Николай Солнечный. Книга первая. Новогодняя ночь - Ульяна Михальцова

пояснила белка.

– Глупости всё это, – махнул рукой Лёня. – От собранных камней можно поле очистить, чтобы его засеять. Нам рассказывали на географии, что есть такие места. Но собранные камни от разрушений никого не спасают.

– Но это же изнаночный мир, Лёнька, – напомнил Коля. – То, что здесь происходит, влияет на наш мир. И наоборот. Сейчас Новый год – потаённый час, в который проход между мирами открыт, как никогда, поэтому всё возможно.

– И ты в это веришь? – сомневался Лёня.

– Я верю, – ответил Коля.

– И я, – поддержала брата Катя.

– А я не очень, – зевал Лёня.

– Тогда представь, что мы сделали тебе крутейший подарок на Новый год и привели на самый офигенский квест, – предложила Катя, эмоционально жестикулируя. – И если ты не будешь соблюдать правила игры, то весь подарок пропадёт, а ты лишишься крутого развлечения.

– Я уже повисел на дереве над пропастью. Мне впечатлений на год вперёд хватит, – ответил Лёня.

– Ты семью хочешь? – подошёл впритык к другу и посмотрел ему прямо в глаза Коля.

– Ну, хочу, – отворачивал лицо Лёня.

– Тогда собери десять камней, вернись к Рюриковичу и докажи ему, что ты этого достоин, – твёрдо сказал Коля. – Потом в детдом вернёмся и будем дальше хулиганить. Или не будем. Там посмотрим. Но сейчас будь супергероем, а не нытиком.

– Я не нытик, – возразил Лёня.

– Я это знаю, – уже по-дружески сказал Коля, – а вот все остальные здесь думают, что ты парень так себе. Но ты же крутой! Мы с тобой в таких передрягах бывали, и ты меня никогда не подводил. Соберись, Лёнька. Здесь классно! Будешь потом всем рассказывать! Девчонки будут в улёте! – вдохновлял друга Коля.

– Да? – заулыбался Лёня. – Тогда ладно. Я как-то не подумал. Правда, надо постараться, тогда будет веселее.

– Точно! – похлопал друга по плечу Коля.

Катя всё это слушала, сложив руки на груди, а потом спросила у белки:

– Нам нужно просто собрать по десять камней?

– Нужно сложить ещё хотя бы одну ступень, – ответила белка. – И подняться по лестнице на неё. По одному или всем вместе.

– Так она же рассыплется, – забеспокоился Коля.

– Вот если те, кто складывал камни, на новую ступень взойдут, она станет целой, – сказала белка и указала на ступени.

– Так это не то, что осталось от вежи, а то, что удалось восстановить? – высказала свою догадку Катя.

– Именно! – подтвердила белка.

– Здорово! – восхитился Лёня. – Тогда мы сразу три ступени сложим, и пойдёт слава о нас, как о трёх богатырях!

– Хах, – хмыкнула Катя. – Хорошо будет смотреться картина: два богатыря и Снегурочка. Сюжет получше придумай, а то эффекта не будет. Я пошла камни искать, – сказала Катя и ушла в сторону.

– Чего это она? – удивился Лёня.

– Понятия не имею, – пожал плечами Коля. – Она вообще последнее время странная немного. Давай камни собирать.

– Давай, кто больше соберёт! – подхватил Лёня.

– Договорились! – поддержал Коля, и они хлопнули друг друга по ладони.

Пойти решили в разные стороны, чтобы не мешать друг другу.

Коля прошёл несколько метров, вглядываясь в траву между кустами, но камней не находил. Решил, что те, что лежали рядом, уже все собрали, и нужно отойти подальше, как вдруг услышал чей-то плач в стороне. Коля пошёл на звук и за очередным кустом нашёл плачущую Катю.

– Что случилось? – подбежал к ней встревоженный Коля.

– Я нашла камни, – ответила ему заплаканная Катя.

– Так это же хорошо, – недоумевал Коля.

– Это просто прекрасно, – пожала плечами Катя. – Только взять в руки и донести до ступеней их почти невозможно.

– Почему? – удивился Коля.

– Потому что то, что разрушил ты, разрушает тебя, – сказала Катя и показала безжизненно висящий мизинец.

– Что это? Ты упала и ударила его? – с ужасом смотрел на поломанный палец Коля.

– Нет, я взяла в руки маленький камень, – ответила Катя. – И сразу вспомнила, как разбила красивую декоративную тарелку Лизы Петличной. Там были нарисованы красивые коты. Я просила её одолжить мне тарелку на один день, чтобы она у меня на тумбочке постояла. Лиза не согласилась, и я сделала вид, что нечаянно разбила ей тарелку. Через два дня только. Лиза даже поверила. А я тогда радовалась втихаря. Она мне осколок тарелки подарила, с одним котом. И не знала, что я это сделала специально. А теперь я это вспомнила, и у меня отломался палец. Хорошо, ещё, что не полностью от руки отвалился, – жаловалась Катя.

– Так ты из-за чего плачешь? Из-за пальца? Тебе больно? – беспокоился Коля.

– Мне стыыыыыднаааа, – ещё больше заревела Катя.

– Понятно. Не плачь. Слышишь, Катюха. Успокойся. Это просто пустошь совести. Помнишь? Я такое проходил в реке воспоминаний. Зашёл в воду, и на меня набросились разные воспоминания. Одно мне даже ногу обожгло, и мы с Рюриковичем в воду упали. Почти. Я еле за бортик задержался. Рюриковича из воды достал и над собой держал. Хорошо, что он сухой совсем, поэтому лёгкий. Но пока я в воде по шею был, мне такие воспоминания приходили! Я чуть с ума не сошёл, пока не понял, что надо думать не о них, а о задании, то есть как перейти речку. И меня что-то из воды подняло, и дальше я уже спокойно прошёл. Воспоминания хоть и были, но я на них внимания не обращал, – рассказывал Коля.

– Но у меня палец сломан, – выставила Катя перед лицом Коли руку.

– Понимаю. Это неприятно, – согласился Коля, с ужасом посмотрев на висящий мизинец сестры. – Но… я почти уверен… уверен, да, что как только ты донесёшь камень до ступеней, палец вернётся на место.

– Обещаешь? – с надеждой в голосе спросила Катя.

– Нет, – честно ответил Коля. – Но я очень надеюсь на это. Мне ведь тоже здесь камни в руки брать придётся, а пальцев на руках только десять, – вздохнул он.

– Точно. Десять, – всхлипывала Катя. – Я-то ладно, выдержу. А вот Лёньку ты вряд ли уговоришь.

– Ааааай! – услышали они в другой стороне короткий крик Лёньки.

– Вот и он, – вздохнула Катя.

– Ничего. Пусть сам справляется. Это испытание каждый должен сам пройти. Чужие ошибки в свои руки не возьмёшь. Пойду свои камни искать, – сказал Коля и отошёл от Кати за ближайшие кусты.

На самом деле, ему стало очень страшно. Теперь он даже боялся найти какой-нибудь камень и взять его в руки. Нахулиганить он за свои двенадцать лет успел много, часто что-то разбивал: и тарелки, и чашки, и носы. А сейчас ему очень не хотелось болтаться по пустоши с отломанными пальцами или ещё чем-нибудь. Но выбирать не приходилось. На него уже посматривал из-под куста солидной величины камень. Если такие