Во тьме - Евгений Кусков

Элизабет неотрывно смотрела в глаза Джессике, но не для того, чтобы подавить волю, а наблюдая за её реакцией.

— Представь себя со стороны. Думаю, тебе это не сложно. Ты прекрасна, начиная от кончиков волос и заканчивая ими же, но в ином месте. Ты свежа, молода. Стройная, великолепная фигура, изумительное лицо, длинные ноги, нежная кожа. Предмет для зависти — это я тебе, как женщина женщине говорю. Уверена, ты очень дорожишь всем этим. И на то есть причины — каким бы распрекрасным ни был у человека характер, если у него омерзительная внешность, практически никто к нему не потянется. Что бы там твой Марк ни говорил, а дружит он пускай и с отвергнутой всеми лесбиянкой, но очень красивой. Посмотрела бы я, как бы он относился к какой-нибудь толстушке со свиной мордой. И за милю бы не подошёл — факт. Одно слово — мужчина. Впрочем, мы отвлеклись от темы. Итак, ты, говоря кратко, совершенство. Но так будет не всегда. Незаметно, но постоянно ты изменяешься. Пока что в правильном направлении, хотя тебе, в принципе, уже некуда развиваться. По крайней мере, физически. А дальше? А дальше ты, как фруктовый плод, переспеешь и начнёшь портиться. Сначала по мелочам — морщинки и прочее. Потом посерьёзнее — седина. И, наконец, главное — «поплывёт» фигура, одрябнет кожа, полностью угаснет женское начало, зато разовьётся слабоумие. Прелесть, не правда ли?

Вампирша улыбнулась, заметив, как потускнела Джессика, волей-неволей представляющая себе всё вышесказанное. Заглянув в её мысли, Элизабет убедилась, что движется в правильном направлении. Отойдя от стола, она приблизилась к девушке почти вплотную.

— Вот так-то, милая. То, чем ты обладаешь сейчас, впоследствии исчезнет бесследно. За каких-нибудь сорок лет (поверь мне — пролетят мигом) из нежной, свежей, чувственной и красивой девушки ты переродишься в мерзкую, зловонную, уродливую и к тому же откровенно маразматическую каргу. Разве это стоит того? Разве стоит прожить жизнь, и без того полную дерьма, чтобы прийти к такому вот финалу? Я не влияю на твою волю сейчас, поэтому ответь мне честно, Джессика — хочешь ли ты этого на самом деле?

Девушка опустила глаза. Она не могла спорить с доводами Элизабет, даже если отмести в сторону явные преувеличения. А преувеличения ли?

— Это всех ждёт, — наконец, ответила она, снова подняв взгляд.

— И ты смиряешься?

— У меня нет выбора.

— ЕСТЬ, — отчётливо, чеканя каждую букву, произнесла вампирша.

— Лучше уж состариться и умереть, чем вечно жить за счёт жизней других людей.

— Надо же какое сострадание, — усмехнулась Элизабет. — Можно подумать, на этой планете все такие нужные и замечательные. К слову — вышеперечисленные личности составляют лишь пять процентов населения. Ты — из них, — добавила она.

— Всё равно.

— А я ведь ещё не закончила рассказ, — подняла указательный палец вампирша. — Позволь открыть тебе тайну, которая, опять-таки, и не тайна вовсе, но люди всячески от неё открещиваются, прикрываясь религией или хотя бы мировоззрением. И надежду, конечно же, не забудем. Так вот, смерть — это финиш. Конец. Больше НИЧЕГО не будет. Как только погибает мозг, исчезает ВСЁ! Но до этого… О, момент смерти не такой уж благостный и вовсе не похож на облегчение или, если хочешь, освобождение. Когда твоё тело умирает, мозг ещё живёт — это всем известно. Однако, неизвестно иное — оставшиеся минуты человек вовсе не пребывает в эйфории. Видишь ли, Джессика, то, что тело перестало выполнять свои функции, вовсе не означает, что оно избавилось от своих потребностей. Представь себе, что ты не можешь пошевелить даже кончиком пальца, не можешь вдохнуть. Всё, что тебе разрешено — думать. Но вряд ли ты пройдёшься по воспоминаниям, потому что тебя будет мучить чудовищное удушье и страх. Страх, что каждая следующая секунда может стать последней. Каково?

— Ты ведь не умирала. Ты не можешь знать, что будет испытывать человек после смерти, — вяло запротестовала Джессика.

— Неверно. Прежде, чем стать той, кем я являюсь сейчас, я должна была умереть. Но я знала, что моя смерть — не конец, поэтому не боялась её. Впрочем, мы, как ни странно, ещё не закончили. Итак, ты умерла. От тебя, как от личности, ничего не осталось. По сути, Джессика Дэвис прекратила своё существование — осталось лишь её тело. Ты скажешь, что это просто оболочка, однако ты пробыла в ней очень долго и не можешь относиться к ней с равнодушием. Вот тело-то и ждёт самое худшее — разложение. О, по сравнению с этим, всё остальное — оргазм. Особенно ужасно, если ты умрёшь молодой. Великолепное тело с распростёртыми объятиями будет принято могилой. И там, в вечной тьме, разложение примется за дело.

Элизабет приблизилась к девушке настолько, что их лица почти соприкасались.

— Ты сгниёшь, Джессика. Станешь просто кучей костей. А до того — пока ты ещё будешь сравнительно свежа — в твоём теле будет теплиться жизнь. Черви, например, — вампирша говорила медленно, растягивая каждое слово и всё так же глядя в заблестевшие от слёз глаза жертвы. — В твоём рту… в твоём желудке… в твоём влагалище, Джессика… Они будут везде. Возможно, тебе повезёт и на жуков, личинок, пауков, мокриц, сороконожек — да мало ли, что может к тебе приползти на сладенькое! Все они обзаведутся одним большим домом, и будут непрестанно ползать по нему и внутри него, питаться, размножаться. Мило, правда?

— Хватит, пожалуйста, — застонала девушка. — Прекрати!..

— Я могу прекратить, котёночек. А вот когда придёт смерть, её ничто не остановит. И бесполезно будет умолять или кричать.

Джессика всхлипнула.

— Всего этого может не быть, — продолжала Элизабет. — Если ты станешь одной из нас, то избежишь не только смерти и могилы, но и старения. Ты навсегда останешься такой же, как сейчас! Разве это плохо? Ну, скажи!

— Нет, это не плохо, — сказала она. — Плохо — убивать людей.

— Ты просто ещё не созрела до осознания того, что убийство человека человеком и человека вампиром — разные вещи. МЫ убиваем, давая новую жизнь. Лучшую жизнь. Но не всем, далеко не всем. И сейчас я хочу оказать тебе эту честь, — женщина положила руку на грудь девушки.

— Не надо… — еле слышно возразила та.

— Джессика! Очнись, наконец! Сколько таких же великолепных девушек, как ты, уже закончили свой путь в земле! А сколько ещё будет там! Да на твоём месте мечтали бы оказаться очень многие! Я выбрала тебя, потому что ты мне очень нравишься. Мы будем всегда молодые, красивые и умудрённые знаниями, недоступными простым смертным. Мы будем ВМЕСТЕ! Ты слишком хороша, чтобы быть человеком!

Элизабет приникла губами к губам Джессики, но взаимности не дождалась. Ничуть не смутившись, она отстранилась и улыбнулась.

— Не бойся, я сделаю всё нежно. Ты же знаешь, как я умею, — сказала вампирша. — Просто на сей раз я хочу сделать это правильно.

И она устремилась к её шее. Девушка инстинктивно вжалась в стену.

Элизабет немного, совсем чуть-чуть, «поиграла», лаская нежную кожу языком, а потом мягко, осторожно ввела клыки.

Джессика напряглась всем телом, но даже не пошевелилась. Боль была не настолько сильной, чтобы перебороть страх и…

«Господи, прости меня! — мысленно сокрушалась она. — Я не могу противиться этому. Она права — я не хочу стареть и умирать. Никогда!»

Вампирша с удовольствием принялась пить восхитительную кровь, вкус которой ни с чем нельзя было сравнить. Она уже пробовала её, но в тот раз всё было иначе. Да, ради такого стоило ждать! Это нечто невероятное — до сих пор Элизабет не пробовала ничего… божественней! Чёрт возьми, подходящее слово! Джессика — это божество. И при нынешней жизни, и уж тем более в жизни будущей.

Боли больше вообще не было. Вместо неё пришли непрекращающиеся мурашки по коже и головокружение.

«Джесси…» — неожиданно всплыло в сознании девушки.

Так её называл Марк. Ей это нравилось, и не только потому, что все остальные (включая родителей) звали её всегда «официально». Главное в том, как брат произносил эту «сокращённую версию» её имени.

«Джесси».

В этих шести буквах было столько нежности, уважения и любви, что не заметить их просто невозможно. Марк любил её, действительно любил. Даже после того, что она сделала сегодня ночью, он не отвернулся от неё. Будет ли он, СМОЖЕТ ли любить её теперь, когда она добровольно согласилась стать вампиром?

А есть ли вообще выбор?

Странно, но Джессике казалось, что есть. И она выбрала тьму. Как Сандерс ни пытался, спасти сестрёнку ему не удалось — она сама отбросила его помощь. Теперь она будет по ночам лишать жизни ни в чём не повинных людей — весьма вероятно, что в список её жертв попадёт и Джейн. Лишившись их обеих, Марк останется один.

Совсем один.

— Нет, — сказала она, открыв глаза.

Её кровь неумолимо перетекала в Элизабет.

— Нет, хватит! — крикнула она и оттолкнула вампиршу.