Пусть к солнцу - Корбан Эддисон

Его осенило только в тот момент, когда автомобиль уже подъезжал к перекрестку с улицей Шато-д’О. Томас бросился бежать. Джулия что-то крикнула вслед — естественно, она удивилась, — но объяснять было некогда. Женщина на пассажирском сиденье была одета не в западную одежду. На ней было индийское сари. На толстухе, убиравшей ресторан в пассаже Бради — тот самый, теперь закрытый, — тоже было сари. Когда «мерседес» проехал мимо, Томас успел заметить фиолетово-голубое пятно. Это была та самая женщина. Это не мог быть никто, кроме нее!

Томас был в пятидесяти футах, когда машина завернула за угол. Он несся так, словно ставкой в этом забеге была его собственная жизнь. Он вылетел на Шато-д’О, но «мерседес» уже скрылся из вида.

Томас посмотрел в небо, пытаясь отдышаться. Джулия подбежала через несколько секунд.

— Боже мой, да что случилось? Куда вы умчались?

— Женщина на переднем сиденье, — выговорил Томас и сделал глубокий вдох. — Я уже видел ее раньше.

— Где?

— Вчера днем я ходил по улицам и показывал всем фотографию Зиты. Она убирала в ресторане в пассаже Бради. Вечером ресторан оказался закрыт.

— Вы разглядели номера?

Он покачал головой:

— Нет. Он ехал слишком быстро.

— Я достану вам ордер, — решительно заявила Джулия и вытащила телефон. — Я просто не позволю отделу по борьбе с сутенерством тянуть с этим делом.

Глава 22

Долог мой путь, и нет ему ни конца, ни краю.

Рабиндранат Тагор

Париж, Франция.

За несколько минут до этого Зита стояла во внутреннем дворике, дрожа от холода и страха. Дмитрий сел за руль и повернул ключ в замке зажигания. Мотор тихо заурчал. Шиам забрался на заднее сиденье, в середину, дядюшка сел с краю, рядом с ним, а тетушка разместилась впереди. Зита залезла в «мерседес» последней. Она глубоко вздохнула и припомнила билеты на самолет. Теперь она была почти уверена, что они предназначались не только дядюшке и тетушке. Один из них был для нее.

Она села по другую сторону от Шиама и уставилась в окно. Рана на голове сильно болела, но Зита старалась не обращать на нее внимания. Она помнила каждый шаг, который прошла по этому двору вчера ночью. Как семенила впереди Наталья, то и дело оглядываясь. Как Дмитрий тащил Зиту за волосы. Как они вошли в холл квартиры, где держали девушек. Как Дмитрий отволок ее наверх, в комнату Натальи, и швырнул головой о стену. Как Наталья умоляла его пожалеть Зиту. Он придвинулся совсем близко к ней, почти вплотную, так что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от ее лица. Ее щеку обожгло горячее дыхание, запах алкоголя ударил прямо в нос.

— Я знаю, ты была в той комнате в подвале, — прошептал он. Этот шепот оглушил Зиту, словно громкий крик. — Если бы ты осталась здесь, ты бы получила от нее большое удовольствие. Клянусь. Но отец заключил с Дитрихом сделку повыгоднее.

Зита подумала, что не забудет эти слова до самой смерти. Наталья вышла из комнаты вместе с Дмитрием и вернулась через несколько минут, одетая уже в футболку и спортивные шорты. Она взяла салфетку из бумажной коробки, стоявшей на комоде, и попыталась остановить кровотечение. Кожа на голове у Зиты была рассечена. Наталья предложила ей свою кровать, но Зита покачала головой и подвинулась, освобождая место и для нее. Наталья легла рядом и крепко обняла ее.

— Мне так жаль, — прошептала она. — Дмитрий ужасный.

Утром Дмитрий вошел в комнату и бросил на постель коричневое шерстяное пальто.

— От матери, — сквозь зубы процедил он. — Будь моя воля, пусть бы ты хоть сдохла от холода.

Потом он вывел ее во двор.

Невидящим взглядом Зита уставилась в затонированное окно. Ворота раскрылись, и Дмитрий выехал на улицу. Она заметила, что на тротуаре стоят мужчина и женщина и смотрят на них. Мужчина был высокий и темноволосый, а на женщине было малиновое пальто. Когда машина отъехала, Зита обернулась и еще раз оглядела пару через заднее окно. Что-то в облике этого человека не давало ей покоя. Зита была уверена, что мужчина не мог видеть ее из-за затонированных стекол, но ей показалось, что он посмотрел ей прямо в глаза.

Внезапно он кинулся вслед за ними. Зита вцепилась в подлокотник. Это было странно и неожиданно. Автомобиль увеличил скорость, и она поняла, что Дмитрий тоже заметил бегущего. Они резко, почти на полном ходу, свернули за угол, Зиту по инерции бросило на дверцу, и она потеряла мужчину из вида.

Когда она снова подняла голову, его уже не было.

В зеркале заднего вида она поймала яростный взгляд Дмитрия. Он быстро набрал номер на мобильном и протараторил несколько слов. Зита вспомнила визит Навина в ресторан дядюшки, и в животе у нее похолодело от радостного предчувствия. Неужели этот человек искал ее? Она порылась в памяти, но его лицо было ей незнакомо. «Он не похож на полицейского, — подумала она. — Но если он не из полиции, то почему тогда бросился вдогонку?»

Тетушка на переднем сиденье возносила хвалу семье Дмитрия, восхищаясь их élégance[36] и cosmopolitisme[37], а дядюшка смотрел прямо перед собой — он даже не заметил погони, которая так внезапно началась и так быстро закончилась. Зита посмотрела на Шиама. «Я тоже это видел», — говорили его глаза.

Зита откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза, стараясь не поддаваться пугающим мыслям. Теперь страх не покидал ее ни на минуту. В конце концов стресс и усталость все же сморили ее — сказались ночные приключения, — и Зита заснула.

Ее разбудил голос дядюшки.

— Зита, проснись, — говорил он.

Шиам теребил ее руку. Зита открыла глаза и увидела, что они едут по шоссе где-то на окраине Парижа. Мимо пронесся знак, возвещавший о том, что аэропорт находится в двух километрах. Она с трудом сфокусировала взгляд на дядюшке.

— Мы летим в Нью-Йорк, — нервно сказал он. — Пока мы не доберемся до Америки, ты — наша дочь. Делай все в точности так, как тебе говорят, поняла? Если ослушаешься, будут последствия. Тебе ясно?

Он протянул ей паспорт. Фотография в нем была та же, что и в предыдущем, по которому она въехала во Францию, но теперь ее звали Сундари Раман, и она была французской подданной.

— Мы едем в отпуск, — сообщил дядюшка. — Ты не должна разговаривать с незнакомцами. Обращайся только к нам и говори на хинди. Мы сами скажем все, что нужно.

Зита поникла. Когда ее увозили из Азии в Европу, она верила, что однажды найдет выход и сумеет вернуться в Бомбей, к сестре. Да, это была не более чем мечта, но она не казалась совсем невыполнимой. Теперь ее везли из Европы в Америку. Соединенные Штаты и Индия находились на разных концах света. Она никогда в жизни не сможет преодолеть эти десять тысяч миль.

Горячие слезы обожгли ей веки, и Зита торопливо вытерла их рукой. Она судорожно пыталась придумать, что делать, но выхода не было. Василий и Дмитрий уже доказали не только свою жестокость и беспощадность, но и свое могущество. Они держали в своих руках жизни шести молодых женщин. Всего за пару дней им удалось выправить четыре фальшивых паспорта. Если Зита снова попадется, ей не удастся отделаться одной только раной на голове.

Дмитрий высадил их у входа в терминал 2А в аэропорту Шарля де Голля и вытащил из багажника чемоданы. Потом он подошел к Зите и присел перед ней на корточки.

— Ты доставила нам много проблем, — тихо сказал он. От его тона по спине у Зиты потекла струйка холодного пота. — С этой минуты будешь делать все, что они говорят. Если опять что-нибудь придумаешь, наши люди в Нью-Йорке причинят тебе немножко боли. Все поняла?

Зита кивнула.

— Хорошо. — Он дотронулся до раны на ее голове, чтобы угроза была более действенной. Затем встал, сел в «мерседес» и уехал.

Тетушка дала Зите самый тяжелый из чемоданов; дядюшка пошел впереди. Вслед за ним они вошли в здание терминала, прошли регистрацию и двинулись дальше, к стойке контроля безопасности. Французские полицейские внимательно осмотрели всех четырех, но Зита, разумеется, даже не сделала попытки заговорить с ними.

Они благополучно миновали таможенный и пограничный контроль и сели на скамейки в зале ожидания. Посадку на рейс объявили в полдень. Дядюшка передал сотруднице их паспорта, а тетушка, для пущего эффекта, погладила Зиту по голове. Сотрудница улыбнулась Шиаму и Зите.

— Bon voyage[38], — сказала она и вернула дядюшке паспорта.

Самолет оказался огромным; их места были где-то в середине. Тетушка принялась ворчать насчет тесноты и неудобных кресел. Дядюшка закатил глаза и завел разговор с Шиамом. Зита отвернулась от них и уставилась в то окно, что было к ней ближе всех. Рядом взмыл в небо другой самолет. Она проводила его взглядом и представила себе лицо Ахальи. Во всех подробностях. Ее большие глаза и густые ресницы. Ямочки на щеках. Полные губы. Кожу миндального оттенка. Блестящие волосы. Каждая черточка Ахальи была бесконечно дорога ей. Каждую она помнила. И по каждой бесконечно скучала.