Пока бьётся сердце - Дженнифер Хартманн

гранью – чувствовать ее пальцы, сомкнутые вокруг члена, и язык, погружающийся в мой рот. Поэтому я переворачиваю ее снова на спину, как будто мы шутливо боремся на ринге.

Но я хочу все контролировать.

Я опускаюсь перед ней на колени, ласкаю языком и покусываю внутреннюю сторону ее бедра, прежде чем закинуть ногу на плечо. Другой рукой я хватаю ее за грудь и перекатываю сосок меж пальцев, пока Кора не начинает хныкать. Затем я устраиваюсь между ее бедер и дразню членом ее складочки. Ввожу самый кончик, и Кора дергает тазом и издает стон, похожий на вздох.

Черт возьми, это происходит на самом деле. Мы собираемся заняться сексом.

По собственному желанию.

Нет ни оружия, ни цепей, ни наручников, ни злых глаз, наблюдающих за нами с другого конца комнаты, отравляющих нас, будто ядом.

Есть только мы.

Я наклоняюсь вперед, а Кора прижимает лодыжку к верхней части моей спины. Она раскрыта и ждет.

Лунный свет падает ей на лицо, и я вижу, что ее глаза закрыты. Я полностью выхожу из нее, и она в отчаянии приподнимает бедра.

– Смотри на меня, Корабелла.

Дрожащие ресницы Коры поднимаются, и мы оказываемся лицом к лицу. Грудь к груди. Сердце к сердцу. Раньше я не мог смотреть ей в глаза, когда входил в нее – слишком много вины и стыда плескалось в моем взгляде. Слишком много горя. И слишком многого я боялся увидеть.

Теперь же я хочу видеть все.

Когда наши взгляды встречаются и замирают друг на друге, я толкаюсь внутрь. Мы оба сдавленно стонем, и я наблюдаю, как затуманиваются ее глаза, слегка расширяясь, пока мы вместе достигаем кульминации, пика последних пятнадцати лет. Мы застываем на мгновение, вбирая все происходящее, осознавая его, принимая.

А затем отпускаем себя.

Я выхожу и толкаюсь обратно, жестко и требовательно. Мы кусаемся, царапаемся, стонем, наши тела покрываются потом. Кора царапает мне руки, встречая толчок за толчком, запрокидывает голову, всхлипывая и задыхаясь. Я скольжу руками по ее груди и выше, мои пальцы цепляются за ее кулон и нежно обвиваются вокруг шеи, когда я погружаюсь в нее. Ласкаю губами ее ухо, покусывая мочку, и шепчу:

– Ты скучала по моему члену?

Кора сжимает мою задницу, впиваясь ногтями, обхватывает меня ногами и со стоном выдыхает:

– Да…

Проклятье.

Я полностью выхожу из нее и переворачиваю на живот, а затем снова беру ее сзади. Она вскрикивает, стискивая в кулаке простыни, когда я просовываю руку ей под живот, дергаю наверх и вхожу уже без всякой сдержанности. Ее тело полностью прижимается к моей груди, и я отвожу ее волосы в сторону, пока она всхлипывает и тихо стонет. Одной рукой я ласкаю ее грудь и дразню соски, в то время, как другой тянусь к горлу и поворачиваю ее голову к себе. Мы сталкиваемся губами, и я чувствую вкус каждого рвущегося из Коры прекрасного стона. Наши языки жадно переплетаются в такт движений наших тел.

Я снова скольжу губами к ее уху, а правую руку просовываю между ног и нахожу ее клитор.

– Ты моя, Корабелла, – выдыхаю я, заявляя на нее права, клеймя ее, делая своей. Мои пальцы скользкие от ее влаги. Я довожу ее до исступления и чувствую, как она дрожит и извивается подо мной, моля о разрядке. – Скажи это. Скажи, что ты моя.

Кора заводит руку мне за голову и прижимает меня к себе, а я нежно прикусываю чувствительную кожу в изгибе ее шеи. Меня сводит с ума то, как она задыхается и стонет.

– Я твоя, – говорит она шепотом, пронизанным похотью. – Ты знаешь это. Ты всегда это знал.

– Черт… – Она действительно в это верит? Верю ли я в это? Меня переполняет потребность посмотреть ей в глаза, поэтому я отстраняюсь и разворачиваю ее, а затем толкаю на матрас. Наклоняюсь и нависаю над ней лицом к лицу, уперевшись ладонями по обе стороны от ее головы. Мой член касается ее входа, и Кора подает бедра наверх, страстно желая меня, нуждаясь в том, чтобы я наполнил ее.

– Пожалуйста, – просит она, потираясь о мой пах, сводя меня с ума.

Мне нравится дразнить ее. И всегда нравилось.

– Пожалуйста, что?

Она всхлипывает.

– Пожалуйста, трахни меня. Пожалуйста, заставь меня кончить.

Господи. Я обхватываю ее запястья и прижимаюсь лбом к ее лбу, медленно двигаясь вперед. Наши взгляды встречаются. У желания зеленый цвет, и оно переполняет меня, захлестывая изумрудными и нефритовыми морскими волнами. Я наклоняюсь, чтобы поцеловать пухлые алые губы, и Кора выгибается, обхватывая ногами мою талию и сцепляя лодыжки за спиной. Опустив руку, я глажу и сминаю ее попку, в то время как Кора проводит ногтями по моей спине, а затем снова вцепляется в мои волосы. Я ускоряю темп, с головой ныряя в омут безумия.

Тону в ней.

Если честно, я никогда не верил, что мы снова окажемся в таком положении, добровольно. Конечно нет. Но, разумеется, я об этом думал – черт побери, я думал об этом чаще, чем мне хочется признаваться даже самому себе. И когда я представлял себе, как вновь окажусь внутри нее и почувствую дрожь ее тела, мне представлялось что-то более мягкое. Неторопливое, нежное занятие любовью, которое очистит нас от всего пережитого насилия. От всей этой тьмы.

Но все далеко не так нежно.

Наоборот, грубо, дико и грязно, и мы как животные, царапаемся, кусаемся, отчаянно отдаваясь друг другу и первобытно рыча.

Это ожидаемо, решаю я.

В конце концов, наши чувства зародились во тьме. Она у нас в крови.

Я чуть изменяю угол наклона, чтобы задевать членом чувствительную точку внутри нее и впиваюсь пальцами в ее бедра. Толкаюсь в нее снова и снова, быстрее, жестче, пока не чувствую, как ее тело напрягается подо мной, и как у нее перехватывает дыхание от пика наслаждения.

В последний раз, когда она кончала со мной, я успел заглушить ее стон поцелуем, прежде чем, этот звук сорвался с ее губ. Как бы сильно, мне ни хотелось его услышать, как бы сильно ни хотелось насладиться им, позволить проникнуть до самого мозга костей, я не мог позволить ему тоже его услышать. Не мог позволить ему забрать и это. Потому я поцеловал ее, довольствуясь лишь вкусом сладостного звука.

Но на этот раз я смотрю, как Кора теряет контроль, позволяю ей кричать с бесстыдной самозабвенностью, и это выходит так громко, дико и сексуально, что я больше не могу сдерживаться. Я сдаюсь