правитель подошёл к

зеркалу и смотрел на своё отражение, подивившись тому, насколько сильно он изменился

за эти годы. Дело было даже не в бороде, которую Император отпустил пару лет назад. Он

смотрел на своё лицо и видел стареющего мужчину, который уже прожил большую часть

отведённой ему Богом жизни. Появилось множество новых морщин, а в глазах отражалась

многолетняя усталость.

Но он не стал долго разглядывать себя в зеркале. Торопливо умывшись, Император оделся

и отправился в личную молельню. Это была небольшая комнатка, где на стене был

изображён старик в белых одеждах, воздевший руки к небесам - Единый Бог. Напротив

него стоял алтарь, перед которым Император опустился на колени. Здесь он говорил с

Богом. Это место было его отдушиной, где он всегда мог найти покой и просветление, когда более всего в них нуждался. Но сейчас, Господь не пожелал принимать молитву

своего грешного слуги. В молельню зашёл Эрхен.

Принц в нерешительности замер в проходе, словно раздумывая, прервать ли молитву отца

или же подождать. Его явно привело, судя что-то очень важное, и ради этого Император

все-таки решил отложить свою утреннею молитву. Встав с колен, он посмотрел на сына и

спросил его:

- В чём дело Эрхен? Почему ты пришёл ко мне?

- Отец, я пришёл, чтобы поговорить с тобой о жителях Соладара, - Эрхен посмотрел в

глаза Императора, и то, что он не увидел в них, ставшего уже привычным осуждения, вдохновило принца продолжить, - о тех самых людях, что вверили тебе правление

Империей.

- Правителем Империи сделал меня Единый Бог, и никто иной, - сказал Император, - но

говори, что ты хотел сказать мне о жителях города?

- Когда ты только стал Императором, первым же твоим указом была полная и

безоговорочная отмена всех видов рабства в стране, - сказал принц, - ты говорил тогда, что каждый человек в Катарской Империи рождается свободным и свободным же

умирает.

- Да, это мои слова, - кивнул Император, - но я не понимаю, к чему ты клонишь? Ты

знаешь о ком-то, кто нарушает этот закон? Видит Бог, преступник понесёт заслуженное

наказание!

- Отец, ты и есть этот преступник, - сказав это, Эрхен на секунду замолк, словно

ужаснувшись тем словам, что сорвались с его уст, но отступать было уже поздно, и он

продолжил. - Ты пытаешься посадить людские души на цепь, позволяя верить им только в

Единого Бога, и при этом не даёшь им узнать о других религиях. Человек рождается

свободным, отец, а это значит, что никто ни в праве ограничивать его душу. Никто не

может говорить ему какому Богу молиться. Ты позволил Красным жрецам проповедовать

в Империи, да это был верный шаг, но одновременно с этим, ты почти полностью закрыл

им доступ в Соладар. А ведь это столица! Самый населённый…

- Довольно! – с отвращением бросил ему Император, - я заключил этот договор только

потому, что свято верил в силу своих людей. Я думал, что они могут противостоять этим

южным сказкам, но сейчас я вижу, что яд Красных жрецов куда сильнее, чем я

предполагал. Я вижу, что даже мой сын поддался их тлетворному влиянию! Договор с